В древности имущество богачей нередко подвергалось конфискации. Так, во второй половине IV в. до н. э. было конфисковано имущество Дифила, оцененное в 160 талантов. Демосфен потребовал конфискации имущества некоего Мидия по причине его презрительного обращения с народом. «Так как это богатство дает ему возможность причинять нам обиды, то было бы неблагоразумно оставлять его ему; отнять у него это богатство – значит отнять у него орудие преступления».

Впрочем, богатых не становилось меньше. Иные из них, вроде вольноотпущенника Пасиона, внушали доверие людям, занимающимся торговлей и «бизнесом». Этот Пасион имел репутацию трудолюбивого и, что немаловажно и для богача, в общем-то, честного человека. Бывший его господин, Архестрат, оставил капиталы в банке. В дальнейшем торговый дом Пасиона вышел на первое место в Афинах. Демосфен-отец и другие доверяли ему свои капиталы или занимали у него деньги. Он не раз ссужал деньги государству, за что получил звание гражданина. Он стоял во главе торгового дома, а когда умер после долгой и тяжелой болезни, то оставил банк не сыну, а некоему рабу Формиону. Его сын Аполлидор, получив хорошее образование, предпочел посещать школы риторов, водил компанию с богатыми и знатными людьми и вообще мечтал стать видным политиком. Греки не стыдились бедности, но, можно сказать, в целом жили довольно сносно. Они следовали совету Перикла: «Не уметь переносить бедность постыдно. Не уметь избавиться от нее трудом еще постыднее». Правда, с особо пристальным вниманием следили они за тем, чтобы богатство не стало причиной угнетения народа, а также источником превосходства. Предлагая «экспроприировать экспроприатора», Демосфен советовал сделать так, чтоб его имущество равнялось бы имуществу «большинства из нас, которых он оскорбляет теперь и с которыми обращается, как с нищими…».

Сибариты

Иные города вошли в историю… Таков греческий город-колония Сибарис, основанный в последней трети VIII века до н. э. в Южной Италии (Великой Греции). Житель Сибариса звался сибаритом. По свидетельству античных авторов, город находился между устьями двух рек: Кратиса и Сибариса. Основали его выходцы из Ахайи, принесшие с собою с северного Пелопоннеса обычаи и нравы тех мест. По Геродоту (484–425 гг. до н. э.), который сам жил в Сибарисе и умер гражданином этого города, переименованного к тому времени в Фурии, расцвет Сибариса пришелся на вторую половину VI века до н. э., а гибель в результате поражения в войне с соседним Кротоном принято датировать 510 г. до н. э. Учитывая, что причиной богатства Сибариса было то, что под его властью находились 25 городов, можно понять и причину гибели. Древнегреческий историк Страбон (64/63 гг. до н. э. – 23/24 гг. н. э.), живший спустя 500 лет после описываемых событий, писал о гибели города: «Однако вследствие роскоши и заносчивости сибариты лишились в борьбе с кротонцами за 70 дней всего своего благополучия». Кротонцы навели русло реки на город и затопили его. В 443 г. до н. э. после нескольких попыток возродить город при главенстве Афин была создана греческая колония Сибарис, вскоре переименованная в Фурии, ставшая в 194 г. до н. э. римской колонией Копия (Изобилие). Слово «сибарит» вошло в русский язык в значении «роскошный, чувственный или изнеженный человек, который живет для сладкой еды, житейских услад и утех» (В. Даль). «Сибаритствует» Аркадий в «Отцах и детях» Тургенева; с «сибаритским» наслаждением пьют «жирный кофий» в гоголевском «Риме». Вере Павловне из романа Чернышевского «Что делать?» нравилась «вольная, просторная, деятельная жизнь, и не без некоторого сибаритства». Итак, «сибарит» – синоним «небокоптителя» (Гоголь) и «пенкоснимателя» (Щедрин).

