Курская дуга. 1943 год.
«День с утра теплый. Тяжелораненых вынесли из хат…» (стр. 318).
«Вернувшись из этой поездки, я дописал наконец тот рассказ о рядовом пехотинце, которого требовал от меня Николай Павлович Пухов» (стр. 327).
«…Когда Батов был военным советником в Интернациональной бригаде… Там, в Испании, псевдоним у Батова был – Фриц…» (стр. 331).
«…Освобожденное на рассвете село… Две трети домов сожжено. За речкой… расстрелянное немцами из пулемета стадо» (стр. 335).
«Пользуясь перерывом между немецкими артиллерийскими налетами, переносят через реку раненых…» (стр. 348).
«Командиры полков все время вместе, с самого начала наступления. И, судя по разговору, дружат» (стр. 347).
«…был конец апреля, впереди маячило третье лето войны… я уезжал в Алма-Ату, где Столпер продолжал снимать «Жди меня», а Пудовкин заканчивал работу над фильмом «Русские люди»…» (стр. 282).
Слева направо – М. Жаров, Н. Крючков, В. Пудовкин, Б. Волчек на съемках «Русских людей».
Справа – А. Столпер.
«На процесс, чтобы писать о нем, поехали… Илья Эренбург и Алексей Толстой… Было такое чувство, что мы ухватились за самый кончик чего-то безмерно страшного…» (стр. 356 – 357).
«Полковник Кучеренко и его сын были убиты одним снарядом на наблюдательном пункте дивизии…» (стр. 392).
«Много лет спустя, вспоминая этого человека… я написал одного из действующих лиц своего романа «Живые и мертвые» – генерала Кузьмича.
Офицеры 232-й Сумско-Киевской стрелковой дивизии. Третий слева сидит – командир дивизии М. Е. Козырь.
«…несколько тысяч немецких солдат-фронтовиков… были проведены через весь Майданек… Цель была одна – дать им возможность самим убедиться в том, что здесь делали эсэсовцы» (стр. 438, 439).
«…Барак с обувью. Длина 70 шагов, ширина 40, набит обувью мертвых» (стр. 434).
«Двенадцатого августа была напечатана моя последняя, третья, корреспонденция о Майданеке. Помнится, на той же неделе в ВОКСе состоялась встреча нескольких писателей-фронтовиков с иностранными корреспондентами» (стр. 439).
Выступает В. В. Вишневский.
«Хочу догнать штаб 5-го мехкорпуса генерала Волкова. Вчера мне сказали, что это тот самый Волков, с которым я когда-то встречался под Керчью. Хочется посмотреть, какой он теперь» (стр. 447).
М. В. Волков.
«…Командир разведбата капитан Плотников… волнуется… Как-никак, а в столицу иностранного государства приходится вступать первый раз в жизни…» (стр. 451).
Д. П. Плотников. Послевоенный снимок.
«Последним пунктом нашей поездки на юг был Рильский монастырь» (стр. 476).
«...Борис почти не переменился, только к шести прежним орденам за Испанию, Монголию и эту войну... прибавилось еще два» (стр. 466).
За столом первый слева сидит Б. А. Смирнов. Халхин-Гол, 1939 год.
«Наши части вели бои, углубившись на югославскую территорию. Мы с Кригером провели на плацдарме полтора дня...» (стр. 484).
На площади собралось иного народа. Митинг с участием жителей и солдат – партизан и болгар. Речи с балкона на втором этаже. Первым го–ворит Коча...» (стр. 510, 511).
«После этого я поехал в село Кремпахи… и около двух недель записывал там рассказы участников Словацкого восстания…» (стр. 535).
«…худенький долговязый партизанский доктор вымахал в здоровенного средних лет мужчину…» (стр. 535).
Слева – Юрий Бернард.
«…Гречко – хозяин, – сказал он. – Скупо тратит, осторожно действует, бережет людей» (стр. 569).
А. А. Гречко.
«С командармом Кириллом Семеновичем Москаленко мне предстояло встретиться уже в четвертый раз… встречался и с членом Военного совета армии Алексеем Алексеевичем Епишевым» (стр. 541).
Слева направо – А. А. Епишев, К. С. Москаленко, К. В. Крайнюков
« – В добрый час, – говорит Мельников и, застегнув на все пуговицы свое кожаное пальто, нахлобучив папаху, выходит» (стр. 646).
«Бондарев был почти такой же, каким я его видел на Курской дуге в сорок третьем году, с печальными глазами и устало сбитой на затылок тогда – фуражкой» (стр. 588)
Второй справа – генерал-лейтенант А. Л. Бондарев.
«…воевавшим на территории Чехословакии Четвертым Украинским фронтом командовал генерал армии Иван Ефимович Петров…» (стр. 533).
