– Не то слово! Несколько миллионов!

– И что же, он ни доллара не выделил на Бобби? – с еще более явным сомнением в голосе переспросила Изабелла.

– Он не выделил ни цента на его содержание. Знаешь, что этот сукин сын сделал? Он открыл трастовый счет. На образование сына.

– Да ты что? Правда? Какой молодец! – воскликнула Изабелла. – И большой?

– На шестьсот тысяч.

– О, Натали, я тебя поздравляю.

– Поздравляешь?! – взвизгнула та. – Да ты что, издеваешься надо мной, Морган?! Эта скотина сделала все, чтобы я не могла потратить оттуда ничего, решительно ничего! Я, его бывшая жена, мать его единственного сына! Ах какой же гнусный негодяй, какая подлая тварь!

Натали продолжала бушевать еще с четверть часа, изливая всю свою ненависть, а Изабелла слушала и поражалась, не понимая, когда та так изменилась. Она очень хорошо помнила девчонку, с которой познакомилась на первом курсе, пусть и немного грубоватую, но такую искреннюю и заботливую. Куда делась та Натали, откуда появилась эта склочная, жадная и завистливая баба?

Высказав все свое возмущение в адрес Ронни, мстительно заявив, что он никудышный актер и что, по ее мнению, его карьера после этого бездарного фильма закончится, едва начавшись, Натали вдруг вспомнила:

– Слушай, Морган, но ты мне так и не сказала, куда ты сама-то пропала?

Изабелла, уже давно расслабившаяся и решившая, что та так и не вспомнит о ней, растерялась и замялась. Но «подружка» тут же почувствовала ее замешательство.

– Ага! Признавайся, Морган, признавайся! Неужели встретила кого-то? Кто он такой? Красивый мужик? Не буду спрашивать, каков он в постели, наверное ничего, коль скоро ты ни разу в отель не заявилась. Ну говори же, Морган, говори! Я так за тебя рада, так рада!

Неужели рада? – удивленно подумала Изабелла. Может, я все же ошибаюсь в ней? Может, Натали по-своему хорошо ко мне относится?

Счастье переполняло ее, и она не удержалась и рассказала ей о Патрике. Кратко, конечно, не вдаваясь в подробности, но закончила словами:

– Мне так повезло, я даже поверить не могу. Мне хорошо, как никогда в жизни не было. Он любит меня, по-настоящему любит. И я его люблю. Это моя судьба, Натали, судьба!

Та выслушала и проронила в ответ:

– Что-то у вас уж очень быстро все закрутилось. Смотри, Морган, не ошибись. У тебя ведь нет большого опыта в таких делах. Не влюбляйся так сразу и так сильно. Поверь моему слову, мужики все грязные подонки. Они ищут только одного – возможности потрахаться, а потом сбежать от последствий.

– Полно тебе, Натали, так не бывает, чтобы все были одинаковые, – возразила Изабелла. – И Патрик точно не такой.

– Ну, дай тебе бог не ошибиться в нем, – сказала Натали, перевела разговор на нейтральную тему и вскоре простилась.

Следующие четыре дня прошли словно во сне. Все мысли Изабеллы были о Патрике и их скорой встрече. Каждый вечер они разговаривали по полтора-два часа по телефону, в течение дня обменивались записками по электронной почте. Она принимала предписанное им «успокоительное» в усиленных дозах и была невероятно счастлива. Настолько, что даже записалась на курсы французского языка и накупила кучу учебников и книг по истории Франции. Ей казалось, что они как-то приближают ее к любимому.

На пятый день он позвонил ей на работу.

– Белль, mon amour, сокровище мое, я звоню сказать, что должен дней на десять съездить домой. Прости, что не предупредил загодя, но так уж получилось.

– У тебя все в порядке? – с беспокойством спросила Изабелла. – Никто не…

– Нет, любовь моя, все в порядке. Никто не умер. Отец в полном здравии, если ты беспокоилась о нем. Просто дела, но их надо сделать. Прежде чем…

– О, Патрик, конечно, но… Ты будешь мне звонить?

– Конечно, но, боюсь, не каждый день. Учитывая разницу во времени, это может оказаться непросто. Мне самому будет ужасно тоскливо, но я постараюсь поддержать себя мыслью о том, что каждая минута нашей разлуки приближает встречу. А ты потрать это время на то, чтобы решить, хочешь ли ты, чтобы она стала последней и окончательной.

