- Кому могут быть интересны эти засушенные останки? - пожал он плечами.

- Должен сказать тебе, что эти "засушенные останки", как ты выразился, означают для меня то же самое, что дерево для плотника и железная руда для кузнеца.

- Мы вынесли оттуда много золота, - Кевин почувствовал себя несколько неуютно. - Его там было больше, чем мы могли унести.

- Да... разумеется, золото! Главная из причин. Люди начинают хотеть золота, потом они начинают в нем нуждаться, и в конце концов впадают в заблуждение, будто они его заслуживают. Из четырех Опаснейших Пороков - Власти, Жадности, Эгоизма и Ненависти - золото играет важнейшую роль в двух. Эта связь по меньшей мере подозрительна.

- Но это было не все, что мы захватили в подземелье. - Кевин завозился в кресле. Почему он все время чувствует необходимость оправдываться? - Я вынес оттуда три старинных свитка.

- Это был прекрасный поступок. Я думаю, ты использовал их для растопки несколько позднее.

Кевин некоторое время пытался справиться с краской гнева, которая бросилась ему в лицо.

- А вот и нет. Они до сих пор хранятся в моих вещах.

- Мне бы очень хотелось взглянуть на них.

Кевин пожал плечами. Ему было все равно. Экклейн, однако, выжидательно смотрел на него.

- Итак... если это тебя не затруднит?

- Они остались в казармах, в безопасном месте.

- Очень хорошо, - маг кивнул. - Не будешь ли ты столь любезен, чтобы съездить за ними?

Кевин вопросительно посмотрел на шерифа, и тот слегка кивнул ему, пригубив вина из бокала. Экклейн хлопнул в ладоши. Тяжелые двери тотчас отворились, и в залу вошел Югон.

- Проводи этого молодого человека прямо к лошадям, только без этого твоего утомительного петляния по лабиринту, пожалуйста. Дождешься его возвращения и проводишь прямо ко мне. - Маг повернулся к Кевину: - У нас с Люкусом есть несколько тем для обсуждения, но будь добр, не мешкай.

- Я не понимаю, почему...

- Мой юный друг, если ты вообще обладаешь способностью замечать что-либо, то ты, без сомнения, обратил внимание на то, что в мире полным-полно вещей, которые не сразу становятся понятны твоему молодому уму. Эта моя просьба тоже к ним относится. Пожалуйста...

Каким-то образом последние слова Экклейна потушили ярость, бушевавшую внутри, однако тлеющие угли напряжения и негодования все еще чадили на дне его души. Быстро шагая вслед за закутанной в серый саван фигурой Югона, Кевин подумал, что этот молодой человек, по крайней мере, похож на мага, в то время как Экклейн...

Экклейн!

Он только что разговаривал с человеком, который, как утверждали некоторые, никогда не существовал или был мертв на протяжении нескольких сотен лет. Говорили, что он прогнал Зло в самый дальний уголок Темного мира, но сам не смог вернуться оттуда. И вот - этот человек живет здесь, среди гор, в странном замке, на вершине небольшого холма, неподалеку от затерянного горного поселка, и оказывается ни больше, ни меньше, чем осиным гнездом! Раздражительный, самодовольный, сварливый старик, в котором ровно столько добродушия, сколько в раненом в задницу медведе. Что касается самого Кевина, то, когда он ехал сюда с шерифом, ему было девятнадцать лет, однако теперь он ощущал себя пятилетним ребенком, которого услали из комнаты с незначительным поручением!

- Он всегда такой? - спросил Кевин у завернутой в плащ фигуры.

- Какой - такой? - Югон не обернулся, но Кевин словно видел его улыбку.

- Не будь таким тупым, пусть это для тебя легче всего! - Кевин не обратил внимания на то, что может оскорбить молодого зануду. - Как ты думаешь, что я имел в виду?

Последовала долгая пауза, прежде чем Югон ответил. Он так и не обернулся.

- Учитель сегодня более обычного приветлив и терпелив.

Кевин шел за Югоном в мрачном молчании, тщательно взвешивая все последствия того, если вдруг нудного молодого негодяя найдут без чувств где-нибудь в темном углу замка.

