- Это сейчас он бог. А раньше он был моим конем. Зверем. Которого мне, кстати, очень не хватает.

- Но он же не виноват...

- А это уже его проблемы. Витольд, представь, что твоя Ромашка превратилась в... например, в Дарсинею! Что б ты сделал?

Витольд рассмеялся.

- Обязательно в Дарсинею? А другие варианты есть?

- Нет.

- Ну, тогда, наверное, повесился бы, - он залпом допил вино. - Знаешь, с чудовищами я привык общаться. Но с такими, как Дарси...

- Какие вы, мужчины, жестокие! - укоризненно покачала я головой. - Так говорить о такой прекрассной женщщине... Ахх, - я воздела руки к потолку, как это делала богиня, - как это недосстойно!

Витольд поперхнулся вином, которое только что долил в бокал.

- Джен, не пугай меня так, хорошо?

- Не буду. А ты не задавай таких вопросов. Хотя, - задумалась я, - честно говоря, не знаю, за что я его так невзлюбила. Но меня почему-то в нем раздражает всё. Единственно, почему я его терплю - только из-за того, что он был моим Зверем. Так сказать, в память о хорошем друге.

- Кажется, именно это его и бесит, - хмыкнул Витольд.

- И после этого ты спрашиваешь, почему я так к нему отношусь?

Я махнула рукой.

- Ладно. Поживем-увидим, - я встала с места. - Пойду, найду Этану, узнаю, сколько у нас времени до обеда и... задам ей еще пару вопросов. Так сказать, конфиденциальных. Не предназначенных для ушей женщины-дерева. Если успею, еще к тебе загляну. Но не обещаю.

Ведьмак кивнул, поставил бокал на место и тоже скрылся в межкомнатном портале. Я попрощалась с молчаливым орком, поправило покрывало нашему прекрасному принцу, мирно спящему, несмотря на весь этот окружающий его бедлам, и пошла искать Этану.

Глава 10.

Вальдос Рейнгард сидел на крепком неотесанном бревне у небольшого костра, разведенного прямо около дома Урфис, с наслаждением потягивал горячий ароматный чай, сваренный из горьких орочьих трав, и чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

Глиняная чашка была очень большой, как и вся посуда в деревне, ее приходилось держать обеими руками, она слегка обжигала ладони, но было совсем не больно, а наоборот, очень приятно. И покрывало, заботливо наброшенное ему на плечи прекрасной орчанкой, слегка покалывало, и дым костра немного резал глаза, но во всем этом было что-то, от чего он приходил в неописуемый восторг. Ему было так хорошо, что он даже не обращал внимания на бесконечный дождь, лупивший что есть мочи по большому навесу, натянутому над костром, мало того, шум дождя ему тоже очень нравился, он даже изредка прикрывал глаза, вслушиваясь в древние ритмы, постигая красоту первородной музыки. Этот непрерывный стук, напоминающий бой ритуальных барабанов, сливался с голосом старой орчанки, госпожи Пелегрюн, придавая ее рассказам неповторимый колорит - древние легенды оживали, казалось, глаза давно вымерших тварей горели в отблесках пламени, их мягкая, но смертоносная поступь слышалась в потрескивании головешек, хлопанье крыльев - в шуме дождя, а рычание и вой - в порывах неистового ветра.

Слушая сказки старой шаманки, он смотрел то на костер, то на небо, в тот небольшой просвет, вырезанном в огромном полотне над самим пламенем, чтобы дым выходил наружу, и не понимал, как раньше не мог чувствовать силу этих диких, необузданных стихий. Он пытался выучиться владеть магией Воды и Воздуха, и удивлялся, почему никак не мог добиться более менее сносных результатов... А между тем, ему никогда не приходило в голову, что чувствует ветер, гоняя облака, сгибая ветви деревьев, кружась над неприступными скалами... Или чего хочет дождь, взрывая своими потоками рыхлую землю, стуча по голове случайного прохожего или поливая изголодавшееся по живительной влаге поля... Он пытался подчинить стихии, не понимая их, не говоря уже о том, чтобы вызвать их желание ему повиноваться. Чтобы уметь приказывать, сперва нужно научиться просить... а еще раньше - самому выполнять их приказы, угадывать их желания, потребности, вызвать их доверие, а потом и уважение... Кажется, этому всему учили его в Академии... так почему же он понял это только сейчас, слушая никак не относящиеся к этому легенды госпожи Пелегрюн?!

Рядом тихо засмеялась Шереила Фрам.

- Рейнгард, не делай такое лицо, а то я уверую, что тебе открылась Истина, - шепнула она ему на ухо.

- Будешь смеяться, но она мне действительно открылась, - признался он.

- Конечно, буду, я это и делаю с тех пор, как тебя встретила! - хохотнула Шере, прихлебывая чай из такой же чашки. - И что же такое ты познал? Как осчастливить все человечество?

Вальдос покачал головой.

- Я понял, что мне надо заново поступать в Академию...

- Ты что, забыл все, что знал? Память отшибло?

- Нет... просто я понял, что не знал ничего.

Шереила удивленно приподняла бровь, затем одобрительно кивнула.

- Рейнгард, умнеешь на глазах! А, кстати, если без шуток, между прочим, хорошая идея, - уже серьезно добавила она. - У тебя открылись новые способности, и не попытаться их развить было бы просто глупо. Хотя... может, ты и так их разовьешь, без Академии, если голову включишь.

- Шере, не гони, - грустно улыбнулся Вальдос. - До этого еще дожить надо... Как ты думаешь, мы выберемся?

Женщина опустила голову.

- Мы с шаманкой вчера всю ночь взывали к силе камней - тех артефактов, которые нашел орчонок. Думаю, мы справимся, - глухим голосом проговорила она.

Вальдос прищурился.

- Думаешь? Но ты не уверена...

Шере кивнула.

- Не уверена. Но мы все же попытаемся.

Вальдос поставил опустевшую чашку и потянулся, расправляя плечи и выгибая спину, потом укутался поплотнее и снова подтянул ноги к груди, обхватил руками колени.

- Замерз? - сочувственно спросила Шере.

- Нет, - он покачал головой и неожиданно улыбнулся, светло и радостно. - Хорошо здесь.

- Что? - не поняла Шере.

- Хорошо, говорю, - повторил Вальдос. - Тепло. И спокойно.

Она обеспокоено нахмурилась, видимо, не веря своим ушам.

- Рейнгард, ты здоров? - осторожно поинтересовалась она.

- Больше, чем когда бы то ни было! - рассмеялся он. - Не смотри на меня так, у меня действительно все хорошо. И я, кажется, счастлив. Нет, не кажется. Я просто счастлив. Совершенно точно.

- Погоди, счастливчик, а если...

- Если мы не выберемся? - подхватил он. - Может быть и такое. Но вряд ли. Да не переживай, кажется, все, что от нас зависело, мы уже сделали.

- Вот спасибо, успокоил! - всплеснула она руками. - Я тут голову ломаю, что еще предпринять, а он...

- А ты не ломай. Как я буду объяснять твоему мужу, почему привез тебя со сломанной головой?

Шереила улыбнулась, дружески пихнула его локтем в бок.

- Между прочим, он и так будет в бешенстве, когда тебя увидит, - весело фыркнула она. - Я ему как-то сдуру ляпнула, что обожаю блондинов, а он взял, и поверил... Да еще вбил себе в голову, что я только поэтому вышла за него замуж. А к тебе до сих пор ревнует.

Вальдос, округлив глаза, уставился на Шереилу.

- Чего?! Слушай, что я тебе плохого сделал?

- Ничего, - заверила она. - Поэтому ты еще живой.

- Ты страшная женщина, Шере, - протянул он мрачно, но тут же хитро приподнял бровь. - А он что, так сильно на меня похож?

- Есть немножко... но ты не обнадеживайся, я за него вышла совершенно не из-за этого.

- А из-за чего?

- Люблю потому что! - она снова пихнула его локтем. - Дурак!

- Кто? - хмыкнул Вальдос. - Я или он?

- Оба! - авторитетно заявила Шере.

Вальдос ничего не ответил, только расплылся в довольной улыбке - под навес заглянула его орчанка. Граф Рейнгард прикусил губу, столкнувшись с ней взглядом - видно было, что Урфис никак не может определиться со стратегией поведения, которую стоит выбрать - ревновать его к Шереиле или нет, и в чем вообще это выражать. Злиться на Шере не имело смысла, тем более, что она сейчас была правой рукой госпожи Пелегрюн и занималась спасением их деревни, да и за одно только то, что они сделали вместе с Вальдосом - уничтожили болотную хагурру с ее кладкой, - их нужно провозгласить героями племени. И, кстати, благодаря этому же она не могла злиться на Вальдоса. А очень хотела. Ведь он же говорил, что это - не его женщина! Но тогда он еще не видел... Да и вместе они смогут сделать намного больше, чем по-отдельности - и это они уже доказали... И, в конце концов, он - человек. И эта женщина - тоже. И они...