Литмир - Электронная Библиотека

Каролина положила памфлет на стол и вышла. Они думают, что она ничего не поняла. Они думают, что она еще ребенок.

* * *

Магдалина сообщила всем своим друзьям, что она скоро будет курфюрстиной. Курфюрст собирается жениться на ней. Что? У него уже есть жена? Да, но курфюрст считает, что в определенных обстоятельствах мужчина может иметь двух жен.

Мадам Рёхлиц тоже прямо дала понять всем, что люди, ищущие расположение курфюрста, должны приезжать к ней. Магдалина может устроить через курфюрста все, что пожелает, а так как она будет очень занята, то мать поможет ей в исполнении некоторых обязанностей.

Мадам Рёхлиц почти опьянела от нового для нее чувства могущества и всесилия.

Ее предложения о втором браке оказались весьма удачными. Магдалина прилично выучила роль и сообщила своему любовнику, что она страстно мечтает быть его женой. Он так же страстно решил выполнить ее желание.

Мадам Рёхлиц убедила себя, что дела идут куда лучше, чем она предполагала. А все потому, что курфюрстина Элеонора – совершенно бесхребетное создание, и никто не собирается ее защищать! Единственные ее друзья, Бранденбурги, далеко. Но все равно надо нажать на Магдалину, чтобы та поняла: дело необходимо провернуть как можно быстрее.

Тем не менее вскоре мадам Рёхлиц постигло разочарование. Хотя курфюрст готов был в любую минуту жениться на Магдалине, его министры отказались даже обсуждать этот вопрос.

– Проект подрывает основы нашей веры, – заявили они. – Это абсолютно невозможно.

– Нет ничего невозможного! – кричал Иоганн Георг. – Как я решил – так и должно быть!

– Ваше Высочество, – ответили ему, – мужчина, у которого есть в глазах Бога одна жена, до ее смерти не может иметь другую. Это закон церкви и государства.

– Я установлю свой собственный закон! – кричал он. Но в глубине души знал: министры не разрешат Магдалине стать его женой, и он останется с ненавистной супругой… пока смерть не разлучит их.

Он сердился, но не так сильно, как мадам Рёхлиц. Его любовница была рядом с ним, хотя он и не мог сделать ее женой. Что же касается мадам Рёхлиц… Под угрозой оказался ее прибыльный бизнес, который она создала, продавая почести тем, кто мог хорошо за них заплатить.

Она закрылась в апартаментах и никого не хотела видеть… даже Магдалину.

«Пока смерть не разлучит их», – без конца повторяла она и, казалось, находила в этой фразе небольшое успокоение.

* * *

Каролина почувствовала, что кто-то стоит возле ее кровати.

– Просыпайтесь, мать послала за вами.

Каролина быстро вскочила. В спальне было темно, при свете свечи на стене покачивалась длинная тень няни.

– Что случилось? – спросила девочка, у нее зуб на зуб не попадал – она вдруг осознала, что стряслась беда.

– Ваша мать заболела и послала за вами.

– Как… заболела?

– Не надо задавать вопросов, она ждет.

В спешке натягивая платье, Каролина подумала: «Мама умирает. Она хочет сказать мне, что я должна делать, когда останусь одна».

Девочку охватило отчаяние; она редко бывала так напугана, как сейчас. Каролина чувствовала себя такой одинокой при этом чужом дворе, у нее здесь не было ни одного друга. Из-за того, что она дочь женщины, которую ненавидит курфюрст, она здесь никому не нужна.

– Поторопитесь.

– Я готова, – сказала Каролина.

Ее привели в спальню матери. Элеонора лежала в постели, пожелтевшая, с остекленевшими глазами, и выглядела совершенно измученной.

– Дитя мое… – начала она, когда Каролина подбежала к кровати, упала на колени и взяла руку матери.

– Мама, что случилось, вы больны?

– Дочь моя, я очень больна. По-моему, я умираю.

– Нет… Нет… Вы не должны умереть…

– Мне нет места в этом мире, дитя мое. Жизнь была не очень добра ко мне. Надеюсь, к тебе она будет добрее.

Каролина судорожно вцепилась в простыню, подумала: «Я не позволю людям так обращаться со мной, как они обращались с вами! Но как предотвратить такое отношение к себе? Должен же быть способ». В этом девочка не сомневалась и собиралась найти его.

