Внезапно Стирлинг замолк. Аманда не могла обернуться, чтобы посмотреть, что делается сзади, но в следующее мгновение услышала сильный глубокий голос, голос с французским акцентом, холодный, гневный и беспощадный.

– Убери от нее свои руки, грязная свинья!

Это был Жак Биссе.

– Я убью ее! Не задумываясь перережу ей глотку! – проревел Стирлинг. Он мог э1 о сделать. Аманда ощущала на горле сталь, холодную, словно смерть – Свинья! – снова произнес Жак по-французски.

Затем, к изумлению Аманды, рука, сжимавшая ее горло, ослабла.

Она шагнула вперед, потирая шею, и вскрикнула, увидев, что отец валится на пол. Его глаза были широко открыты, а руки в последнем усилии тянулись к ней. Истекая кровью, он падал прямо на дочь. В ужасе она попятилась. Стирлинг рухнул к ее ногам. И тут Аманда увидела у распростертого тела Жака Биссе. Высокого, неподвижного, с темными бесстрастными глазами Жак взглянул на нее – Он должен был умереть.

– Проклятый ублюдок! – внезапно взревел Тэрритон Он бросился вперед и попытался вырвать у Эрика шпагу Тот едва шевельнул запястьем, и Тэрритон свалился подле Стирлинга – он напоролся на клинок.

– Ты сам выбрал смерть! – пробормотал Эрик, выдергивая шпагу Он посмотрел на Аманду и, протянув ей руку, спокойно улыбнулся:

– Нам надо скорее уходить.

Грохот шагов внизу заставил всех согласиться с его мнением. От соснового бора к дому приближались «красные мундиры», чтобы разобраться, что происходит.

– Аманда! Прыгай в окно! – приказал Эрик. Обхватив жену за талию, он перенес ее через раму разбитого окна. На секунду оба замерли, стоя на подоконнике, а затем вместе прыгнули в глубокий снег под окном и покатились под уклон. Аманда слышала, как прыгнул еле, Дэмьен, за ним последовали Фредерик и капитан – Бежим! – крикнул Эрик, поднимая ее на ноги. – Бежим!

Он крепко схватил Аманду за руку. Но сугробы были так высоки!

Британцы были совсем рядом, и он тянул ее все вперед и вперед.

Мороз был сильный, Аманда проваливалась в снег порой по пояс, и даже идти было почти невозможно – Эрик! – вскрикнула она падая.

Он упал вместе с ней; оступившись, оба катились с обрыва. Когда падение наконец закончилось и Эрик приподнялся, глядя ей в глаза, Аманда почувствовала, что выступившие на глазах от ветра слезы текут и примерзают к щекам. Уцепившись за плечи мужа, она ответила на его встревоженный взгляд.

– О, Эрик! Есть всего одна жизнь! И если все потеряно. Бог свидетель, я хочу, чтобы ты знал: эту жизнь я с радостью отдам за тебя.

– За тебя, – согласился он улыбаясь. – И за эту страну.

Аманда пылко поцеловала его Если их настигнут британцы, она хотя бы испытает напоследок сладостный вкус его губ.

– Одна жизнь… чтобы провести ее с тобой. Будет она короткой или длинной – не важно. Главное, что она наполнена теплом и любовью.

– Аманда, я люблю тебя.

– Я люблю тебя!

– Аманда, еще не все потеряно.

– Что?

– В лесу ждут мои люди. Я хотел, чтобы британцы увязались за нами. Нам надо пройти еще немного, любовь моя! Мы должны добраться до наших.

– О! Ты заставил меня говорить все эти вещи…

Эрик улыбнулся с нежностью. Плут, джентльмен. Он пожирал ее глазами с такой любовью, против которой она не могла устоять – А разве твои слова не были правдой? Только одна жизнь, любимая, и я с готовностью отдам ее за тебя!

Она рассмеялась и обвила его руками.

– О, Эрик! Это была Женевьева.

– Я знаю.

– Бедный Дэмьен!

– Он сильный, настоящий солдат. Он с этим справится.

– Мой отец мертв.

Эрик замялся, затем встал, поднимая ее на ноги. На кромке обрыва уже слышались полоса британцев. Лязгали шпаги, хлопнул мушкетный выстрел, тут же загрохотали ответные. Эрик охватил Аманду за руку:

– Скорее, я посажу тебя на лошадь, и ты сможешь выбраться отсюда.

– Без тебя я никуда не поеду! – с трудом выдохнула она, спеша за ним, увязая в снегу.

