Дэвид обернулся к Фредди и заинтересованно наблюдал, как мальчик слезает с лошади. Скарлетт позвала его и представила гостю. Дэвид встал, и они с Фредди обменялись энергичным рукопожатием, после чего мальчик тут же переключился на лошадей.
– Вот это лошади! Я еще никогда на таких не катался! Я уже объездил одну. Хотел попробовать на арабском жеребце, но он совсем еще, как дикий, и конюх предложил мне другую, она более спокойная. Как ты думаешь, мама, где Бо взял их?
– Не имею представления, – Скарлетт с улыбкой пожала плечами, а Дэвид засмеялся.
– Одну Бо взял у Меня. Ту самую, на которой ты только что ездил. Породистый жеребец. Я очень скучаю по нему. – Дэвид дружелюбно разглядывал мальчика, как недавно Скарлетт.
– А зачем же Вы отдали его Бо? – Фредди во все глаза смотрел на этого странного человека, не понимая, как же можно вот так взять и отдать такую лошадь, сам бы он никогда такого не сделал, по лошадям он просто с ума сходил.
– Я решил, что Бо с Джейн будут рады ему больше. Они, бывает, иногда ездят верхом, а у меня для этого не хватает времени. А кроме того, – Дэвид улыбнулся мальчику. – Я становлюсь слишком стар для верховой езды. – Дэвид сделал вид, что опечалился при этой мысли, но Скарлетт неожиданно для себя горячо запротестовала:
– Не говорите глупостей, мистер Бредбери!
– Дэвид, если Вас не затруднит так называть меня, иначе я чувствую себя еще старше. Я ведь уже почти что дедушка, – заявил Дэвид, и они оба рассмеялись.
– Да, кстати. Может быть, Вы знаете подробности, как будет проходить свадьба? Я никак не добьюсь этого от Бо. – Но для серьезного разговора настроения не было ни у того, ни у другого, поэтому Дэвид только быстро качнул головой и успокоил Скарлетт, что на его взгляд там все в порядке. Сам он уже ждал внуков и беспокоился единственно о том, чтобы молодые не заставили его ждать чересчур долго. Дэвид надеялся, что его будущий зять захочет иметь большую семью, такую, в какой он жил последнее время, хотя Дэвид, конечно, знал и о том, что родная мать Бо умерла при родах, и в семью Батлеров он попал не сразу. Дэвиду нравилось, когда вокруг бегает много ребятишек. Он и сам хотел много, пока… мать Джейн не погибла, а он так и не женился вновь.
– А я пока не могу себе представить, какая из меня получится бабушка, – задумчиво произнесла Скарлетт, наливая еще чай в чашки. – Наверное, как и все они, безумная.
Дэвид пригласил Скарлетт на обед к себе в дом. Передать приглашение он приехал сам, убеждая ее взять с собой детей.
– Мне неудобно, мистер… простите, Дэвид, – Скарлетт вспыхнула, а Дэвид с благодарностью улыбнулся, заметив, как она постоянно поправляет себя, привыкая называть его по имени.
– Как раз наоборот, это будет большая честь для нас. Пожалуйста, приходите сами и возьмите с собой всех: Салли с Фредди, и конечно, Кэт. Я правильно назвал всех детей? – Дэвид был настойчив, Скарлетт нравилась ему, и он очень хотел принять ее в своем доме. – Я пошлю за Вами машину в семь часов. Я знаю, что на моего партнера нельзя положиться в этом деле, он может прибежать прямо с репетиции. – Дэвид радостно заулыбался, когда Скарлетт, наконец, приняла приглашение.
– Спасибо. Мы приедем. – Скарлетт пошла проводить Дэвида до машины, Фредди тоже увязался за ними и бежал следом, как преданный ирландский сеттер.
– До вечера. – Похоже было, что Дэвида мучало что-то еще, во всяком случае, он долго не отпускал руку Скарлетт, но потом так ничего и не сказав, сел в свою шикарную машину. Через мгновение она тронулась с места, Дэвид помахал рукой и уехал, а Скарлетт долго смотрела ему вслед.
– Кто это был, – спросила только что подошедшая Салли но без особого интереса.
– Отец Джейн, – как бы между прочим ответила Скарлетт, а Фредди тем временем продолжал распаляться в адрес лошадей, закончив свой монолог тем, что ему очень нравится Дэвид, и тут же перешел на арабского жеребца, которого ему все-таки хотелось опробовать.
– Так мы пойдем на обед, – поинтересовалась Салли, перебивая брата. Она не особенно любила выезжать, в отличие от Кэт, предпочитая оставаться дома.
У Бредбери был прекрасный дом, и даже Скарлетт он поверг в изумление. Дом Дизраэль казался хижиной в сравнении с этими хоромами. В огромных и светлых комнатах с высокими потолками удобно располагалась антикварная мебель, привезенная из Англии и Франции; уют создавали отделанные деревом стены с развешанными на них картинами импрессионистов, мраморные полы, покрытые роскошными абиссинскими коврами.
И среди всей этой роскоши стоял Дэвид Бредбери. Он вышел навстречу гостям и, приветствуя их, поцеловал Скарлетт в щеку так запросто, как будто они были знакомы всю жизнь. Дэвид устроил все так, что дети сразу почувствовали себя, как дома. И даже Джейн сегодня была веселой и оживленной, хотя обычно на людях она бывала сдержанной, если не сказать застенчивой. Она сразу же повела Салли показывать своих старых кукол, свою спальню. Кэт тоже пошла с ними и просто ахнула от восторга, когда увидела ее розовую мраморную ванную. А пока девушки осматривали девичью половину дома, Дэвид забрал Скарлетт и Фредди и повел их на конюшню посмотреть лошадей. Все лошади у Дэвида были как на подбор, знаменитых арабских кровей, с прекрасной родословной, победители бегов в Кентукки. И неожиданно Скарлетт поняла, почему Бо так боялся делать предложение Джейн. Уровень ее жизни оказался настолько выше их собственного, что это неизбежно вызывало у людей разные толки.
И все-таки, несмотря на всю эту роскошь и богатство, в котором она жила, Джейн была удивительно простой девушкой, а вместе с Бо они составляли очень гармоничную пару. Джейн напоминала Скарлетт младшую дочку, у них было много общего. Джейн, как и Салли, была очень домашним человеком и в замужестве хотела только одного: заниматься домом и растить детей. Слушая их разговоры о жизни, Кэт изумлялась и говорила, что они просто ненормальные.
– А чем бы хотели заняться Вы, юная леди? – спросил Дэвид, однажды, удивленно рассматривая девушку.
Ни минуты не колеблясь, она ответила:
– Развлекаться… выходить в свет… танцевать каждый вечер… никогда не выходить замуж, играть в театре…
– Итак, часть Ваших желаний уже сбылась, – добродушно сказал Дэвид, – но боюсь, что всем остальным Вашим желаниям не суждено воплотиться в жизнь. Будет жаль, если Вы никогда не выйдете замуж и останетесь в одиночестве. – Неожиданно до него дошел смысл сказанных слов, и он виновато взглянул на Скарлетт, а она в ответ только рассмеялась.
– Не беспокойтесь обо мне. Мне нравится одиночество, тем более, что я его лишена. Да и потом мне сначала надо позаботиться о девочках, выдать замуж их, так что до себя дело не дойдет еще долго, а, может быть, и никогда.
Но Дэвид все еще чувствовал себя неловко.
– Это не только не смешно, – прорычал он, – но совершенно абсурдно даже думать о том, чтобы хоронить себя и обрекать на одиночество. Тем более, что дети, вырастая, уходят, а вы еще такая молодая.
– Я совершенно счастлива в одиночестве, – упорствовала Скарлетт, а Дэвид внимательно посмотрел на нее. Это была очень необычная женщина, и она ему нравилась.
– Я уверен, что Вы не остались бы в одиночестве, если бы захотели, – тихо сказал он, и Скарлетт кивнула: «Только в том случае, если бы Ретт остался жив, – подумала она, – а кроме него ей никто не нужен», – а вслух сказала: – Жизнь идет, как ей уготовано судьбой, – подошедшая Джейн поторопилась сменить тему, а потом уже, когда они с отцом остались одни, она упрекнула его в бестактности.
– Я виноват… я не думал…, – сокрушался Дэвид, когда дочь напомнила ему об утонувшем на «Гермесе» муже Скарлетт. Да, конечно, он знал об этом, но ведь прошло уже достаточно времени, и Скарлетт сполна отдала погибшим дань памяти.
И на следующий день чтобы сгладить свою оплошность, Дэвид предложил взрослым поехать потанцевать.
Всем понравилась эта идея, только Кэт обиделась, что ее не отнесли к разряду взрослых и не пригласили с собой. Она надулась и молчала всю дорогу, пока Скарлетт везла детей домой, где и оставила их под надежным присмотром, наказав няне не спускать с дочери глаз. Л потом вернулась к Дэвиду.
