Найджел Стирлинг скривил губы в ухмылке:

– Если потребуется, моя дорогая, то да.

Судорожно вздохнув, Аманда выпрямилась и подхватила – Ты чудовище! – закричала она. – Ни один отец не потребовал бы такого от собственного ребенка!

Его ухмылка стала еще более злобной.

– Я чудовище, а ты отродье шлюхи, – произнес он тихо. – Воспользуйся своими наследственными качествами.

Потрясенная, она громко охнула:

– Нет! Как ты смеешь! Как можешь ты так говорить о моей матери?! – И девушка в ярости бросилась к нему.

Найджел Стирлинг был крупным мужчиной. Грубо схватив дочь, он с силой стиснул ей руку. Обдав ее своим дыханием, он вперил в девушку пристальный взгляд, сохраняя на лице ненавидящую улыбку.

– Мне доставит наслаждение высечь тебя кнутом. Я могу сделать это, так же как добиться, чтобы Дэмьена повесили. – Он помолчал, глядя ей в глаза с выражением, которое убедительно свидетельствовало, что это не пустая угроза. – Тебе следует приготовиться к вечерней прогулке. Дэмьен здесь, в Уильямсберге. Я сообщил ему, что мы приезжаем, и дал разрешение прокатиться с тобой по городу. Я жду его к семи. Он всего лишь юноша. Уверен, Что многие будут плакать, если его повесят. Не вздумай совершить ошибку и предупредить его! Если ты это сделаешь, считай, что он покойник.

Найджел отпустил ее и зашагал прочь, оставив в саду одну.

Аромат летних цветов обволакивал Аманду. Продолжали щебетать птицы, ветер с тихим шорохом шевелил листву деревьев. Она опустилась в кресло, уронив сжатые кулаки на колени, боясь, что потеряет сознание.

Где-то в глубине особняка лежит сейчас графиня. Счастливая улыбка трогает ее губы. Она, наверное, мечтает о своем ребенке и, когда он родится, будет вместе с лордом Данмором нянчить его и с любовью и заботой строить планы будущего для своего дитяти.

Что же за чудовищная тайна связана с ее жизнью, если даже собственный отец так ненавидит ее? Называет ее мать шлюхой. А ее заставляет торговать собой.

Поднеся кулаки ко рту, Аманда впилась зубами в костяшки пальцев, молча проклиная Дэмьена за его глупость. Но Дэмьен любит ее всем сердцем. А в ее жизни так мало истинных чувств, ей так недостает чистой и безграничной любви.

Они толкают ее к лорду Камерону. Швыряют в пасть волку. Волку?

Да, именно волку. Но почему он не приехал за ней сам? А как бы поступила она? Отец не знал, какими грубыми эпитетами они успели обменяться. Он не в состоянии понять, насколько в действительности опасно для нее делать вид, что она внезапно изменила свое мнение о нем.

Медленно поднявшись, Аманда повернулась к особняку. Должно быть, уже около семи.

Она готова послужить Англии, она многое и с радостью готова сделать для лорда Данмора.

Но это…

Ее начало трясти, и она зашагала быстрее. Все еще дрожа, девушка вошла в дом и поспешно поднялась в отведенную спальню. Она понимала, что надо умыться и переодеться, но упала ничком на кровать. Дрожь не проходила.

Ей представилось лицо Эрика Камерона, вспомнилось его сильное тело, смех и жесткость. И тут она поняла, отчего ее бьет такая мучительная дрожь. Она сама назвала истинную причину. Этот человек отнюдь не глуп. И если заподозрит ее в предательстве… Если поймает ее…

С трудом сглотнув, Аманда осознала, что боится. Очень, очень боится.

Толпа притихла, когда Эрик вошел в таверну «Роли». Она была известна тем, что здесь собирались люди из оппозиции, и потому на Эрика смотрели с некоторым предубеждением, так как он был лордом, а это предполагало верность короне. К тому же он владел многочисленными поместьями в Англии.

Мужчины – в основном плантаторы и фермеры, а также коммерсанты и лавочники, оглядываясь, уважительно кивали ему и затем вновь утыкались в свои тарелки и кружки с элем. Он раскланивался в ответ, не обращая внимания на подозрительные взгляды. Пройдя в глубь зала, он снял треуголку, сбросил плащ и занял столик у задней двери.

Владелец таверны поспешил приветствовать его:

– Лорд Камерон посетил нас, чтобы почувствовать дух заведения? Чрезвычайно польщены. Это честь для нас.