Кевин небрежно бросил на стол три скрученных свитка. Поездка немного остудила его, но все же он пока не мог считать, что день выдался удачным.

- Могу я сделать для вас что-нибудь еще? - спросил он, не особенно стараясь скрыть саркастические нотки, прозвучавшие в его голосе.

Старый волшебник тихонько вздохнул:

- Да. Если ты достаточно дисциплинирован и умен, то постарайся вести себя чуточку воспитаннее. Можно? - он указал на свитки.

- Неужели нет, после того как меня послали за ними, словно пажа? - Кевин подтолкнул свитки поближе.

Это были старинные манускрипты, написанные на ломком буром пергаменте, небрежно завернутые в промасленную кожу. Экклейн бережно развернул их.

Его изучение свитков длилось довольно долго и сопровождалось самыми разными гримасами, одобрительным ворчанием и озадаченными "гм-гм..." В конце концов он бережно скатал старинный пергамент и положил его на стол, затем сделал уничижительный жест.

- Тебе это не принесет большой пользы. Ты, разумеется, знаешь, что это такое?

Кевин пошевелился в кресле.

- Магия? - спросил он.

Экклейн кивнул в ответ:

- Мне кажется, ты несколько смущен этим, не так ли?

- Может быть. - Кевин пожал плечами.

- Многие люди чувствуют то же самое. Однако магия такова, какой человек ее воображает, - волшебник несколько раз кашлянул, причем эти хриплые звуки подозрительно напоминали довольное хихиканье. - Для тебя это не более чем бесполезные свитки пергамента. Я... я дам тебе за них сто золотых.

Кевин, улыбаясь, протянул к свиткам руку:

- Мне кажется, что они могут стоить несколько дороже.

- Как ты можешь знать, сколько они могут стоить?

Кевин пожал плечами:

- Отец, как-то говорил мне: "Каждая вещь стоит ровно столько, сколько за нее могут дать и сколько за нее можно получить". Один маг предлагал мне пятьсот золотых за каждый, больше у него просто не было... Это было далеко на востоке. Но я помню, как у нас в академии один волшебник рассказывал нам о ценности старинных магических свитков. Он сказал...

- Семьсот, - быстро перебил Экклейн.

- За каждый?

Лицо Экклейна потемнело:

- Да... за каждый.

- Нет... наверное, нет. - Кевин покачал головой.

- Ты сильно преувеличиваешь ценность своего товара, юноша.

- Возможно. - Кевин обрел под ногами твердую почву.

Стоя рядом с отцом, в то время как тот изо всех сил торговался с упорными и неуступчивыми купцами, маленький Кевин внимательно слушал и быстро учился. Вот и теперь он откинулся на спинку кресла, внимательно изучая какое-то пятнышко на стене.

- В Латонии был один волшебник, который приходил к нам в академию, - пробормотал он негромко, словно разговаривая с самим собой. - Он рассказывал нам о волшебстве и о том, во сколько обходятся волшебные чары... нужно очень много времени, усилий и денег, чтобы подобрать правильное сочетание необходимых ингредиентов, и только потом начинается сам процесс волшебства. Это было очень любопытно...

Старый маг выбивал пальцами по подлокотнику кресла какой-то бешеный ритм, в его темных глазах вспыхивали и гасли далекие искры.

- Хорошо, тысячу за штуку, или я умываю руки.

Некоторое время Кевин задумчиво разглядывал лежащие на столе свитки, потом отрицательно покачал головой.

- Клянусь богами! - Экклейн ударил кулаком по креслу и повернулся к шерифу: - Вы ищете моей помощи в вашей борьбе с разбойниками, а сами приводите ко мне настоящего грабителя, который занимается своим ремеслом прямо у меня дома!

Кевин продолжал задумчиво разглядывать свитки, но внутренне он улыбался:

- Если бы вам пришлось заново изобретать эти чары, или заклятия, или что бы это ни было, - в чем вы, несомненно, преуспели бы, - то вам это обошлось бы примерно... примерно в тридцать тысяч золотом.

Экклейн широко раскрыл глаза, затем они вдруг почти совершенно исчезли под нахмуренными бровями. Похожий на коготь коричневый палец уставился прямо в грудь Кевина.

- Ты действуешь неразумно. Тридцать тысяч! Нелепое число.