Владыка вошел в гостиную степенно, но энергично.

– Не ожидал увидеть вас здесь, Аркадий Сергеевич, – сказал он поздоровавшись.

– Если не ожидали, то что же спрашивали?

– Дерзите, доцент?

– У вас проблемы, владыка? – вместо ответа спросил Маляев.

– Что за еврейская манера отвечать вопросом на вопрос.

– Слышь, мужик, хватит препираться с моим гостем, скажи лучше, чего тебе надо среди ночи, – вмешался в их диалог хозяин дома.

– Хорошо, господин Кононов. Мне нужна срочная информация обо всем, что знает господин Маляев. А знает он много.

– А мы что за это получим?

– Вот это, – епископ вынул из портфеля разрешения на вывоз пяти редких книг. – Господин Маляев имел дело с такими документами. Он оценит их ценность.

Маляев взял разрешения, и у него затряслись руки.

– Что это, Аркаша? – спросил Кононов.

– Это разрешения на вывоз тех книг, о которых мы говорили. Что я должен вам рассказать владыка?

– Все. И не стесняйтесь признания вашего предательства по отношению к нам. Я и так обо всем уже догадался.

– А вы не будете мстить?

– Не по христиански это, Аркадий Сергеевич. Тем более, если вы искренне покаетесь.

– А без юродства?

– И это активист православной общественной организации!

Вдруг владыка сменил тон, и сказал без тени иронии или пародирования церковного стиля.

– Живее доцент. Твоя информация важна сегодня. Это не только пропуск для тебя в Европу, но и шанс заслужить наше прощение. Тем более, у нас есть определенные виды на авантюру вашей продажи того, что вы украли у нас.

– Мы пока ничего не крали.

– А у Ступакова?

– Вы не докажете.

– А мы и не доказываем другим. Нам важно знать самим. Ну, не тяни, или я забираю разрешения.

– Нет, нет. – Маляев убрал разрешения в свой портфель и начал рассказывать.

– Таким образом, Владислав Борисович, – закончил свой рассказ Назаров, – картина ясная. Библиотека найдена Кузнецовым, Мыльниковым и Полоцкой. У них ориентировочно есть еще два или три сообщника. Границу они пересекли седьмого сентября на лодках и уплыли по Десне в сторону Чернигова.

– А это вы как вычислили?

– Проанализировал сводки за все дни, когда можно было предполагать их переход. И постарался проверить все произошедшие инциденты. Этот мне показался подозрительным. Попросил уже официальные наши службы, вы помните, я брал ваше распоряжение от имени Администрации? Так вот попросил проверить, поискать.

И совершенно случайно один милиционер из Трубчевского района припомнил, что был один инцидент примерно в это время. Вроде стреляли, как бы по пьянке на пикнике. Но инцидент уладили. Там среди гуляющих был подполковник милиции. Предъявили фотографию. Он узнал Мыльникова.

– Да, вот тебе и любимец министра, – протянул Владислав Борисович.- Впрочем, официально ему предъявить нечего. Да и отпуск его заканчивается только послезавтра.

– А надо ли вообще что-то предъявлять? По-моему это совершено лишнее. Надо просто как-то отнять у них библиотеку, а Мыльникова использовать в игре против министра.

– Как?

– По обстановке. Но уверен, оперативные комбинации могут возникнуть просто блестящие.

– Да, но в любом случае их надо перехватить. Мы попытаемся это сделать. Плывут они, наверное, по Днепру вниз. Может, уже на другом судне.

– Почему вы так думаете?

– Груз довольно большой все-таки. И заметный. Во всяком случае, я бы до поры до времени именно так его и транспортировал бы к границам нашего бывшего СССР.

– А почему не довезти до Киева, и там уже, самолетом, например?

– И это вариант. И это. Но самолетом частным все же лучше. А из большого аэропорта официально не так просто. Мало ли случайностей может произойти. Да и наших возможностей они не знают. А частным маленьким самолетом лучше уж откуда-нибудь из Херсона.

– Пожалуй, вы правы. Хотя есть риск, что мы будем ловить зверя там, где его нет.