– Так уж и честь! Скажи-ка, здесь ли полковник Вашингтон?

Владелец побагровел.

– Ну, я не знаю…

– Все в порядке, – со смехом произнес, кто-то. Из коридора, ведущего в отдельные кабинеты, выглядывал сам Вашингтон. Это был высокий, широкоплечий человек с черными волосами, уже тронутыми сединой и аккуратно заплетенными в косичку на затылке.

– Это мой друг, он пришел встретиться со мной. Эрик! Проходи, что же ты? Там со мной люди, которые очень хотят тебя видеть.

Идя за своим другом по коридору, Эрик заметил, что за последний год Джордж сильно постарел. У них с женой Мартой не было общих детей, но он обожал своих пасынков. В прошлом году умерла его падчерица Пэтси, и потеря тяжело сказалась на нем.

– Проходи сюда, – пригласил Вашингтон, открывая дверь одного из маленьких кабинетов– Здесь со мной сегодня, только Томас и Патрик. Я скоро уеду.

– Уедешь?

– Мы созываем первый Континентальный конгресс в сентябре.

– Ах да, конечно!

Они вошли в комнатку. Патрик Генри и Томас Джефферсон сидели у камина. Генри первым вскочил на ноги:

– А, лорд Камерон, добро пожаловать!

– Эрик, присядь, выпей бренди, – предложил Джефферсон. В глазах его таилось лукавое выражение. Он тоже постарел, подумал Эрик.

– Благодарю, с удовольствием, – ответил он. Придвинув кресло к огню, Эрик принял бокал из рук Вашингтона. – Как поживаете, – Неплохо, – отозвался Джефферсон – Я слышал, вы отбываете на Запад с ополчением лорда Данмора чтобы подавить восстание шауни Эрик кивнул Окончательно все решилось только сегодня вечером, но он, считал что делает верный шаг – Очевидное решение, не так ли? – мягко спросил он – Мне предложили возглавить поход против общего врага, с которым нельзя справиться, сидя здесь.

Вашингтон поднял на него жесткий взгляд.

– Мой друг лорд Фэрфакс собирается возвращаться в Англию. Может быть, вам следовало бы сделать то же самое?

Эрик неторопливо улыбнулся и покачал головой.

– Нет Я не могу вернуться в Англию, сэр, поскольку не приезжал оттуда. Я виргинец.

Все трое обменялись взглядами Джефферсон опять улыбнулся.

– До меня дошли слухи, что в Бостоне некий дерзкий лорд в самый критический момент спас раненого м-м-м индейца. Вы ничего подобного не слышали!

– Только краем уха, – ответил Эрик.

– Будьте осторожны, мой друг, – предостерег Вашингтон.

– Скажите, есть какие-нибудь доказательства, подтверждающие этот слух?

– Никаких! – с довольным видом произнес Генри.

Эрик склонился к огню, чувствуя идущее от камина тепло, вслушиваясь в потрескивание горящих поленьев.

– Власти в Лондоне отменили закон о гербовом сборе, но приняли новые законы еще больше ограничившие наши свободы Мы считали себя англичанами – эти иллюзии развеялись, когда нам отказали в праве быть ими, – Произнес Джефферсон.

– Новые законы, которые вы имеете в виду, были тоже отменены, – перебил Эрик.

– За исключением закона о налоге на чай, – любезно напомнил Джефферсон.

– А отменили их только потому, – горячо заговорил Генри, – что, как обнаружил лорд Норт, полученные суммы не окупают даже затрат на сбор налогов.

Все дружно рассмеялись, но резко оборвали смех, услышав стук в дверь Вашингтон стремительно поднялся, чтобы открыть дверь На пороге стоял хозяин таверны.

– Там женщина, – сообщил он.

– Какая женщина?

– Леди Стирлинг Она ищет лорда Камерона.

– Камерон! – Вашингтон развернулся и посмотрел на Эрика, который как раз собирался раскурить трубку Подняв брови, Вашингтон пожал плечами Озорная улыбка появилась на его губах – Одно из главных сокровищ Виргинии, – заметил Джефферсон.

– Дочь лорда Стирлинга, – добавил Генри тоном, ясно выразившим насколько осторожным следует быть с этим человеком – М-м-м – пробормотал Эрик, – видите ли, джентльмены, я попросил у лорда Стирлинга разрешения поухаживать за его дочерью Но вот беда, ее сердце принадлежит другому и она довольно резко отвергла меня.