– Может быть, я смогу предложить тебе что-то другое на будущее, – прошептал Шейд и зарылся руками в волосы Тесс, приподняв ее голову, чтобы было легче найти губы. Поцелуй был властным, с примесью отчаяния.

Тесс слишком долго избегала проявления страсти. Ее сдерживал страх перед возможной новой утратой любви, а кроме того, это казалось ей предательством по отношению к Роберту. Неужели возможно познать такую же глубокую любовь, как та, которую подарил ей муж? А если она потеряет любимого, как потеряла Роберта? Где-то в глубине ее души таился страх еще раз пережить те ужасные, беспросветные дни.

С Шейдом Тесс рисковала всем этим, И ничего не могла с собой поделать. Слишком долго она была одна, слишком много лет не знала эмоционального удовлетворения. И хватило одного волнующего поцелуя, чтобы Тесс поняла: она хочет жить. В ее жизни должен быть мужчина, чтобы снова почувствовать глубину, силу и полноту отношений.

Она не знала, что плачет, пока Шейд не прервал поцелуй и не утер ее слезы большим пальцем.

– Не надо, Тесс. Пожалуйста, не плачь. Не носи кольцо, если тебе не хочется, если оно тебя будет расстраивать. Мы можем всем сказать, что еще не сделали окончательный выбор.

– Нет, – решительно проговорила она: пора забыть прошлое и заглянуть в будущее. – Я буду носить кольцо.

– Я не хотел расстраивать тебя.

Она тряхнула головой.

– Ты не виноват. Ты заставил меня рассмотреть вопросы, от которых я сознательно отворачивалась последние несколько лет. – Внезапно возникшая мысль прогнала последние слезы. – Знаешь, я только сейчас поняла, что я невеста мужчины, чьей фамилии даже не знаю.

– Это создаст затруднения?

Ее губы задрожали в неуверенной улыбке:

– Только если кто-нибудь спросит, а я не смогу ответить.

– Придется как-нибудь решить эту проблему, – увернулся от темы Шейд. По выражению его лица Тесс видела, что он уже забыл о ее словах, как о чем-то неважном. – Расскажи-ка мне об этих Неподдающихся, которых тебе дали.

– А. – Она с умудренным видом кивнула. – Быстрая перемена темы. Отличный способ улизнуть от неловкого вопроса.

Его глаза засияли от веселья.

– Грея я уже знаю, так что о нем можешь мне ничего не сообщать.

Тесс нахмурилась в притворной задумчивости.

– И он тебя знает. Может быть, надо у него спросить твою фамилию?

– Отличная идея. Прямо так и скажи: «Извините, Грей, вы не против выписать чек на семизначную сумму, а заодно… какая у моего жениха фамилия?».

– Думаешь, ему это может показаться странным? – Она вздохнула. – Ладно, я просто так сказала.

– Расскажи об Уолте Муре.

Она подняла руку, и на пальце вспыхнули розовые искорки, подчеркнувшие ее жест.

– Сдержи напор. Неужели есть кто-то, с кем ты не знаком? Я удивлена. Ты как будто знаешь всех. – Она сощурила глаза. – Кстати, ты действительно знаешь очень многих. Булл, Сэт, Грей. В интересных кругах ты вращаешься.

– Уолт Мур. Расскажи о нем.

Тесс уступила его просьбе. Вернее, требованию.

– Если коротко, мистер Мур – престарелый джентльмен, брюзга, полуотшельник и невообразимый скупердяй.

– Прелесть. – Шейд смотрел, как она достает необходимые папки из шкафа и кладет на стол. Он ткнул в верхнюю папку. – А как насчет Дика Смита? Что за история?

– Я его не знаю. Насколько понимаю, он предпочитает оставаться в тени. Не то что его мать.

– Хорошо, теперь ясно. – Отвернувшись от папок, Шейд проникновенно всмотрелся в лицо Тесс. – Могу поклясться, что ты как-то странно среагировала, когда Портман назвал его имя. Это он надоедает тебе?

– Нет, не он. – Тесс вздохнула и призналась: – Его мать.

– Аделаида проявляет интерес к тебе?

Она в недоумении уставилась на него.

– Чем дальше, тем увлекательнее. Ты и с Аделаидой знаком?

– Слишком хорошо.

– Тогда тебе известно, что это за отъявленная сваха.

