За окном еще только брезжил рассвет, из растворенной форточки веяло прохладой, и вылезать из нагретой постели ох как не хотелось, но телефон на журнальном столике у окна все звонил и звонил…

Алиса, нехотя расставшись с одеялом, босиком подошла к столику и зябко поежилась, протягивая руку к трезвонящему аппарату. Кто бы это… в такую рань…

Некоторое время девушка недоуменно вслушивалась в звонкий голосок, щебечущий в телефонной трубке. Наконец перед ее мысленным взором возникло очаровательное круглое личико, обрамленное золотистыми кудряшками… Моника Филан! Господи, сколько же они не виделись?

– Моника, привет! – с улыбкой откликнулась Алиса, дождавшись паузы в скороговорке подруги. – Я тебя не сразу узнала спросонья. Богатой будешь… – Хотя куда уж богаче, тут же не без зависти подумала она.

– Так я же и говорю! – радостно затрещала Моника. – Он богатый, красивый, влиятельный – лучше даже не придумаешь!

Алиса потрясла головой, прогоняя сон.

– Извини, подружка, я, видимо, не до конца проснулась и что-то пропустила из твоей взволнованной речи. Кто это у нас – богатый, красивый и так далее…

– Ну жених же мой, Алиса! Я же тебе про него уже полчаса толкую! Вчера он сделал мне предложение, я всю ночь не спала, а утром позвонила тебе первой. Помнишь, мы договаривались еще в школе? Кто первая соберется замуж, сразу же сообщает другой. Ну вот… Через неделю состоится наша помолвка, мы устраиваем по этому поводу вечеринку у меня в доме, и я тебя на нее приглашаю. Заодно поболтаем – чуть не целый год уже не виделись…

Пообещав прийти и положив трубку, Алиса забралась обратно под теплое одеяло, свернулась клубочком, согреваясь и вроде бы снова задремывая… Но сон не шел, а вместо него явились воспоминания… Моника Филан, когда они впервые познакомились, была очень хорошенькой пухленькой девчушкой, похожей на дорогую куклу…

… В тот день Алиса впервые робко вошла в классную комнату новой школы, и первой к ней подбежала светловолосая и голубоглазая Моника. Первой и единственной. Больше никто из учениц не пожелал с ней знакомиться… Если бы не Моника, ей было бы страшно одиноко. Совсем недавно Алиса потеряла родителей, и ее взяла к себе тетя Грейс, учительница школы-интерната, которая оставалась строгой классной дамой даже дома… Жизнерадостная белокурая девчушка предложила новенькой сесть рядом с ней и была так дружелюбна, что Алиса сразу почувствовала себя лучше. И потом они, такие непохожие друг на друга, дружили все школьные годы. Может быть, потому, что обе были почти изгоями. Моника не пользовалась популярностью среди соучениц, потому что была слишком вздорной, болтливой и, что греха таить, глупенькой. Ее склонность делать драму из самого незначительного происшествия и без конца обсуждать его во всех деталях временами сильно раздражала Алису. Однако она была настолько благодарна Монике за дружбу, что не могла позволить таким мелочам омрачить отношения между ними. Дело в том, что все остальные девчонки смотрели на бедно одетую Алису сверху вниз, прекрасно зная, что она учится в этой дорогой закрытой школе только потому, что здесь работает ее тетя. Моника же была рада, что наконец завела себе подружку, да еще такую умную – та вскоре стала лучшей ученицей в классе.

Алиса не раз бывала в доме Моники, огромном, богатом, казавшемся девочке просто сказочным замком. Надо признать, ее там вполне доброжелательно принимали, и девочки подолгу играли в комнате Моники, выдержанной в розовых тонах, полной игрушек и вкусных запахов, – прислуга выставляла на маленьком столике к приходу Алисы поднос с пирожными… И все-таки, попадая в этот красивый чужой мир, девочка остро ощущала свое несоответствие ему, и особенно ее угнетало убожество своих платьев, казавшихся жалкими по сравнению с яркими нарядами подруги…

