— Я с удовольствием отдохнула бы — призналась Тила.

— Думаю, это необходимо нам всем. — Тара вздохнула.

— Только не мне, — возразил Джаррет, взглянув на жену. — Я совсем не хочу спать.

Тара вспыхнула и улыбнулась. Тила отвернулась, когда Джаррет, обняв жену, стал нежно целовать ее. Их отношения трогали ее до глубины души. Почему-то на глаза навернулись слезы, хотя она искренне радовалась, что эти милые гостеприимные люди так счастливы вместе.

Никогда еще Тила так остро не испытывала одиночества. Странно. Когда Майкл решил выдать ее замуж, она не чувствовала отвращения к человеку, избранному им, а просто не любила его. Сейчас, глядя на эту пару, вернее, пытаясь не смотреть, Тила поняла, чего желала тогда. Вот такой же всепоглощающей любви. Уж никак не меньше. Но если это не осуществится, она должна обрести независимость. Ни на что иное она не пойдет.

Однако это стремление трудно достижимо. Тара высвободилась из объятий мужа, и все поднялись по широкой лестнице.

— Вот эта комната ваша, Тила. Надеюсь, здесь есть все, что вам нужно. Если нет, возле кровати колокольчик. Дживс сразу принесет вам все, что пожелаете.

— Спасибо.

— Хорошего отдыха, — сказал Джаррет. Девушка еще не успела закрыть за собой дверь, как Джаррет уже обнял жену и повел ее по коридору. Спустя мгновение Тила услышала, как дверь их комнаты с мягким щелчком закрылась. Хозяин вернулся. Хозяйка в его объятиях.

Девушка действительно очень устала. Она в возбуждении прошлась по комнате, радуясь, что приехала сюда.

Уоррен, конечно, уже послал за ней кого-то. И когда посланец появится, она вновь будет обречена страдать. Впрочем, не стоит отравлять удовольствие мыслями о будущем.

Тила опустилась на мягкую постель, закрыла глаза и через мгновение забылась сном.

Она проснулась довольно поздно от стука в дверь.

— Тила! Скоро начнут съезжаться гости. Пожалуйста, спуститесь, как только будете готовы, — услышала она голос Джаррета.

— Хорошо, — откликнулась она.

Пока девушка спала, слуги принесли воду, оставили чайник над огнем и внесли ее сундуки. Тила быстро вымылась, оделась и вышла, желая осмотреть дом до приезда гостей.

Симаррон в этот вечер подготовили к приему. Тила поняла это едва покинула свою комнату.

Парадные двери, выходящие на лужайку и на реку, и даже задние, ведущие к конюшням и зарослям кустарника, были широко распахнуты. У входа горели светильники. Двери в гостиные и кабинеты по обе стороны от холла были открыты, так что все комнаты казались огромным залом. Уже с лестницы она увидела главный зал, расположенный справа.

Когда ее взгляд упал на высокого мужчину, стоявшего вполоборота к ней возле камина, Тила приняла его за хозяина дома. Слегка расставив ноги, скрестив руки на груди и чуть склонив голову, он смотрел на огонь. Элегантный черный сюртук, из-под которого виднелась белоснежная сорочка с жабо, подчеркивал его узкую талию и ширину плеч. Поза этого человека дышала достоинством, да и все в ее гостеприимном, грубовато-красивом хозяине свидетельствовало о хорошем воспитании и умении себя вести.

И тут мужчина обернулся.

Тила изумилась, поняв, что это не Джаррет Маккензи, хотя сходство незнакомца с ним было несомненным. Пожалуй, столь необычного лица с бронзовой кожей, с глазами, горящими голубым огнем, высокими и широкими скулами девушка еще не видела. Он был метисом. В нем текла кровь белых и индейцев, и это сочетание казалось на редкость удачным. В первый момент девушку охватило странное ощущение, будто его жизненная сила и энергия сверкнули молнией в разделявшем их пространстве и передались ей. Воздух вокруг него словно потрескивал и шипел, как раскаленные угли. У Типы перехватило дыхание, когда незнакомец посмотрел на нее. Внезапно он улыбнулся — горько и насмешливо, точно угадав ее мысли и поняв, что она почувствовала влечение к нему. Незнакомец, конечно, знал, как реагируют женщины на его чувственную и необычную внешность. Не укрылось от него и другое: догадавшись, что он семинол, девушка испугалась, ибо их разделяла бездна.

