— А сколько стоит билет?
— На поезде — недорого, сто пятьдесят марок, — произнес Пантелеймон, приплюсовав тридцать марок сверху.
Мирза покровительственно улыбнулся.
— Хорошо… Я отправлю тебя туда самолетом Тахир, — он обратился к своему телохранителю, — распорядись насчет билета, посади в машину и отправь в «Тигель». А мне надо сгонять к Фрицу…
* * *
Фриц Штудерман очень гордился тем, что в свои неполные тридцать лет он владел одним из лучших автосалонов в Берлине. Никогда ему бы не добиться таких успехов, если бы не случай, который свел его со странным толстяком со странной фамилией Мирзоев с загадочного Кавказа из загадочной России.
Они встретились впервые, когда Мирзоев решил открыть свое дело.
Проблема заключалась в том, что приезжий азербайджанец не мог зарегистрировать фирму на свое имя, так как не имел немецкого гражданства.
Здесь и подвернулся ему Фриц Штудерман.
Впоследствии дело Самида Мирзоева неожиданно разрослось, и в благодарность за ранее оказанную помощь он продал немцу автосалон.
С тех пор между Самидом и Фрицем сложились приятельские отношения, которые нельзя было назвать дружбой: кавказец вообще не умел дружить.
Впрочем, это не мешало ему посещать предприятие Фрица по несколько раз в неделю…
Войдя в демонстрационный зал автосалона, Эрик подошел к одному из продавцов:
— Извините, пожалуйста, где я могу найти вашего директора?
Вежливо улыбнувшись возможному клиенту, клерк указал на дверь в служебное помещение, где располагался офис Штудермана:
— Сюда, пожалуйста, вторая дверь налево.
В просторном светлом кабинете за огромным письменным столом из белого пластика восседал директор, он же владелец салона. Оторвав взгляд от бумаг, он дежурно улыбнулся и посмотрел на посетителя:
— Добрый день, чем могу служить?
— Здравствуйте, — поприветствовал хозяина кабинета рыжеволосый Эрик и легким жестом поправил узел галстука. — Моя фамилия Бламберг, зовут Эрик. Я могу предложить вам несколько дорогих автомобилей по достаточно низкой цене.
Не проявляя явного интереса и состроив на лице недоверчивую улыбку, Штудерман спросил:
— Что значит дорогие автомобили?
— Ну, например: «порше-911», «ягуар», «БМВ М5», «крайслер-саратога»…
— Какого года выпуска?
— Все машины не старше девяностого года, — охотно пояснил посетитель.
— Я надеюсь, этого столетия? — попытался сострить Фриц.
Пропустив мимо ушей шутку, Эрик многозначительно произнес:
— Причем самая дорогая из них — «ягуар», его цена пятнадцать тысяч марок.
На этот раз директору не удалось скрыть своего интереса, и он даже слегка приподнялся на своем кресле.
— Можно надеяться, что у меня не будет проблем с полицией? — совладав со своими чувствами, произнес Штудерман.
— Проблем не будет никаких, только если эти автомобили не появятся в Испании и Португалии, которые не входят в Интерпол.
— Это несерьезно, — как всякий коммерсант, приятель Мирзоева набивал себе цену, про себя решив, что хотя бы одну машину в личное пользование он все же приобретет, — я законопослушный гражданин и до сих пор не имел проблем с властями. Я ведь не могу поручиться за то, что кто-нибудь из моих клиентов, купив предложенный вами автомобиль, не захочет съездить в Мадрид или Лиссабон. Хотя если бы цена была несколько н мне, быть может, удалось предложить ваш товар своим близким приятелям.
Разгадав немудреную хитрость владельца автосалона с первых же его слов, Эрик только снисходительно улыбнулся:
— Детали можно обговорить, — он выдержал небольшую паузу, как бы размышляя о чем-то, — честно говоря, я готов снизить цену, если найдется клиент, пожелавший бы приобрести партию таких автомобилей.
— Вы требуете невозможного, — Штудерман развел руками, — не мне вам рассказывать о наших законах.
