– Хотел… хотел с Катей проститься, – сказал Игорь, чувствуя, как слова натуральным образом царапают горло.

Олег вздохнул, огладил бородку.

– А потом тебя похитили. Кто и зачем?

– Они не представились, – и Игорь пересказал случившееся с того момента, как его оглушили.

Услышав про голову на блюде и про то, кого она напомнила, Олег помрачнел. В темно-синих глазах появилась тревога.

– Надо же, – покачал он головой. – Люди доброй воли… Раньше они всегда действовали хаотично, а теперь… Теперь, похоже, возник антисинклит, а ты беседовал с его главой, реальным правителем России.

– Но как же президент?

– Не всегда правит тот, кто стоит на первом плане, – сказал Олег. – Ладно, о том, что делать, будем думать потом. Сейчас нам предстоит визит к одной очень важной особе. Пойдем.

Прошли по переулку метров двадцать и остановились около аккуратного особняка в три этажа. Окна его были закрыты жалюзи, к двери вела дорожка из серого камня, а по сторонам от нее, на подстриженном газоне, росли кусты роз. На стоянке сбоку от здания виднелся белый «Порше» и «Газель» с тентом.

– Что здесь находится? – спросил Игорь, когда они вступили на дорожку.

– Одно из самых модных агентств эскорт-услуг в Москве. А мы с тобой пришли в гости к его хозяйке.

Олег нажал кнопочку звонка сбоку от двери, и дверь бесшумно открылась. Стал виден сидевший за стойкой с мониторами камер наблюдения охранник в темно-серой форменной рубашке.

Лицо его было круглым и важным, на бейдже чернело имя «Виктор».

– Проходите, – сказал охранник, подозрительно глянув на Игоря. – Вас ждут.

– Благодарю, – кивнул Олег.

Они вошли внутрь, и дверь закрылась за их спинами. По коридору, чьи стены были обшиты деревянными панелями, прошли к лестнице. Ступеньки оказались укрыты ковром цвета свежей крови, на площадках стояли изящные горшки с кустами и даже небольшими деревцами.

Пахло духами и свежей листвой.

– Неплохо она устроилась, – пробормотал Олег, когда они поднялись на второй этаж и оказались в большом вестибюле, где журчал фонтанчик, а углы украшали изваяния – копии античных статуй.

Тут стояла Венера Милосская, и дискобол, и Арес, голый, но в шлеме с гребнем.

Игорь посреди этого великолепия вспомнил о синяках на собственной физиономии, и ему стало неловко.

В вестибюле имелась всего одна дверь, и за ней обнаружилась приемная. Из-за стола посетителям ослепительно улыбнулась секретарша, похожая на Шарлиз Терон, тряхнула светлыми кудрями.

– Проходите, – заворковала она, – проходите, будьте любезны. Хозяйка ждет вас. Велела пускать немедленно…

Секретарша выпорхнула из-за стола, показав короткую юбку и умопомрачительно длинные ноги. Повернула золоченую ручку и распахнула дверь, массивную, из красного дерева.

– Явились, гости дорогие? – прозвучал из-за нее низкий женский голос. – Заходите, не стойте на пороге.

– Зайдем, не сомневайся, – ответил Олег.

Кабинет, куда они вошли, напоминал размерами тот, в котором Игорю показывали отрубленную голову, только был гораздо роскошнее. Обтянутые тканью стены, ажурная занавеска на окне, мебель в старинном стиле, украшенная завитушками и позолотой.

И посреди всего этого – статная женщина в брючном костюме. Волосы ее, русые и густые, были уложены в высокую прическу, а на шее висел золотой крестик.

– Привет, Фике, – сказал Олег.

– Бонжур, моншер, – отозвалась женщина. – Не могу сказать, что очень рада тебя видеть.

На стене висел портрет хозяйки кабинета, и на нем она была в пышном желтом платье. Грудь ее охватывала синяя лента, в волосах блестели нитки жемчуга, а рядом на подушечке лежал украшенный крестиком шар.

– Все-таки вы, женщины, непостоянные существа, – хмыкнул Олег. – Чрево неба, одно время ты писала обо мне пьесы, а теперь и видеть не хочешь?

Хозяйка кабинета поморщилась, бросила внимательный взгляд на Игоря и сказала:

– Ладно, садитесь. Я понимаю, что ты пришел не просто так, а по важному делу. Ради иного ты бы не явился.

