Принц сидел за столом, положив на него локти, и вдыхал крепкий аромат кофе, но еще острее он ощущал запах жены.

- Можно я лично уложу вас в постель, миссис Феррама? - спросил он и невинными глазами посмотрел на Синтию.

Он знал, что этот образ ему не удается на «отлично», но это его не остановило - для совершенства нужна практика!

Она резко взглянула на него. Синтия и не знала, что ее новое имя вызовет у нее такую бурю эмоций. Миссис Феррама. Принц решил не придавать значения ее взгляду.

Жизнь складывалась как нельзя лучше. В его душе проснулась надежда. Он собирался переспать с красивой женщиной.

- Я думаю, что тебе лучше отправиться домой, - явно нервничая, произнесла она. - Остаться здесь - не самая лучшая мысль.

Так, а это ещё почему? Он придвинул стул поближе и взял Синтию за руки.

- Я не собираюсь уходить, пока не буду знать, что ты в полной безопасности.

- Это Наоми в опасности, а не я, - возразила она.

- Ты с ней, поэтому тоже в опасности. Я не собираюсь рисковать. Кроме того, у меня есть еще одна причина остаться. Посмотри на меня.

Она избегала его взгляда, словно он приводил ее в замешательство. По мнению принца, это можно расценить как очень хороший знак. Он приподнял ее подбородок, и она наконец встретилась с ним взглядом. В ее голубых глазах читался страх. Нет, это вовсе не хороший знак!

- Я люблю тебя, Синтия. И ты любишь меня. Разве это не самое важное?

- Но если это всего лишь колдовство?

Он сжал ее руку, пытаясь передать свою силу и уверенность.

- Я полагаю, что никакого колдовства не было. Элмер лишь дал нам возможность разглядеть друг друга.

- Разве это возможно? - В ее голосе прозвучала надежда, горячей волной отозвавшаяся в его сердце.

Не говоря уже о других частях тела…

- Да, да, я верю в то, что все было именно так. Но даже если он произнес какой-то волшебный заговор, разве это что-то меняет? Может, так и должно было случиться?

«Бог ты мой, как я хорош! Может, надо основать новую компанию? Продажа волшебных заговоров для прочной семьи!»

На ее нежных губах мелькнула улыбка.

- Феррама, ты умеешь убеждать. Но у меня все еще осталось много вопросов. Это словно головоломка, и, похоже, для ее решения не хватает кое-какой информации.

- Я знаю, что между нами осталось много недоговоренного, но думаю, что не стоит торопить события. До торгов осталось меньше двух недель. Мне пришла в голову одна мысль. Я хочу заключить с тобой сделку.

- О-о, - протянула она. - Мне позвать своего адвоката?

- Heт, ты меня не поняла. Я вот что подумал. Раз уж тебе нельзя выходить из дому, пока не решится вопрос с Наоми, и ты не можешь снова приступить к работе, почему бы тебе не помочь мне? Я хочу, чтобы ты стала моим личным финансовым консультантом.

- Об этом не может быть и речи! Мне запрещено принимать непосредственное участие в торгах, ты же знаешь. Кроме того, у твоих сотрудников будет удар, узнай они об этом. И мой босс тут же уволит меня, если об этом станет известно. Я уже не говорю о том, что потеряю свою лицензию трейдера.

- Нет, нет. Я имел в виду, что ты выступишь моим консультантом на правах друга, жены и возлюбленной.

Он выдержал паузу, и Синтия, к его удовольствию, не покрылась лиловыми пятнами и не принялась громить все вокруг. Он осторожно продолжил:

- После того как компания выйдет на фондовый рынок, клянусь душой матери, мы договоримся о том, как компенсировать тебе… травму и похищение. Обещаю, ты останешься довольна. Мы будем работать или с твоим адвокатом, или с тобой напрямую. А что касается нерешенной головоломки, то я готов ответить на все твои вопросы, но немного позже. Тебе придется смириться с моим присутствием. Еще совсем немного, детка. Доверься мне.

- Феррама, это звучит довольно заманчиво, но взамен ты требуешь не так уж мало. Поверить такому, как ты… Коварному и опытному искусителю.

- И твой ответ… - Он замер, словно от этого зависела его жизнь.

- Договорились. Две недели. А потом карты на стол.

Он наклонился и поцеловал ее в знак признательности и любви.

- Ты не пожалеешь, моя красавица.

- Не подведи меня, Феррама, потому что мне очень трудно доверять людям. Я должна отказаться от своих интересов ради тебя, послать к черту свою гордость - это не так-то легко.

Он наклонил голову, словно хотел получше расслышать какой-то голос.

- Что?

- Я услышал, как твоя бабушка только что сказала, что гордость - это крюк, на который можно поймать самую крупную рыбу.

- Ах ты врун! Ты увидел эту ирландскую поговорку на одной из кофейных чашек, которые стоят у меня над мойкой, - рассмеявшись, сказала она.

- Я еще подумал, что где-то ее уже видел, - нисколько не смутившись, произнес он.

- У меня одно условие. Посвятив себя подготовке к торгам, ты должен согласиться с тем, что… - Она выдержала паузу.

- Условие?

Он напрягся так, что, казалось, сердце остановится. Она кивнула и загадочно улыбнулась:

- Никакого секса.

- Никакого секса? - Он расхохотался, словно она удачно пошутила.

Она не рассмеялась в ответ. Сложив руки на груди, она ждала. На ее лице появилось упрямое выражение.

Он нахмурился, словно она загадала неразрешимую загадку. К чему эта игра?

Женщина, которая дарила ему себя ночь напролет, теперь спокойно говорила: «Никакого секса». Женщина, которая эхом отзывалась на его страстные стоны, теперь спокойно говорила: «Никакого секса». Женщина, которая призналась ему в любви, теперь спокойно говорила: «Никакого секса».

- Ты забыла, дорогая женушка, что у нас медовый месяц. Такое не отменишь, - надеясь рассмешить ее, сказал он и притянул ее к себе для нового поцелуя.

Она была непреклонна.

- Никакого секса или никакого уговора.

Он внимательно посмотрел на Синтию:

- Почему?

- Потому что секс мешает принимать правильное решение. Если уж мы решим быть вместе, то я не хочу, чтобы у меня оставались хоть малейшие сомнения.

- Я люблю тебя, Синтия. Поверь, я не бросаюсь такими признаниями. Я думал, что и ты меня любишь.

- Я люблю тебя. Я воспринимаю эти слова гораздо серьезнее, чем ты себе можешь представить. Никогда я еще не говорила их. А ты можешь похвалиться тем, что никому не признавался в любви, Феррама?

Его бросило в жар. Сначала он хотел соврать, но потом решил, что выражение лица все равно выдаст его.

- Нет, но раньше я не вкладывал в слова того смысла, что сейчас.

Она беспомощно подняла руки, словно желая сказать: «Вот видишь?!»

Он задумался. Нет, он не мог согласиться на такие условия, однако ему была понятна ее осторожность.

- Как насчёт встречного условия? Мы же за столом переговоров, не так ли? - Для пущей важности он похлопал ладонью по столу.

- Конечно, почему бы и нет? - отозвалась она. «Ах ты, самоуверенная акула! Ты думаешь, что сможешь переиграть меня?!»

- Я получаю две недели для спокойной работы. Ты получаешь две недели без секса, если сама не попросишь об обратном.

- Я? Этого точно не произойдет! - рассмеявшись, призналась она.

- Никогда не говори «никогда», милая. - Он подмигнул ей и улыбнулся.

- Никогда. - Она намеренно долго держала улыбку, а потом тоже подмигнула ему и взмахнула копной своих роскошных волос.

«Как я люблю ее!»

- Когда испанский принц вытаскивает оружие, горе тому, кто станет на его пути, - предупредил он ее. - Иначе можно оказаться на его копье.

- Как я боюсь, рыцарь! - насмешливо отозвалась она.

- Значит, ты заметила.

- Ты возмутительно себя ведешь.

Они пожали друг другу руки, и она повторила:

- Никогда. Поверь мне. Никогда и ни за что.

Договоренность длилась тридцать пять минут.

Синтия только закончила убирать на кухне. Она стояла у раковины и не могла сдвинуться с места. Она уже представляла, как поднимется в свой кабинет и упадет па мягкую софу, на которой проспит в гордом одиночестве часов десять, не меньше.