– Мама, вы не должны умирать.

– Если эта попытка не удастся, будет другая.

– Попытка… Не удастся…

– У меня бред, дитя мое.

Конечно, мама сказала неправду. Она не бредит. Почему они относятся к ней, как к ребенку? Правда, ей только девять, но год жизни при саксонском дворе научил ее тому, что многие дети не знают в десять лет. Теперь она представляла, каким страшным может быть брак. И Каролина надеялась, что на месте матери она бы никогда не позволила такому случиться. Но что бы она сделала? Девочка не знала. Однако верила, что нашла бы какой-нибудь способ избежать унизительного и жалкого положения, которое теперь стало поистине зловещим.

– Каролина, если со мной что-нибудь случится… Ты слушаешь меня?

– Да, мама.

– Тебе надо вернуться в Ансбах.

– Да, мама.

– Ты можешь написать курфюрстине Бранденбургской. Она была моей хорошей подругой до тех пор, пока не уговорила меня согласиться на этот брак.

– Но, мама, вам же не обязательно было соглашаться, если вы не хотели этого брака, – горячо вступилась за свою обожаемую Софию Шарлотту Каролина.

– Ты еще ребенок. Что ты понимаешь? Господи, мне надо было оставаться вдовой… Потому что он ничего для тебя не сделает… Он ничего не сделал для меня… И ничего для тебя не сделает. Нет, лучше возвращайся в Ансбах. Брат тебе поможет.

– Мама, я на два года старше его. Может быть, я смогу помочь ему.

Элеонора слабо улыбнулась.

– Иди и позови кого-нибудь. Мне опять становится плохо. И не приходи, пока я не пошлю за тобой.

– Да, мама.

Каролина позвала служанок, а сама села перед дверью спальни.

Она слышала, как мать стонала, когда ее рвало. Девочка думала: «Что будет со мной, когда она умрет?»

* * *

Теперь Каролине уже не надо было собирать сведения по крупицам: слухи ползли отовсюду.

– Сделали попытку отравить курфюрстину Элеонору.

– Кто?

– Полноте, вы серьезно? Конечно, вы сами догадываетесь.

– Естественно, если нельзя принять закон, разрешающий мужчинам иметь двух жен, то почему бы не избавиться от первой?

– Такого закона никогда не будет. В этом-то все и дело. Они знают, что такой закон невозможен, и будут придерживаться старых способов. Люди пользовались ими довольно часто, и они обычно приносили успех.

– Бедная женщина, не хотела бы я оказаться на ее месте.

– И я тоже. Он хочет жениться на Рёхлиц… и ничего не боится. Вместе с ее матерью он все и устроил.

– Бедная курфюрстина Элеонора, ей надо следить, через чьи руки проходит ее тарелка.

Они хотели отравить ее мать. Попытались – не удалось. Но конечно, их это не остановит.

Каролина обезумела от страха, но к кому она могла обратиться? Она, девятилетняя девочка, без единого друга во дворце. Что она могла сделать?

Если бы только курфюрстина София Шарлотта была здесь, она могла бы пойти к ней, рассказать о своем страхе, и та бы внимательно выслушала ее. Конечно, София Шарлотта объяснила бы ей, что надо сделать. Каролина была уверена: все, что бы ни сказала обожаемая курфюрстина, абсолютно правильно. Но София Шарлотта находилась далеко, а здесь никто не захочет помочь ей.

Каролина пошла в спальню матери. Элеонора лежала в постели, чуть придя в себя после приступа, и выглядела очень изнуренной.

Девочка бросилась к кровати и прижалась к матери. Элеонора обняла ее.

– Ой, мама, мама, что же нам делать?

Элеонора погладила ее по голове и сделала знак служанкам, чтобы те оставили их вдвоем. Когда служанки вышли, она спросила:

– О чем ты говоришь, дитя мое?

– Мама, они пытались убить вас.

– Тсс, девочка, ты не должна говорить такие вещи.

– Но это правда. И что нам теперь делать?

– Все в Божьих руках, – вздохнула Элеонора.

– Но пока мы сами что-то не сделаем, Бог не будет помогать нам.

7
{"b":"111132","o":1}