– Ты… ты…

– Не прикидывайся, Изабель, – усмехнулся он. – Ты отлично понимаешь, о чем я говорю. Целую тебя, mon amour, нежно и страстно.

Изабелла мысленно порадовалась, что разговаривала с ним сидя. При последних его словах колени ее вдруг превратились в какой-то кисель, и, если бы не кресло, она непременно упала бы. Но, не желая казаться такой уж излишне чувствительной, она заставила себя засмеяться и кокетливо сказала:

– Патрик, так не бывает. Ты должен решить: нежно или страстно.

– А тебе как больше хочется? – внезапно охрипшим голосом спросил он.

Изабелла задохнулась.

– О-о-о… Не говори так, любимый мой, а то я разрыдаюсь и буду умолять, чтобы ты не уезжал.

– И ты так не говори, не говори, иначе я плюну на все и немедленно примчусь к тебе. Но тогда мне придется снова уехать через какое-то время и нам обоим надо будет пройти через еще одно расставание. Потому что я не могу задать тебе очень важный вопрос, пока не закончу кое-какие дела дома. Ты хочешь этого?

– Нет! – отчаянно выкрикнула Изабелла. – Нет! Только не это! А нельзя… нельзя мне с тобой поехать?

– Не сейчас, – мягко ответил он. – Не сейчас. Помни, у тебя тоже есть дело. Ты должна думать о том, как ответишь на мой вопрос, когда я вернусь.

– Какой?

Он засмеялся.

– Ну что ж, в таком случае у тебя не одно, а два дела. Первое, догадаться, что я спрошу; второе, решить, как ответить. Целую тебя, моя Белль, красавица моя ненаглядная.

– И я целую тебя, любовь моя, – прошептала Изабелла.

Время тянулось, как старая жеваная-пережеваная жвачка. Изабелла томилась и тосковала. Патрик звонил лишь один раз, когда прилетел в Париж. Сообщил, что дела призывают его на юг, и опять предупредил, что с телефонной связью могут быть проблемы.

– Я люблю тебя, Белль, красавица моя. Мне ужасно трудно не бросить все и не кинуться к тебе, но…

– Oui, mon amour, – ответила Изабелла с великолепным французским прононсом, которым чрезвычайно гордилась. И немудрено, ведь она потратила почти три часа с электронным тренажером, чтобы добиться правильного произношения.

– О! Ты делаешь успехи, ma belle, я впечатлен. Я послал тебе кое-какие пустячки, чтобы скрасить ожидание. Надеюсь…

– Патрик! Ну зачем ты? – воскликнула она.

– Дорогая, поверь, мне это доставило громадное удовольствие. О, как бы мне хотелось, чтобы ты была рядом. Париж сейчас удивительно хорош… – Он вздохнул, представляя себе прогулку по набережной в ее обществе. – Но ничего, он всегда недурен.

– Мне тоже хочется быть с тобой. Неважно где, лишь бы с тобой! – чуть задыхаясь от переполнявших ее эмоций, ответила Изабелла. – Я люблю тебя, mon amour.

– Я тоже, любимая. До свидания, Белль, до скорого свидания.

– Au revoir, mon amour, – сказала она, вызвав очередной залп похвал со стороны своего возлюбленного.

И с того момента, как она повесила трубку, больше ничего.

На четвертый день невыносимого, нестерпимого, изматывающего ожидания у телефона ей уже хотелось выть в голос.

И она решилась позвонить Натали, надеясь услышать радостный голосок своего маленького любимца.

– Морган? О, привет, Морган, как поживаешь?

– Да так себе, – ответила Изабелла. – Как ты? Что Бобби? Здоров ли? Что он в последнее время натворил забавного?

– Боб у мамы. Здоров. По крайней мере, был вчера, когда я с ними разговаривала. Что-то ты невеселая, Морган.

– Да нет, нормальная, – все тем же тусклым, невыразительным тоном проговорила она.

– Как твой новый друг? – с интересом спросила Натали.

– Спасибо, все в порядке. Он в командировке.

– А-а, ясно. Слушай, мы давно не виделись, почему бы нам не встретиться? Я как раз сегодня собиралась сама тебе звонить. Мне надо поговорить с тобой.

– Давай, если надо.

– Где?