— Было бы замечательно, если бы среди ваших приятелей оказался какой-нибудь русский бизнесмен, — Эрик постепенно приближался к главной части своего визита. — Насколько я знаю, сейчас в России появилось очень много богатых людей, а полицейская система настолько несовершенна, что ворованные машины могут там продаваться по меньшей мере ближайшие десять лет.
— Если не больше!
— Вот-вот.
Директор задумался, а затем, обаятельно улыбнувшись новому знакомому, произнес:
— Может быть, я и смогу кое-что для вас сделать, но не сейчас.
— Буду весьма признателен.
— Позвоните мне сегодня в пять, — коммерсант протянул Эрику визитную карточку.
Пряча прямоугольный кусок картона с тесненными золотом буквами в нагрудный карман пиджака, рыжеволосый парень поднялся и направился к выходу:
— Всего хорошего.
— До свидания, — небрежно бросил Фриц.
— Да, и вот еще что, — молодой человек застыл на пороге, обернувшись к хозяину кабинета, — я предпочитаю иметь дело напрямую. Комиссионные гарантирую.
Штудерман молчал, обдумывая предложение. Не дожидаясь ответа, Эрик прикрыл за собой дверь.
Как только затихли шаги в коридоре, владелец автосалона набрал нужный номер:
— Самид, это Фриц. В руки плывут миллионы Нужно срочно встретиться…
Штудерман повесил трубку и удовлетворенно вздохнул. Его лицо излучало неприкрытую радость в предвкушении выгодной сделки.
* * *
Ослабив узел галстука и развалившись в кресле гостиничного номера, в котором жил Никитин, Эрик рассказывал ему о своем визите в автосалон.
Сергей не перебивал рассказчика.
— Думаешь, клюнет? — спросил он, когда Эрик закончил свой рассказ.
— Да у него на лице все написано, — весело ответил молодой человек.
— Ну что ж, подождем до пяти, — Сергей решил раньше времени не обольщаться.
— Я все ломаю голову над тем, где раздобыть фотографию твоего клиента, — задумчиво произнес Эрик.
— На самом деле мне не столько нужна его фотография, сколько уверенность в том, что этот человек действительно Самид Мирзоев. А еще лучше получить его адрес.
— Не будем загадывать, но мне кажется, что я смогу его тебе показать.
— Давай договоримся заранее, — предложил Писарь, — если этот Фриц тебя сведет с Мирзой, то ты назначишь ему встречу в китайском ресторане напротив старой кирхи…
— Хорошо, — согласился Эрик.
— Я займу столик где-нибудь в углу, — продолжал Никитин, — а ты, если, конечно, с тобой будет Мирза, подашь мне условный знак.
— Какой?
— Когда заметишь, что я на вас смотрю, выйдешь в туалет и, проходя мимо Мирзы, если он там будет, слегка коснешься его плеча в извинительном жесте.
— А если он не придет?
— Если его не будет, урони на пол что-нибудь из столовых приборов. После этого я уйду и буду ждать тебя в баре, где встречались вчера.
* * *
В условленное время, как и было оговорено, Эрик позвонил в автосалон.
— Господин Штудерман? Это Эрик Бламберг.
— Очень рад!
По тону Фрица Эрик понял — наживка проглочена.
— Есть какие-то новости?
— Могу вас обрадовать, — весело отозвался коммерсант, — мне удалось встретиться с нужным человеком. Он согласен вас выслушать.
— В таком случае я приглашаю вас на деловой ужин в китайский ресторан.
— В котором часу?
— Я закажу столик на восемь, — ответил Эрик.
* * *
В зале мерцал приглушенный свет. Официант в национальной китайской одежде провел гостей к уютному столику, зажег свечу, благоухающую сандаловым ароматом, и протянул посетителям меню с почтительным поклоном.
Писарь наблюдал эту сцену, сидя за дальним столиком.
Эрик привстал, приветствуя гостей. То, что пришедший с Фрицем человек был явно не европеец, сразу бросилось ему в глаза.
Глазки кавказца придирчиво ощупывали фигуру молодого человека, как будто просвечивая его рентгеном.
Фриц Штудерман, сдержанно улыбаясь, представил друг другу возможных компаньонов:
— Это господин Бламберг, — он указал на Эрика. — А это господин Мирзоев, специалист по России. Он ведет с Советским Союзом некоторые дела.