Криминалисты приступили к исполнению обычных в таких случаях необходимых формальностей, а старший инспектор, пройдя в приемную Мирзоева и разложив на столе бланки протоколов, допросил его.

Ответы кавказца были краткими, из них трудно было почерпнуть какую-либо информацию:

— Да, я действительно директор… Нет, не знаю, кто это мог сделать… Убитые — мои дальние родственники… — толстяк продиктовал фамилии потерпевших, достал из сейфа их паспорта, небрежно протянул их инспектору и отвернулся.

Вся процедура заняла чуть больше часа. Затем дежурная бригада полиции покинула здание офиса, а запакованные в черные шелестящие, мешки тела покойников погрузили в микроавтобусы «скорой помощи» и увезли для вскрытия.

Мирза, стоя в дверях приемной, с отсутствующим взглядом наблюдал за работой трех уборщиков, старательно уничтожавших следы недавней трагедии. Потом вызвал Тахира и распорядился:

— Возьми человек пять проверенных бойцов.

Поедем домой… Да поторапливайся!

Телохранитель отправился выполнять приказ — по голосу Мирзоева он понял, что теперь в каждом прохожем ему наверняка будут чудиться киллеры.

Еще через час лакированный «линкольн-континенталь» в сопровождении двух «ауди» увозил насмерть перепуганного Мирзу, забившегося в угол роскошного салона, из Берлина…

Манипуляции с такси, а также с переодеванием в туалете «Хауфбанхоф», завершились лишь поздней ночью — Сергей едва успел перекусить в круглосуточном кафе. Рассвет застал Писаря на ранее облюбованном наблюдательном пункте, устроенном в кузове старенького «фольксвагена», неподалеку от особняка Мирзоевых.

Без малого три часа сна на жестком сиденье «транспортера» принесли вместо желаемого отдыха разбитость во всем теле. Но дальше спать было нельзя: вскоре жена Мирзы должна была отвозить детей в школу…

Писарь уповал на случай, чтобы вместе с ней уехал хотя бы один из охранников. Тогда будет проще незамеченным проникнуть в дом.

Наличие второго «быка», а, также незнание внутреннего расположения комнат (ведь план, нарисованный секретаршей Мирзы, был весьма приблизительным) могли привести ко всяким нежелательным неожиданностям.

Никитин не опасался за свою жизнь.

И не потому, что был слишком самоуверенным, просто на его стороне был фактор неожиданности, и, завяжись любая заварушка, он был убежден, что справится с двумя охранниками — хромого садовника в расчет не брал.

Он не собирался пока убирать охранников, ведь если азер приедет домой, а в том, что это случится, Сергей не сомневался, и застанет мертвые тела охранников, то он переполошится до такой степени, что найти его будет гораздо сложнее.

Ход мыслей Писаря нарушил резкий звук автомобильного клаксона.

Припав к биноклю, он увидел, как в выведенный из гаража зеленый «гольф» усаживается хозяйка дома.

На заднее сиденье, словно исполняя желание Сергея, вслед за детьми впрыгнул брюнет-телохранитель.

Как только «гольф» доехал до конца улицы и скрылся за поворотом, Никитин пешком отправился в сторону коттеджа.

Невысокая ограда из кованных металлических прутьев с замысловатыми узорами не представляла серьезной преграды для любого мало-мальски тренированного человека — тем более для Никитина.

Продолжая наблюдение за окнами, Писарь легко перемахнул через нее. С ближайшей к нему стороны здания находились окна кухни и комнат для персонала. Это Сергей приметил еще в первый раз, разглядывая дом через цейсовские линзы.

Кухонное окно было слегка приоткрыто, а в самом помещении людей видно не было. Аккуратно распахнув створку, которая не издала ни единого звука, Сергей влез в дом.

Через кухонную дверь он попал в просторный холл с широкой мраморной лестницей, ведущей на второй этаж.

Приготовив на всякий случай «вальтер» с глушителем, Сергей осторожно стал подниматься наверх.

В этот самый миг в холле прозвучал резкий телефонный звонок.

Никитин замер.