– Ну, это всегда так. Это только на царской охоте зверя подгоняют сановным охотничкам под выстрел. – Он помолчал и как бы размышляя вслух, произнес – Да, но на Украине у нас возможностей не так много. Хотя они и есть. Впрочем, их с приходом Ющенко все меньше и меньше. Но в южных и восточных областях все же еще есть. Короче, будем пытаться перехватить.

– Владислав Борисович, у меня есть одна идея.

– Слушаю вас.

– Я полагаю, попытку перехвата помимо всего прочего, стоит осуществлять по милицейским каналам. На днях отпуск Мыльникова закончится. На службу он не выйдет. Но не только на службу, он не появится и на помпезном совещании у министра, который его лично на него пригласил.

В этой ситуации не стоит пытаться сделать из Мыльникова преступника. Нет! Он жертва. Он исчез, возможно, его похитили преступники. Ведь Мыльников проявил себя как результативный борец с кавказской мафией.

Более того, Мыльников активно искоренял измену и в рядах самой милиции. Его намеревались перевести на высокую должность в управление собственной безопасности.

– А что намеревались?

– Пока нет, но министр определенно хотел видеть его где-то около себя.

– А его борьба с изменой, откуда ей взяться?

– Как откуда, а разоблачение Тихонова и Волошина?

– Но они наши люди и нас же и сдадут.

– Надо, чтобы не сдали. На днях они погибнут, и у них будут обнаружены очень интересные материалы, бросающие свет на измену в рядах московской милиции.

– Кто это организует?

– Я. Эти трусливые идиоты вызывают у меня личную ненависть. Как явление, как класс. Я с удовольствием сотру с лица земли этих насекомых.

– Справитесь?

– Это мое личное дело, и я буду выполнять его со страстью.

– Не по-христиански это, владыка, – не удержался от ехидной реплики Владислав Борисович.

– Я направлен в церковь с целью сделать ее воинствующей. Выполняя задание, начал с себя.

– Забавно. Но мы отвлеклись. Так что же Мыльников?

– Во всех отношениях перспективный старший офицер. Кристально чистый человек и крепкий профессионал. Судя по всему, стал жертвой похищения. По имеющимся у нас данным, источники которых мы по понятным причинам назвать не можем, вывезен на Украину.

В этой ситуации побудить нашего главу МВД сделать соответствующий запрос на Украину проще простого. И это будет не формальный запрос. Галлеев попросит своего киевского коллегу и по личным каналам. Апеллируя к полицейской солидарности.

В этой ситуации очень легко побудить нашу агентуру влияния в рядах украинской милиции действовать по-настоящему активно. Ведь они будут формально чистыми, и будут выполнять указания своего начальства.

– Интересно, интересно… И вы надеетесь, что Мыльникова найдут украинские милиционеры? Но не „освободят“, а арестуют?

– Скорее нет. Но это создаст благоприятный фон для действия уже наших людей. Однако не исключена и другая возможность. Когда его найдут, и ему будет некуда деться, он может и подыграет нам, предпочтя роль освобожденного роли арестованного.

– Последнее маловероятно, но, тем не менее, план великолепный. Согласен. Давайте, реализуйте его.

– Владислав Борисович, это милицейское дело. Давайте, пусть сапоги делает сапожник, а пироги печет пирожник. Я высказал эскиз плана. Рад, что вы нашли идею перспективной. Но я просил бы вас не привлекать меня к руководству его реализацией.

– Это ваша настоятельная просьба?

– Да, – твердо сказал владыка.

– Жаль, жаль. Но насильно мил не будешь. Тем более, что вы у нас „на общественных началах“. Ладно, побудьте пока в резерве. Но…

От его вальяжности и доброжелательности на мгновение не осталось и следа. Он впился в Назарова взглядом вурдалака.

– Хочешь укокошить и утопить в дерьме двух ничтожеств, а от большой игры отстраниться?! Думаешь, отделаешься мелочами? А с любимчиком всесильного министра пусть другие рискуют? Или вообще устал? Но соскочить не удастся Степа. Слышишь?! Не удастся!!!