Классическим эпизодом в книге Челлини считается рассказ о том, как он отливал статую Персея. Он работал с “таким трудом, что он был для меня невыносим; и все-таки я силился”. К тому же от огня, необходимого для литья, загорелась крыша. “Сражаясь таким образом с этими превратными обстоятельствами несколько часов, пересиливая намного больше, нежели крепкое здоровье моего сложения могло выдержать, так что меня схватила скоротечная лихорадка, величайшая, какую только можно себе представить, ввиду чего я был вынужден пойти броситься на постель”. Он решил, что умирает, и заснул. Тут ему привиделся человек, который объявил ему, что работа испорчена. Вскочив, он увидел, что огонь ослаб и “металл весь сгустился, то, что называется, получилось тесто”. Он вновь развел огонь, и так как металла недоставало, велел бросать в горн всю металлическую посуду в доме. “После того как я исправил все эти великие неистовства, я превеликим голосом говорил то тому, то другому - неси сюда, убери там!” Статуя была спасена, уже перед самым рассветом он бросился в кровать, а утром проснулся здоровым.

Теперь сравните это с “Жизнеописанием” Понтрягина. Он только что вернулся после лекций, которые читал в Стенфордском университета в США. “16 марта 1970 года я прогуливался по бетонной дорожке перед окнами нашей дачи и продумывал свои стенфордские лекции, с тем, чтобы написать большую работу и опубликовать ее. Здесь я внезапно обнаружил ошибку, сделанную в своих лекциях в Стенфорде. Сперва я старался тут же ее исправить, но скоро убедился в том, что дело обстоит плохо. Невозможно рассказать, каким страшным потрясением это было для меня. Я чувствовал себя несчастным и опозоренным… Пропадал мой результат… Этим результатом я был очень доволен и горд”. “Около полутора месяцев после обнаружения ошибки я был в таком подавленном состоянии, что даже не пытался ее исправить”. Только в конце апреля он смог вернуться к работе, разговаривая о ней со своим учеником. “В результате этих разговоров я активизировался и в конце концов сам нашел новый подход к решению задачи. Так что ошибка была исправлена”. “Таким образом, после 16 марта, когда была обнаружена ошибка, полтора месяца я находился как бы в параличе, а следующие полтора месяца усердно трудился и достиг успеха… Но за полтора месяца напряженной работы я много раз ошибался и совершенно извелся. Исправление ошибки принесло огромное облегчение”.

Как статуя Персея, отлитая Челлини, до сих пор стоит во Флоренции на площади Синьории, так и открытия Понтрягина будут составлять неотъемлемую часть нашей культуры, доколе цивилизация такого типа, как сейчас, будет существовать. И как по книге Челлини мы сейчас, почти 500 лет спустя, улавливаем дух эпохи Возрождения, так же, я думаю, наши потомки смогут лучше понять советскую эпоху 20-х-80-х годов по “Жизнеописанию” Понтрягина.

Книга “Жизнеописание Л.С.Понтрягина, математика, составленное им самим” продается в “Доме технической книги”, Ленинский пр-т, д.40. По вопросам приобретения книги можно обращаться также по тел.: 237-36-09.

7 октября исполняется сорок дней со дня смерти Николая Владимировича Затеева, капитана 1-го ранга, бывшего командира подводного ракетоносца К-19.

Этот человек - из тех русских воинов, что шли от поля Куликова до берлинского рейхстага даже не за победой над физическими врагами своими, но за победой над Врагом метафизическим; из тех, кто чувствовал и прозревал истинный смысл русской Державы - как символа и силы, удерживающих весь человеческий мир от распада и хаоса. "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя" (Ин., 15, 13). Следовать этой евангельской заповеди - и значит хранить "русскую тайну", тайну наших побед, часто необъяснимых по всем канонам военной науки. "Человеку это невозможно, Богу же все возможно" (Мф., 19, 26).