– Ты сделаешь так, как я…

Эрик оборвал себя. Они выбрались на гребень обрыва как раз вовремя, чтобы увидеть конец драмы. По крайней мере два десятка трупов в красных мундирах лежали в снегу Остальные, спасаясь, метались между деревьями. Дэмьен с боевым кличем виргинцев преследовал их.

Эрик вышел на поляну и осмотрелся вокруг.

– Башмаки, ребята. Нам нужны их башмаки, чтобы обуть своих.

А после похороним их, если, конечно, сумеем продолбить замерзшую землю. Фредерик! Отвези, пожалуйста, мою супругу в лагерь.

– Но, Эрик… – начала было Аманда.

Он поймал ее за плечи и поцеловал в губы.

– Пожалуйста, дорогая. Потерпи. Дэмьен, Жак и я вернемся так скоро, как только будет возможно. И тогда мы все вместе поговорим.

Ее глаза расширились. Он был так серьезен. Любопытство охватило Аманду, и она даже не подумала больше возражать.

– Хорошо, – согласилась она. – Но только поторопись!

Отвернувшись, она поблагодарила Фредерика, который накинул ей на плечи спой плащ, и оперлась о его руку.

– Я думал, она ни за что не уедет! – сказал Дэмьен. – Аманда – воплощение огня, не так ли?

Аманда уже хотела развернуться и сказать кузену все, что она о нем думает, но ее опередил Эрик.

– Патриоты все такие, – отозвался он.

– Вы правы, милорд! Вы правы! – согласился Дэмьен.

Все рассмеялись. Аманда не стала оглядываться. Подсаживая ее на лошадь, Фредерик улыбнулся, и она тоже ответила ему улыбкой.

Мужчины вернулись в Вэллей-Фордж через несколько часов.

Аманда сидела за столом в хижине и смотрела на них – Эрика, Дэмьена и Жака, стоявших перед ней навытяжку, словно провинившиеся школьники.

Эрик кашлянул, собираясь заговорить, но вперед выступил Жак.

– Я убил твоего отца, Аманда.

– Он хотел убить меня, Жак, – тихо произнесла она. – Он… он действительно намеревался это сделать. Он всегда ненавидел меня.

Жак не ответил ни слова. Эрик снова прокашлялся.

– Аманда, Найджел не был твоим отцом.

– Что?! – В изумлении она вскочила на ноги. – Но…

Дэмьен обнял кузину и, опустившись на колени рядом, усадил ее обратно.

– Ты никогда не задумывалась, почему он был так холоден по отношению к собственному ребенку, своей плоти и крови? До меня доходили разные слухи. Я помню твою мать, Аманда. Хотя и смутно.

Она всегда была так добра и приветлива и так…

– Щедра душой, – добавил Жак. Он смотрел на Аманду, но, казалось, видел другое время, другие обстоятельства. – Она была красива, нежна и добра, ее голос был подобен соловьиному пению, она заботилась обо всех, кто ее окружал, будь то раб или свободный человек, работник или дворянин. Она… она нашла мне работу, когда я прибыл из Нова-Скотии.

Он замолчал, долго не решаясь продолжить. Его темные Глаза с волнением смотрели на Аманду.

– Я влюбился в нее, – заговорил он севшим от волнения голосом. – И она полюбила меня. Мы собирались бежать в Луизиану, но он поймал нас. Он бросил меня, посчитав мертвым. Меня подобрал дед лорда Камерона, и со временем раны на моем теле зарубцевались, кости срослись, но до того дня, как появилась Даниелла, я не помнил, что со мной было раньше.

У Аманды перехватило дыхание. Она попыталась найти нужные слова:

– Что… что ты имеешь в виду?

– Аманда, – негромко произнес Эрик, – Жак – твой отец.

Наступила тишина. Гробовая тишина. Затем Жак начал говорить, в волнении мешая английские и французские слова – Я не мог сказать тебе, я даже не сказал об этом лорду Камерону. Я так боялся! Думал, ты ужаснешься тому, что ты не дочь знатного лорда, а дитя простого работника Но я видел, mon Dieu[9]! Я видел, как он поступает с тобой, и поклялся, что убью его. Mais, та petite[10], даже после этого я не хотел говорить тебе, но твой муж настоял – ты уж прости меня. Я с самого начала нежно любил тебя, ты освещала мою жизнь – для меня было счастьем просто видеть тебя, прикасаться к моим внукам., .