– Последние десять лет она, в основном, занимается тем, что пытается женить меня на ком угодно, лишь бы эта особа могла претендовать на звание женщины. – Он сжал рот, и в уголках губ пролегли глубокие морщины.

– Аделаида хочет окрутить меня со своим сыном.

– С которым сыном?

– «С которым?» – Тесс опустилась в кресло, стоявшее у стола. – Ты, наверное, шутишь. У нее несколько сыновей? Нет, мне этого не выдержать. Если она с первым ничего не добьется…

– Выдвинет кандидатуру Тома.

– Том? – Тесс сдвинула брови. – О нем она ничего не говорила.

– Но начать Аделаида решила с Дика.

– Том и Дик Смит? – Тесс не знала, смеяться ей или ужасаться. – Нет! Не говори мне, что есть еще и Гарри!

– Есть, – усмехнулся Шейд. – Но можешь не опасаться, Аделаида не станет сводить тебя со своим младшим отпрыском. Но на самом деле, она замечательная женщина. Просто…

– Своеобразная.

– Именно так. – Шейд нахмурился. – Ты наняла меня из-за Аделаиды?

– Да.

– Невероятно. – Он недовольно покачал головой. – Неужели ты не можешь справиться с наскоками сумасшедшей дамы, не доходя до таких крайностей?

Тесс поднялась со своего кресла и вышла из круга света. Густая тень окутала ее и скрыла от глаз Шейда.

– Да будет тебе известно: я справлялась с ними в течение пяти лет. И продолжала бы справляться, если бы не одна незадача.

Он, не меняя позы, стоял у стола. Свет бросал золотистые блики на его темные волосы и смокинг. Глаза превратились в чистое серебро.

– Давай угадаю. Дик Смит непосредственно встал на твоем пути к повышению?

– Именно так. Когда ей не удалось разжечь роман между мной и несколькими мужчинами, которых она считала достойными, Аделаида вбила себе в голову, что ее сын и я составили бы идеальную пару. Что бы я ни говорила, она стояла на своем.

– Почему ты не встретилась с этим парнем и просто не отшила его?

– Вот тут ты и добрался до самой загвоздки. Повышение. Примерно в то же время Эл начал отпускать прозрачные намеки на то, что сын Аделаиды – тот Неподдающийся, которого мне придется раскрутить, чтобы получить повышение.

– Дальше что?

– А дальше конфликт интересов.

Шейд покачал головой. Смокинг натянулся на его внушительных плечах. Тесс стало неприятно, что она обращает внимание на такие вещи, когда есть более насущные заботы. Господи! Ну почему он так сильно на нее действует!

Слава богу, Тесс стояла в темноте, и Шейд не мог видеть ее реакцию на него. Такая вот небольшая милость Божья. Но это спасало от полного унижения.

– Давай, Тесс, будь умницей. – К счастью, он, кажется, не отдавал себе отчета в том, куда она забрела в мыслях. – Итак, у тебя с этим парнем свидание. Ты смеешься над тем, что его мама – милая, романтически настроенная женщина, если не считать ее причуд, и тут раскручиваешь его на пару лимонов.

– А потом? – резко спросила Тесс. – Что делать дальше, когда мы окажемся у моего порога и он захочет, чтобы я выразила благодарность за эту пару лимонов?

– Очень просто. Когда он попытается поцеловать тебя, отстраняешь его рукой и говоришь о том, как приятно иметь с ним дело, так что, если он забредет в твой район, пусть не стесняется подкинуть еще чек.

– Очень мило, но так не бывает. Дело очень серьезное.

– Я это понимаю.

– Думаю, что нет. – Тесс вышла из тени. – Речь идет о жертвователях, которые вносят тысячи и тысячи долларов на благотворительность. От их денег зависит жизнь бесчисленного количества людей. За нами ведется строгий контроль. Мне нельзя вступать в личные отношения с жертвователями.

– Черт возьми, Тесс, я не собирался предлагать…

– Но другие это предложат, – перебила она. – Вот поэтому я и наняла тебя. Если у меня уже установились серьезные личные отношения, любые контакты с сыном Аделаиды будут рассматриваться как исключительно деловые. Я могу связаться с ним, разъяснить ему, каким образом его взнос поможет людям, которым мы оказываем поддержку. Если он откажет, в дальнейшем кто-нибудь еще попробует за него взяться. А если согласится, я добьюсь повышения.