Ленора и Джемия кинулись на руки к отцу. Целуя и обнимая их, Эрик не сразу уловил смысл ее слов. Посадив детишек себе на руки, он вдруг остолбенело уставился на жену:

– Что?

– Не знаю, правда, будут ли это близнецы или нет. Но к июню, любимый, у тебя появится возможность наблюдать, как растет новый маленький Камерон.

– Правда?

– Правда!

Он бросился бурно целовать ее, не выпуская детей из рук.

– Alors[12]! – крикнула с крыльца Даниелла. – Идите в дом! Il fail roid![13].

– Бегите, малыши, – сказал близнецам Эрик, » опуская их обратно на землю. Затем обнял Аманду, и вся семья направилась к дому.

Обед превратился в настоящий праздник. Когда близнецов уложить спать, чудесный вечер продолжился. Все домочадцы – семья и слуги – собрались в гостиной, и Эрик принялся рассказывать разные смешные и грустные истории из своей жизни.

– Представляете! Теперь все пьют коктейли! Говорят, обычай смешивать крепкие напитки с сахаром и тоником родился в одной из таверн в 1766 году, когда официантка Бетси Фланнагэн подала щедрому на чаевые. Клиенту такую смесь и размешала ее петушиным пером[14]! А еще ходило немало слухов о привидениях. Рассказывают, что симпатичная молодая женщина по имени Нэнси Коутс безумно влюбилась в Бешеного Энтони Вэйна – и бросилась в реку, когда узнала, что он привез с собой в форт Тикондерога девицу легкого поведения. Говорят, что до сих пор покрытый тиной мокрый призрак Нэнси бродит по форту при свете луны и зовет Энтони.

Аманда недоверчиво изогнула бровь. Затем наклонилась и тихонько прошептала:

– Здесь есть живая, настоящая женщина, которая бродит по твоему дому и взывает к тебе. Эрик! Эрик! Слышишь? Эта женщина собирается пойти наверх. Лечь в кровать и ждать тебя, надеясь, что ты придешь достаточно скоро.

Он громко рассмеялся. Аманда поднялась и, задержавшись около Жака, поцеловала того в макушку.

– Спокойной ночи, отец, спокойной ночи вам всем! – И Аманда грациозно выскользнула из гостиной.

– Ну что ж! – Эрик встал. – Я, пожалуй, тоже пожелаю всем спокойной ночи. Тебе, Жак» тебе, Даниелла, и вам: Кэссиди, Пьер, Ричард.

Ричард остановил его, загородив проход:

– Лорд Камерон, как хорошо, что вы вернулись домой, сэр. Как хорошо, что вы наконец дома!

Эрик кивнул:

– Спасибо. Спасибо тебе, спасибо всем вам.

Он вышел из зала и начал подниматься по лестнице, но, подойдя к галерее портретов, остановился Подняв взгляд на благородные лица, взирающие на него с высоты, он лукаво улыбнулся:

– Вот, милорды, думаю, что я вернулся домой навсегда. Нам еще многое предстоит создать в этой стране. И я совсем не уверен, что я теперь лорд Камерон. Этот титул достался мне от поместий в Англии.

Но я по-прежнему Эрик Камерон, джентльмен из Виргинии. Мне так больше нравится. Надеюсь, вы все понимаете.

Они бы поняли, подумал он. Они создали эту землю, а он теперь надеется создать новую страну. Эрику показалось, что его предки не очень расстроились.

– Я действительно не знаю, что принесет будущее, – продолжил он. – Очень многое предстоит сделать, чтобы объединить тринадцать разных государств. Кстати, Патрик Генри сказал мне, что должность губернатора Виргинии поначалу показалась ему кошмаром, ибо законы создавались с огромным трудом. Надо было проявлять гибкость и осмотрительность. Так что посмотрим, что произойдет в будущем. Обещаю одно: этот дом будет стоять и…

– Эрик. О, Эрик, дорогой…

Он услышал ее голос, доносившийся из спальни. Нежный и призывный. Безмерно влекущий. Широко усмехнувшись, Эрик взглянул вверх, на портреты. В особенности на портрет своей жены. На всегда вызывающую, всегда прекрасную, всегда волнующую улыбку – такую же влекущую, как ее голос.

Он низко поклонился портретам:

– Дорогие лорды, боюсь, будущему придется подождать. Я, Эрик Камерон, джентльмен из Виргинии, гораздо более заинтересован в настоящем!

Он развернулся и поспешил в спальню, прямо в ее объятия. Это было настоящее, это была завоеванная ими свобода, ИХ мир, их дом…

И волшебство ночи только для них двоих.

Воистину будущее теперь может подождать!