Яркими нарядами… Господи! Алиса встрепенулась и села на постели. А что же она оденет на вечеринку? Ее гардероб с тех лет стал ненамного изысканнее и богаче. Зарплата школьной учительницы была небольшой, да и наряжаться до сих пор было некуда… Впрочем, о чем тут раздумывать? Выбирать не из чего. У нее было единственное платье на выход. То самое «маленькое черное платье», которое она купила на деньги, подаренные ей тетей Грейс по случаю окончания школы. Благо, Алиса с тех пор нисколько не поправилась…

Как Моника и просила, Алиса пришла на час раньше, чтобы пообщаться с подругой. Та выбежала ей навстречу, обняла, закружила и потащила на второй этаж, где для Алисы была отведена комната.

– Я умираю, – заявила Моника, сияя круглыми голубыми глазами, белоснежными зубками и ослепительным нарядом, – так хочу услышать твои новости… Как тебе нравятся учительские курсы?

– Знаешь, я уже провожу занятия, – улыбнулась Алиса. – В этом семестре у меня класс шестилетних малышей. Они ужасно забавные и милые, но с ними все время нужно держать ухо востро…

Моника театрально всплеснула руками.

– Ох! Я ни за что не согласилась бы на такую работу! Я совершенно не воспринимаю детей. Чем меньше я имею с ними дел, тем лучше.

Алиса удивленно посмотрела на подругу.

– Но разве ты не собираешься иметь собственных детей, когда выйдешь замуж? – спросила она. – А твой жених? Он тоже не хочет детей?

Моника кивнула.

– Слава богу, не хочет!

Они уже поднялись, и Моника распахнула дверь, показывая Алисе просторную комнату, обставленную красивой мебелью. На полу лежал толстый темно-розовый ковер, а на окнах висели такого же цвета гардины.

Алиса огляделась с невеселой улыбкой. Эта гостевая комната была намного больше той крошечной каморки, в которой она жила, а элегантность обстановки любого бы поразила.

– Все замечательно, – сказала она, стараясь, чтобы в голосе не проскальзывали завистливые нотки.

– Давай быстрее приводи себя в порядок. Я сгораю от нетерпения, так хочется познакомить тебя с моим женихом! – воскликнула Моника. – Он приходится мне родственником, но, конечно, не по прямой линии. Последние годы Адам провел за границей, в Штатах, а в Англию приехал только на Рождество. Собирался после праздников уехать обратно, но я вцепилась в него мертвой хваткой, прежде чем он смог опять улизнуть! – захихикала девушка.

– Ну и какой он? Расскажи мне о нем все.

– Адам – бизнесмен, владелец нескольких заводов! – с заблестевшими глазами выпалила Моника. – Он фантастически богат!

Алиса, расчесывавшая перед зеркалом волосы, вздохнула и с легким осуждением посмотрела на отражение подруги. Ни слова о человеческих качествах избранника, не говоря уже о любви… Похоже, ее милая Моника оценивает жениха по сумме банковского счета и положению в обществе. Ей неожиданно стало жаль незнакомого Адама.

Но она тут же усмехнулась над собой. Нашла кого жалеть. Сама-то… Алиса, критически оглядывая собственное отражение в зеркале, невесело подумала, что, по сравнению с потрясающим шелковым вечерним платьем Моники, ее простое черное платьице, которое она надевала на выход уже несколько лет, выглядит заурядным. На белоснежной шейке Моники переливались бриллианты, а ее единственным украшением служил крошечный золотой медальон с миниатюрными портретами давно умерших родителей. Впрочем… Алиса еще раз внимательно осмотрела себя в зеркале и вдруг подумала, что глаза и волосы… и все остальное, чем одарила ее природа, тоже можно считать украшением.

Ее длинные каштановые волосы лежали на плечах естественными волнами и не нуждались в укладке. Большие синие глаза, обрамленные темными ресницами, сияли в предвкушении праздника не хуже сапфиров. А скромное черное платьице на тонких бретельках облегало совершенную фигуру. Не стоит гневить бога, жалея себя и завидуя другим, решительно подумала Алиса. Мой праздник еще впереди. Она улыбнулась своему отражению и повернулась к нетерпеливо дожидавшейся ее подруге: