– Езжайте, езжайте, – приветливо отозвалась Сара, провожая нас. – А я посижу в саду и почитаю.

– Не сидите долго на солнце, – галантно посоветовал Джос. – Сегодня снова будет очень жарко.

– Это мне положено говорить, – засмеялась я. – Как твоя лодыжка? – поинтересовалась я, когда мы уже ехали по шоссе.

– Все в порядке, – немного ворчливо ответил Джос, повышая голос из-за гула мотора. – Мне жаль, что мы поссорились, Фейт. Давай обо всем забудем и проведем замечательный день.

Это не так уж трудно, решила я, когда полчаса спустя мы под ярким солнцем ехали через Виндзорский парк. Несмотря на зной, нашим глазам предстало воистину замечательное зрелище. Ухоженные женщины неторопливо прогуливались в воздушных «маленьких» платьях и элегантных туфельках. Все мужчины были в белых летних хлопковых брюках и темных клубных пиджаках – некоторые в соломенных шляпах. Все приехали на сверкающих автомобилях с открытым верхом. Лица украшали темные очки эксклюзивного исполнения. Это мероприятие явно давало возможность всем, кто ее имел, показать себя. Мы с Джосом прикрепили бэйджи и отправились искать гостеприимную палатку Лили. Она находилась где-то рядом со стендом компании «Мэдисон», издающей журнал «Я сама». Мы миновали сначала ряды, в которых продавали седла, шляпы для верховой езды и шарфы фирмы «Гермес». За ними стояли лошади с аккуратно перебинтованными над копытами ногами и заплетенными в косички хвостами. Наконец мы вышли к белому шатру. Флажок с надписью «Я сама» безжизненно повис под раскаленным небом.

– Фейт, дорогая! Джос! – воскликнула Лили, обнимая сразу нас обоих. Я различила терпкий запах духов под названием «Эгоист». Лили, похоже, пропиталась ими насквозь. – Как я рада видеть вас обоих, – пронзительно взвизгнула она. – Выглядите просто первоклассно!

– А ты выглядишь роскошно, – ответила я. И это была правда. Кофейный цвет прямого платья на тонких бретельках выгодно оттенял цвет ее кожи. Два сверкающих бронзой амулета украшали изящные руки. На ногах были золотистые босоножки на плоской подошве, из которых выглядывали десять наманикюренных пальчиков. Она была необычайно хороша. Душа моя наполнилась гордостью при мысли о том, что эта восхитительная женщина – моя лучшая подруга.

– Потрясающий шатер! – воскликнула я и окинула взглядом полотняные стены с желтыми полосками и паркетный пол. Даже окна были с двойными стеклами.

– Такие шатры на языке профессионалов называют «виагра», – фыркнула Лили. – Полуперманентная эрекция! А теперь выпейте-ка чего-нибудь, пока я буду трепаться и толкаться.

Гости Лили были такими же холеными, как и лошади, которых мы видели в парке. Все женщины были с длинными, как у чистокровных скакунов, ногами и гладкими блестящими гривами. В мужчинах с лошадиными лицами чувствовалась исключительная порода и подкованность. Сплошная голубая кровь, насмешливо думала я, прохаживаясь с Джосом между ними.

– …да, мы ездили в Каудрей.[94]

– …навестили Джемайму Голдсмит в Лахоре.[95]

– …маленькое поместье в Шотландии.

– … большие друзья с принцем Уильямом.

– …хорошие деньги в «Бишопсгейте».

– …всего три тысячи акров или что-то около того.

На украшенных цветами столиках веером лежали экземпляры журнала «Я сама». Пока Джос ходил за напитками, я принялась разглядывать обложку. «Несовершеннолетние звезды – забота о здоровье»; «Разминка дома – худейте во время уборки»; «В моде ремешки и плетение – новая коллекция пляжной одежды»; «Удар и миф – правда об избиении женщин» и «Бристольская мода – горячая десятка бюстгальтеров».

– Здесь целая тьма дёрновых куколок, – одобрительно заметил Джос, вернувшись с двумя бокалами джина с тоником.

– Что?

– Поло-цыпочек. Девушек, которые посещают все игры в поло.

– Ясно, – с натянутой улыбкой отозвалась я.

– Но моя куколка – это ты, – сообщил он и обнял меня за плечи.

Внезапно послышался мягкий щелчок, за ним последовала яркая вспышка. Фотограф снял нас дважды.

– Не возражаете? – спросил он. – Лили попросила сфотографировать вас для раздела светской хроники.

– Нет-нет, все в порядке, – улыбнулась я. Лили сказала, что напишет обо мне в колонке светских новостей, да и вообще, почему бы мне не сфотографироваться с Джосом? В конце концов, он мой бойфренд. Да и не для кого не секрет, что я развожусь – об этом писали и в «Хэлло!», и в «Дейли Мейл». Снаружи до нас донесся голос комментатора. Значит, матч уже начался.

– Пойдемте посмотрим, – позвала Лили. – Позвольте представить вам управляющего директора компании «Мэдисон» и издателя журнала «Я сама» Ронни Китса.

Мы улыбнулись и пожали руки приятному мужчине лет пятидесяти, вышли из шатра и остановились у низкой белой изгороди, идущей по краю игрового поля. С расстояния огромная толпа зрителей выглядела праздничной и разноцветной, словно россыпь конфетти. В неподвижном воздухе стояла смесь из запахов духов, сигар и навоза. Раньше я никогда не бывала на поло, поэтому Джос с Лили быстренько объяснили мне правила игры.

– Фейт, они играют не молотками, а клюшками. Игроки не в бриджах для верховой езды, а в брюках; они сидят не на лошадях, а на пони, а поле называется не полем, а площадкой. В каждой команде по четыре игрока. Вся игра делится на шесть периодов по семь минут каждый, они называются чукка. В середине игры пони заменяют на новых. Запомнила?

Сейчас пошел третий чукка полуфинала на Кубок коронации, Англия играет против Австралии.

Восемь пони с грохотом носились туда-сюда по площадке, выбивая копытами дробь, так что дёрн летел во все стороны. Игроки не сидели, а стояли в стременах, почти полностью выпрямившись и держа свои клюшки на манер копья. В шлемах с решеткой на лице они воистину выглядели как рыцари наших дней.

– Мы снова отходим назад, – воскликнул комментатор, когда клюшка описала в воздухе огромную дугу, и мяч полетел далеко к цели. – Отличный удар… не меньше восьмидесяти футов[96]… Гилмор хорошо владеет ситуацией… резкий поворот… Теперь отличный удар слева… и Харди перехватывает его… перехватывает его… обратно… ну давай, давай… да, да, да!… ГОООЛ!

Прозвучал гудок, и мы все захлопали, пока игроки легким галопом съезжались к центру площадки. Я смотрела на фыркающих пони с поднятыми ушами и блестящими боками и гадала, кому из нас хуже: им или нам? Было до того жарко, что у меня горели щеки, лоб стал мокрым, капли пота катились по спине. Темные очки не защищали от ослепительно яркого, жалящего солнца. Когда игра возобновилась, я взглянула на растущие чуть в отдалении могучие дубы. Два из них были разворочены молнией. Их голые изломанные ветки укоризненно поднимались к небу, точно пальцы скелета. Я посмотрела вверх и впервые за весь месяц увидела длинные и легкие перистые облака. Так, так. Это означает, что в погоде близятся перемены.

Мы отчетливо услышали резкий удар клюшкой по мячу, и комментатор сообщил:

– Гилмор красиво забивает мяч. Счет 9:7, Австралия впереди. До конца остается тридцать секунд… двадцать… и…

Снова прозвучал гудок, и мы услышали:

– На этом заканчивается первая половина матча. Леди и джентльмены, прошу вас проследовать сюда.

И тут все бросились на игровую площадку, словно торжествующие футбольные болельщики. Мы стали укладывать и утрамбовывать перевернутый дёрн, точно отплясывали ритуальный танец, то и дело посмеиваясь. Джос разговаривал с Лили, поэтому я начала болтать с Ронни. Выяснилось, что он знает Питера.

– Я знаком с вашим мужем по работе, – объяснял он, пока мы старательно работали ногами. – Видите ли, мы занимаемся поставками книг в Южную Африку. Питер действительно прекрасный человек. И очень толковый специалист. Говорят, в «Бишопсгейте» он творит чудеса.

– Да-да, конечно, – отозвалась я.

– Питер умеет принять правильное решение, – продолжал Ронни.