…не все переводят «Россияду» Хераскова… — M. M. Херасков (1733–1807) — русский писатель XVIII в., создатель «Россияды, ироической поемы» (1799). Переводы из Хераскова не на «санскритский», конечно, а на немецкий язык, действительно, существовали: известны, в частности, переводы из Хераскова немецкого писателя «бури и натиска» Я. Ленца (1751–1792).

Есть знаменитые сочинения — и заключает такою нелепостью… — Наиболее «знаменитыми» немецкими сочинениями, помимо труда Гакстгаузена, была книга Иоганна Генриха Блазиуса (1809–1870), немецкого зоолога, «Путешествие по европейской части России в 1840–1841 гг.» («Reise in europäischen Rußland in den Jahren 1840–1841»), «добросовестного ученого» (Герцен), «который с редким умом и беспристрастием так оценил Россию, что большей части из нас, русских, можно бы было у него поучиться» (Хомяков А. С. Полн. собр. соч. M., 1900, T. 1. С. 31); Генриха Иосифа Кёнига «Картины русской литературы» («Literarische Bilder aus Rußland»), написанной, в сущности, совместно с H. А. Мельгуновым (1804–1867), и «холодные компиляции, не свободные от официального влияния», по определению Герцена, Иоганна Генриха Шницлера (1802–1871) «Essai d'un statistique générale de L'empire de Russie (Очерк общей статистики Российской империи. Париж, 1829); «La Russie, la Pologne et la Finlande» (Россия, Польша и Финляндия, Париж, 1835); «Histoire intime de la Russie sous les empereurs Alexandre et Nicolas» (Внутренняя история России в царствование императоров Александра и Николая. Париж, 1847). Достоевский, вероятно, имел в виду сочинения вроде книг Шницлера, но, возможно, и знаменитый труд Гакстгаузена, получивший высокую оценку Герцена в «России» (1849), видевшего в нем первооткрывателя русской сельской общины.

…иногда даже на 28 дней… — Достоевский иронизирует над кратковременностью путешествий по России А. де Кюстина, А. Дюма-отца и других французских авторов сочинений о России.

…выучив мимоходом — вертеть столы… — Вместе с А. Дюма-отцом в Россию приехал американский спирит и медиум Даниель (Дуглас) Юм (Hume), выступавший неоднократно на медиумических сеансах. Юм и его сеансы стали в конце 50-х — начале 60-х годов объектом для иронии фельетонистов. См.: Дружинин А. В. Рассказ, перед которым все вымыслы — прах и ничтожество, или Правдивое повествование медиума, состоящего в числе сотрудников «Века», о знакомстве с господином Гомом и неописанные чудеса по части столоверчения, духовидения и чернокнижия (1861; Дружинин А. В. Собр. соч. СПб., 1867. T. 8. С. 623–633).

В Москве он взглянет на Кремль — удивительнейших приключений. — Пародируется главным образом книга А. де Кюстина.

…быт Сандвичевых островов. — Так назвал Гавайские острова (расположены в северной части Тихого океана, ныне входят на правах штата в состав США) в честь графа Сандвича, первого лорда Адмиралтейства, открывший их в 1778 г. капитан Джеймс Кук (1728–1779). Путешествие Кука и последовавшие за ним другие экспедиции вызвали большой интерес к жизни и быту экзотических островов Океании. Появилось много компилятивных публикаций в русских журналах («Острова Уалак, Сандвичевы и Таити, из путевых заметок Жюльен де ла Гравьера» — Репертуар и пантеон. 1853. № 11; «Гонолулу, резиденция короля Сандвичевых островов, описанная Андерсоном» — Репертуар и пантеон. 1855. № 5; «Об Океании и ее жителях. Чтение T. H. Грановского» — Рус. вестн. 1856. № 1). Достоевский сравнивает французские сочинения о России с книгами европейских путешественников о дальних островах Океании.

…поговорит о Пушкине — подражавший Андрею Шенье и мадам Дезульер… — Андре Шенье (Chenier, 1762–1794) — французский поэт позднего классицизма; его творчество действительно вызвало большой интерес Пушкина («Андрей Шенье», 1825 и др.) Антуанетта де Лижье де Лагард Дезульер (Deshoulières, 1637–1694) — французская поэтесса. Ее идиллии были популярны в XVIII— начале XIX в. в России, наиболее известны переводы А. Ф. Мерзлякова (Идиллии госпожи Дезульер, пер. А. Мерзлякова, M., 1807). Дезульеровские идиллии для Достоевского и его современников (Герцена, Добролюбова и др.) — синоним фальшиво-пасторального изображения народной жизни (см. также статью «Книжность и грамотность»). Достоевскому, конечно, хорошо было известно отрицательное отношение Пушкина к идиллическому роду поэзии, в частности эпиграмма его на В. И. Панаева «Русскому Геснеру» (1817). Пересказывая в фельетонной манере суждения французов о Пушкине, Достоевский обобщает различные легковесные, но претендующие на глубокомыслие мнения, нелепые легенды и слухи, встречавшиеся даже в серьезных книгах. Среди тех, кого задевает ирония Достоевского, видимо, следует назвать А. де Кюстина, отрицавшего саму возможность появления искусства в России: «Самый воздух этой страны враждебен искусству <…> Русское искусство всегда останется оранжерейным цветком» (Кюстин. Николаевская Россия. M., 1930. С. 61). Пушкину Кюстин предпочел другого славянского поэта — А Мицкевича. Переводы из Пушкина его разочаровали: «Он заимствовал свои краски у новой европейской школы. Поэтому я не могу назвать его национальным русским поэтом». Весьма просто объясняет Кюстин популярность Пушкина в России: «Для того чтобы составить эпоху в жизни невежественного народа, окруженного народами просвещенными, ему достаточно переводить, не тратя умственных усилий. Подражатель прослывет созидателем» (там же. С. 171).

…похвалит Ломоносова — «Трех мушкетеров»… — Пародируется содержание путевых очерков А. Дюма (Impression de voyage en Russie. Paris, 1858–1859). Достоевский, как установила В. А. Дороватовская-Любимова, «точно воспроизводит весь план путешествия Александра Дюма и затем выделяет отдельные его моменты, которые передает в пародийном освещении»; Дюма неоднократно сообщает о своем желании встретиться с Шамилем, упоминает армян и грузин, восторгавшихся «Тремя мушкетерами». Дюма, рассуждая о преждевременной смерти русских писателей, упоминает Пушкина, убитого на дуэли «сорока восьми лет», и Лермонтова — погибшего в «сорок четыре года» (см.: Литературный критик. 1936, № 9 С. 203–204). О вооруженных стычках с горцами Дюма рассказывает в главах «Les abrecks» и «Le secret» («Le Caucase») Достоевский завершает памфлет на западные книги о России, открыто пародируя путевые очерки А. Дюма, но одновременно мало изменяя обобщающему характеру полемики. Дается оценка всем суждениям французов о литературе, старым и новым, равно отличающимся высокомерно-снисходительным тоном. Среди пародируемых книг — и откровенно враждебные, в которых о русской культуре говорится мимоходом и пренебрежительно (Ancelot J. Six moix en Russie. Paris, 1827; Dupré de Sainte-Maure É. L'Hermite en Russie. Paris, 1829; May J.-B. Sainte-Péterbourg et la Russie en 1829. Paris, 1830, и т д.), и специальные работы, пропагандирующие русскую культуру во Франции, но весьма поверхностные, вроде статей Ш. Сен-Жюльена о Пушкине (Revue des deux Mondes. 1847, № 4) и Крылове (Ibid. 1852. № 3).