Господь не дает человеку испытания не по силам его. Но силы духа в людях различны. И редко кому выпадает, как Николаю Владимировичу, испытание, когда именно от тебя, от твоих действий или бездействия зависят судьбы не одного, не ста, не тысяч даже, а миллиардов людей, всего человечества.

Такое испытание выпало капитану К-19 в июле 1961 года, когда в реакторе из-за конструктивных ошибок произошел разрыв первого охлаждающего контура, то есть авария, аналогичная той, с которой, по мнению ряда ученых, началась Чернобыльская катастрофа. Обстоятельства места и времени: секретный рейс советской атомной подводной лодки в Северной Атлантике, преддверие Карибского кризиса, когда США и СССР стояли на пороге Третьей мировой войны - и возможность внезапного для американцев ядерного взрыва возле их военной базы на острове Ян-Майен… Вдобавок отказала главная антенна радиопередатчика. Ни сообщить о бедствии, ни получить квалифицированную консультацию специалистов-атомщиков.

В этих условиях капитан 2-го ранга Затеев не дрогнул, не поддался панике, как некоторые из морских офицеров, находившихся на борту атомного ракетоносца. Экипаж К-19 под его командованием устранил опасность теплового взрыва реактора. Как установили потом эксперты, военными инженерами было принято единственно верное конструктивное решение: восстановить первый контур реактора, использовав трубопровод системы воздухоудаления.

Необходимые сварочные работы в аварийной зоне добровольно вызвались провести Борис Корчилов, Борис Рыжиков, Евгений Кашенков, Юрий Ордочкин, Семен Пеньков, Николай Савкин, Геннадий Старков и Валерий Харитонов. Все они погибли от острой лучевой болезни почти сразу же после того, как выполнили задание. Но экипаж был спасен от радиации, корабль - от взрыва, а мир - от возможного ядерного Армагеддона.

Продвижение науки в глубины материи, материальный прогресс человечества таит в себе немыслимые ранее опасности, которые лишь усиливаются очевидным духовным регрессом человечества. И открытие деления атома ("неделимого" по-гречески) было даже на уровне Слова неким нарушением запрета, вторжением и торжеством хаоса. От Хиросимы до Чернобыля тянется смертонос- ный радиоактивный ветер нечеловеческого безверия, жестокосердия и злобы. Все тайны этой "ядерной истории" ХХ века откроются нескоро.

Но нам дано, с Божьей помощью, преодолевать, превозмогать обстоятельства мира сего. В самый безнадежный миг своего противостояния катастрофе коммунист, морской офицер Николай Владимирович Затеев, по его, еще прижизненному, свидетельству, был близок к самоубийству, но воззвал к Господу - и спасение пришло. Буквально через несколько минут в поле видимости появилась советская подлодка С-159, на которую удалось эвакуировать экипаж К-19.

Возможно, этот исход покажется кому-то случайностью, удачным стечением обстоятельств, а русские моряки, сознательно шедшие на смерть за други своя,- бесстрашными "суперменами", "терминаторами" в американском стиле, равнодушными к жизни и смерти ради той или иной страсти собственной души. Наверное, именно в таком ключе и будут снимать голливудский фильм о "красной субмарине" К-19 и ее капитане. Работа над этим проектом, как уже сообщалось в прессе, идет.

Пусть отошедшая сегодня на Небо душа русского воина Николая Владимировича Затеева, победившего Врага не на твердой земле, но на водах и под водами, простит им неразумение их. Так пусть его подвиг и последующая судьба служат всем нам примером, указующим путь, по которому только и следует идти.

"Вечером лодка была посреди моря, а Он один на земле. И увидел их бедствующих в плавании, потому что ветер им был противный; около же четвертой стражи ночи подошел к ним идя по морю… И вошел к ним в лодку, и ветер утих" (Марк, 6, 47-48, 51).

Владимир ВИННИКОВ