Внезапно незнакомец поклонился Тиле. Снова посмотрев на этого человека, девушка увидела в его голубых глазах дьявольский вызывающий блеск. Они выражали презрение. Не только к ней, отчасти и к самому себе.

— Добрый вечер.

Его звучный низкий голос отличался особым тембром. От этого голоса что-то дрогнуло в душе Тилы. Она вцепилась в перила лестницы, ощущая, как запульсировала кровь у нее в висках. Необычайная, странная притягательность этого мужчины заставляла забыть о светских условностях, пробуждая подлинные эмоции.

Овладев собой, Тила подумала, что видела очень мало индейцев и, уж конечно, не была знакома и не говорила ни с одним из них. Более того, она не представляла себе, что такой человек когда-нибудь будет рассматривать ее столь пристально и, пожалуй, насмешливо. Впрочем, никто подобный этому незнакомцу даже не возникал в ее воображении.

— Вы, разумеется, говорите по-английски? — спросил он, приподняв иссиня-черную бровь. Девушка подумала, что такой вопрос не раз слышал и он сам, хотя кровь белых предков сказывалась в нем так же явно, как и индейских.

— Да, я говорю по-английски, — с легким раздражением ответила Тила.

— Вы намерены простоять на лестнице весь вечер? Вам нечего бояться. Я еще не снимал скальпов в доме моего брата, мисс…

Сердце отчаянно заколотилось в ее груди. Незнакомец не знал, кто она. Сама Тила до этого момента не знала, кто он, и не догадывалась о его родстве с Джарретом Маккензи, хотя они и походили друг на друга. Просто один из них индеец, а другой — нет.

Девушка не допускала и мысли о том, чтобы представиться любому индейцу как дочь или даже падчерица Майкла Уоррена.

Она заставила себя разжать пальцы и спуститься по ступеням с тем достоинством и спокойствием, которые приписывают южанкам, после чего посмотрела на него сквозь распахнутые двери гостиной. Тила ужаснулась, поняв, что боится подойти ближе к этому элегантному метису. Всю жизнь она стремилась не выказывать страха, считая это единственным достоинством Майкла Уоррена. Почти вплыв в комнату, девушка подошла к горящему камину, протянула к нему внезапно озябшие руки и так же беззастенчиво уставилась на незнакомца, как и он на нее.

— Я не боюсь лишиться скальпа, сэр, — заявила она. Темная бровь взлетела еще выше.

— Тогда вы глупы, мадам. Всем скальпам угрожает опасность на этой территории, даже в данный момент.

— Минуту назад вы заверили меня, что пока еще никого не скальпировали в доме вашего брата. Судя по вашим прекрасным манерам, вы едва ли сочтете возможным подвергнуть этому леди, только что появившуюся на вашей территории.

Девушку поразило, что он протянул руку и коснулся ее локона, который выбился из прически и упал па плечо. Зачарованная незнакомцем, она даже не отступила. Его крупные руки с длинными смуглыми пальцами казались такими же сильными, как и тело.

Бездонно голубые глаза встретились с глазами Тилы, пока он играл ее локоном.

— Ах, сколь соблазнительная добыча такие великолепные волосы! Предупреждаю: будьте чрезвычайно осторожны, мадам, ибо такой неотразимый огонь в ночи обольстителен и опасен.

Девушка чуть отступила, удивляясь, что близость мужчины заставляет ее задыхаться и нервничать. Она шокировала общество, у алтаря наотрез отказавшись выйти замуж. Тогда Тила решила жить не подчиняясь приказам отчима, а руководствуясь своими желаниями. Однако сейчас она испытывала непостижимый страх от одного того, что разговаривает с этим незнакомцем, даже не разговаривает, а лишь слушает его…

— А, вот и в ваших глазах вспыхнул страх! Да, судя по вашей коже, в ваших жилах течет только кровь белых. Однако сомневаюсь, что цвет моей кожи производит столь же неотразимое впечатление, как ваши ослепительные волосы.

— Вы чертовски много себе позволяете, — пробормотала девушка.

Легкая улыбка тронула его губы, когда он взглянул на огонь в камине.