Они сели на стоявшие перед столом стулья, и Олег заговорил.

– Ты всегда приносишь дурные вести, – сказала женщина, когда он закончил. – А сегодня превзошел сам себя. C’est magnifique![1] Честно говоря, я порой думаю, что невместно нам, жителям века христианского, общаться с выходцем из времен темных, языческих.

– Еще как вместно, – Олег покачал головой. – И решать это не тебе. И не мне. А тому самому народу, который нас с тобой и придумал.

– Народ? Придумал? – серые глаза сверкнули, и хозяйка кабинета стала похожа на свой портрет. – Это я придумала этот народ и эту страну! Если бы я правила двести лет, то, конечно, вся Европа подвержена была бы российскому скипетру!

– Не горячись, Фике, – Олег махнул рукой. – К чему эмоции? Нужно собирать синклит, это понятно. И мне нужна твоя поддержка. Сама понимаешь, многие из тех, кто появился на свет в твою эпоху, не станут меня слушать, а вот к тебе прислушаются. Ты со мной или нет?

– Я сама по себе, – женщина гордо вскинула подбородок. – Но в этот раз тебе помогу. Я всем дам знать и сама приеду.

Впервые с самого момента знакомства Игорь увидел на лице Олега слабое подобие улыбки.

– Это все? – спросила женщина. – Прелестно. Тогда позволь угостить тебя кофе. Тебя и твоего друга.

Игорь смутился под ее пронизывающим взглядом и опустил глаза.

– Угощай, – сказал Олег. – Выпью с удовольствием.

– Жанна! – позвала женщина, и секретарша заглянула в кабинет. – Три кофе нам, et trés vite.

– Одну секундочку, Екатерина Алексеевна.

Через пять минут на столе появился кофейник, изящный, фарфоровый, с длинным носиком, и три чашечки. Компанию им составила вазочка с печеньем, сахарница и блюдце с маленькими круассанами.

– Прошу, – предложила Екатерина.

Кофе оказался очень ароматным. После первого глотка Игоря прошиб пот, кровь быстрее побежала по жилам.

– Великолепно, – сказал Олег, отхлебнув из чашки. – Кофе у тебя всегда был отличный, что век, что два назад. Но вот насчет того, что ты создала эту страну, я с тобой не согласен. Россия была бы, даже не захвати ты власть.

– Ах, оставь эти споры историкам, – Екатерина мягко улыбнулась. – Россия была бы, но что от нее осталось бы после mon mari est fou[2]? Вряд ли он сумел бы одержать семьдесят восемь побед и увеличить доходы казны вчетверо, построить флот и полторы сотни городов.

– Это всего лишь цифры, – Олег пожал плечами. – За ними можно спрятать все что угодно.

– Да, так и есть. – Екатерина заулыбалась, и Игорь невольно подумал, насколько эта женщина привлекательна.

Властность в ней удивительным образом сочеталась с женственностью, а сила – с мягкостью.

– Спасибо за кофе. – Олег поставил чашечку на стол. – Но мы пойдем. Когда будет ясно с датой и местом – я позвоню. И будь осторожна.

– Постараюсь. – Екатерина встала. – Хотя мои мальчики меня берегут пуще, чем зеницу ока.

Игорь вскочил со стула, и они пошли к двери. Екатерина проводила гостей до приемной, кивнула на прощание. Прошли мимо негромко журчавшего фонтанчика, спустились по лестнице.

– Все прошло удачно, – сказал Олег, когда они вышли на улицу и зашагали в сторону Тверского бульвара. – Я даже не ожидал такого.

– Ага, – вяло кивнул Игорь. – Но мне-то что теперь делать? Знаешь ли, мне не хочется погибнуть… А те парни, ваши враги, меня не убили, хотя имели такую возможность. И, может быть, мне вернуться?.. Ну, домой… Ведь мне теперь, как я понимаю, ничего не угрожает?

– Не знаю, но решать тебе, – голос Олега стал очень усталым. – Понятно, что это не твоя война, что ты можешь отступить и просто жить, глядя, как гибнет страна и вымирает народ. А можешь попытаться помочь нам, дать России шанс вернуть себе силу и славу…

– Помочь? Я? – Игорь рассмеялся. – Я же ничего не умею, даже стрелять. Чем я могу быть полезен тебе и остальным?