Нервы были взвинчены до предела. Он присел на корточки, пытаясь укрыться за массивными перилами.

Откуда-то из-под лестницы вышел гориллообразный охранник, который, подойдя к настенному телефону, снял трубку. Он стоял спиной к притаившемуся Никитину в каких-нибудь трех метрах. Вороненый ствол револьвера был направлен в коротко стриженный плоский затылок.

— Алло, — пробасил охранник.

Затем, выслушав телефонное сообщение, горилла кратко бросил:

— Понял, жду, — и повесил трубку.

Сделав пол-оборота в сторону Никитина, он на секунду замер, видимо обдумывая что-то, затем пренебрежительно махнул рукой и вернулся туда, откуда пришел.

Незадачливому стражу так никогда и не суждено было узнать, что от смерти его отделяли каких-нибудь сорок пять градусов оборота корпуса.

Сергей плавно снял палец со спускового крючка.

Дойдя до второго этажа, он без труда нашел кабинет Мирзы — план, нарисованный Валентиной, оказался на удивление точным.

Одну стену кабинета полностью занимали книжные стеллажи. Противоположная была увешана многочисленными охотничьими трофеями: клыкастая голова дикого кабана, темная морда оленя с блестящими рогами, чучело фазанов и куропаток.

Все это обрамляло массивный камин, на гранитной полке которого в вычурных позах застыли позолоченные статуэтки амурчиков.

Разглядывая произведения труда таксидермистов, Сергей обратил внимание на прикрепленные бирки с ценой и названием магазина, где приобреталось то или иное доказательство охотничьей доблести Мирзоева, и презрительно усмехнулся.

Кабинет и стал конечным пунктом его путешествия. Оставалось только ждать, когда здесь наконец появится сам хозяин.

Взяв с полки книгу, какую-то занимательную энциклопедию с многочисленными иллюстрациями, Сергей принялся равнодушно перелистывать страницы. За этим занятием он провел больше часа, внимательно прислушиваясь к малейшему шороху.

Наконец снизу привлек звук работающего двигателя, и следом — скрип отворяемых металлических ворот.

Подойдя к окну, Сергей увидел, как во двор въезжает знакомый «линкольн» в сопровождении двух машин охраны. Из него вылез хозяин особняка. Дико озираясь по сторонам, он почти бегом в окружении трех телохранителей, которые едва поспевали за ним, бросился к парадному.

Укрывшись за тяжелой портьерой, свисающей до пола, Никитин затаился.

Впрочем, ждать пришлось недолго. Через несколько минут в комнату буквально влетел Мирзоев. Он быстро повернул ключ в замочной скважине и направился к камину, судя по всему, хранившему какую-то тайну, в которую Самид не посвящал даже верного Тахира. Действительно, после нескольких манипуляций с позолоченной статуэткой на каминной полке Мирза легко сдвинул в сторону камин, за которым находилась дверца несгораемого сейфа. Набрав на электронном табло цифровой код, он открыл тяжелую бронированную дверцу и извлек из сейфа блестящий титановый кейс. Азер едва приоткрыл крышку чемоданчика, как Сергей вышел из-за портьеры и предстал перед испуганным кавказцем с пистолетом в руке.

Тот на какой-то миг потерял дар речи и попятился назад, не спуская глаз с темного смертоносного жерла «вальтера».

— Зачем… не надо… — кавказец наконец обрел дар речи и даже пытался придать своему голосу твердость, однако это ему никак не удавалось, подожди, да… тебе деньги нужны? — он перевернул раскрытый кейс, высыпав на стол плотные пачки немецких марок в банковской упаковке. — Здесь больше двух миллионов… Возьми все…

Никитин лишь снисходительно улыбался и не сводил глаз с перекошенного страхом лица самозваного «авторитета», даже не взглянув на деньги.

Заметив это, Мирза заканючил:

— Мало, да? — он указал рукой на сейф. — Там столько же… Бери все…

— Кончай ныть, педрило, — процедил Никитин сквозь зубы.

— Бери, не стесняйся!

— Заткнись, фонарь голимый… Я и так все возьму.

Мирза продолжал лепетать — казалось, еще немного, и он рухнет на колени.