Речь Перикпа

Экономический интерес многих деяний выходит на первое место при ближайшем рассмотрении. Например, грандиозная экспедиция афинян в Сицилию (415–413 гг. до н. э.), которую описал Фукидид, предпринята с целью заполучить сицилийское зерно, не допустив его ввоза в Спарту. Афины лелеяли мечту и о захвате всей Сицилии, так как в случае успеха это позволило бы обложить данью сей богатый остров и, возможно, сделать из него союзника-марионетку. Гермократ, являвшийся тогда вождем Сиракуз, выразил мнение соотечественников, сказав то, что и нам хотелось бы услышать от вождей в схожей ситуации: «Когда угрожают гражданам Сицилии, живущим вдалеке от нас, можем ли мы воображать, что опасность минует кого-либо из нас?» В конечном счете, сиракузяне, защищая себя на своей земле, сражаясь за отчий дом, сумели нанести сокрушительное поражение афинянам на реке Асинар. В этой битве в 413 г. до н. э. полегли немало афинян и их союзников, но цели им достичь не удалось.

Обоих афинских военачальников, Никия и Демосфена, захватили в плен и, несмотря на возражения руководителей победивший стороны, Гиллипа и Гермрократа, казнили, а 7 тысяч пленников отправили в каменоломни Сиракуз. О детстве и юности Никия ничего не известно. Мы знаем только, что он происходил из богатого и знатного рода и был крупным рабовладельцем. На государственных серебряных рудниках работали 1000 рабов Никия, которых он сдавал в аренду, получая за каждого раба по 1 оболу (монета) в день. Капитал его, как говорили, составлял огромную для того времени сумму – 100 талантов. Все это имущество было им утрачено в ходе войны. Даже богатство не может отвести руку смерти.

Фукидид о том сражении сказал: «Это было величайшее сражение среди эллинов за всю войну и, по моему мнению, величайшее сражение, известное нам в эллинской истории». В ходе сражения афиняне и их союзники потеряли треть армии и почти весь флот. И такого рода междоусобных битв было немало. Павсаний, один из крупнейших писателей II в., писал о жестоком характере Пелопоннесских войн, о войне фокийцев с фессалийцами. Когда фессалийцы уничтожили отборный отряд Гелона в 300 человек, фокейцы пришли в ужас и приняли решение поставить на карту в этой решающей битве все самое ценное, что у них было. Победа или смерть – таков был их лозунг. Читаем у Павсания: «…они собрали в одно место всех своих жен и детей и из своего достояния все то, что можно было унести: одежды, золото, серебро, а также изображения богов, сделали огромный костер и оставили при всем этом тридцать человек мужчин, дав им приказ, в случае если фокейцам будет суждено понести в битве поражение, чтобы они сначала перерезали жен и детей, чтобы возложили их и все богатство как жертву на костер, подожгли его, а затем и сами нашли себе смерть, или убивая друг друга, или бросившись на фессалийскую конницу. Поэтому все безжалостные решения у эллинов называются фокейским отчаянием».

Таким образом, экономика, политика, война оказались, словно пристяжные тройки, в одной связке. Говорят: «Философия Сократа принесла больше пользы человечеству, чем Греции, но это к вящей ее славе». Это же можно сказать и в отношении ее истории.

«Война есть убийство, война есть грабеж, которым вместо эшафота строят триумфальные арки» (Жирарден). Война прожорлива, как молох, и требует все новых и новых жертв. И здесь нельзя не сказать о роли человеческого фактора. Главным делом жизни для многих в Древней Греции стала война… Если взять «Греческую историю» Ксенофонта, являющуюся продолжением труда Фукидида, тут мы видим описание бесчисленных военных стычек и сражений, как и в иных трудах. В мирные времена большее число людей занято мирным трудом, но, когда война вторгается в жизнь народа, она естественным образом занимает умы и сердца. В Древней Греции, как позднее в Македонии и Риме, складывается профессия наемника. Общество начинает жить по законам военной корпоративной этики, и воинский дух пронизывает все поры общества. И так как Пелопоннесская война длилась 27 лет, а перед ней имела место еще более ожесточенная Персидская война, греки и персы заложили основы наемничества. Этот институт был известен в Элладе и ранее, но к концу V в. до н. э. он приобрел характер профессионального. Раньше право ношения оружия считалось привилегией, его имели свободные члены общины. Свободный человек должен был прежде всего стать воином. Копье, меч, щит, латы, а не счеты или весы – вот что было отличительным символом элиты. Служить в армии было делом чести, доблести, геройства. Когда же наемничество превратилось в массовое явление, определенная часть общества, разбогатев, сочла для себя уже излишним и чуть ли не постыдным служить в армии. Тогда граждан-гоплитов заменили наемники, служившие за деньги в рядах армии. Психология общества менялась.