– С Джосом? Твоим любовником?

– Моим партнером, – поправила я его с холодным высокомерием.

– Партнером? Как современно! Значит, ты думаешь, не приехать ли тебе с ним? Хмм, – рассуждал Питер, – трудно сказать, как я к этому отношусь. Не могу сказать, что готов весь день быть третьим лишним. Придумал! – радостно воскликнул он. – Ты приедешь с Джосом, а я – с Энди. Что ты на это скажешь? Можем цивилизованно провести весь день вчетвером, – с энтузиазмом заявил он. – Вот будет здорово!

– Ладно, Питер, – твердо произнесла я. – Я передумала.

Как бы я ни была счастлива с Джосом, но по-прежнему не могла видеть ее.

– Ну что ж, – театрально вздохнул Питер. – В таком случае придется отправляться нам двоим и выступать единым фронтом. Можешь доехать поездом и встретить меня там, или я подвезу тебя – выбирай.

Вот так в субботу утром я отправилась на Понсонби-плейс, чтобы встретиться с Питером. Он жил в белом одноквартирном доме с плоским фасадом на голой, без единого деревца, улице недалеко от галереи Тейт. Улица выглядела элегантной и довольно стерильной после теплой и уютной Эллиот-роуд.

Я нажала на кнопку звонка и услышала быстрые шаги. Дверь резко отворилась, и на пороге появился Питер. Я очень боялась, что позади увижу Энди, стоящую с видом собственницы, но, к счастью, ее не было. Мы поздоровались, после чего наступил неловкий момент, когда мы не знали, что делать дальше. Как следует вести себя по протоколу, если бракоразводный процесс в самом разгаре? Поцеловать друг друга в щеку? Пожать руку? Дипломатично улыбнуться? Мы выбрали четвертое – чмокнули воздух, ощущая, как это неестественно и фальшиво. Было такое чувство, словно мы – актеры и играем в пьесе, которую плохо репетировали, и вдобавок не выучили слова. На Питере был светлый полотняный костюм, которого я прежде не видела, и новый дорогой шелковый галстук. Стиль его одежды изменился с тех пор, как мы расстались. Пока мы были женаты, он так никогда не одевался.

– Ты выглядишь так элегантно, – заметил Питер, оглядывая мое льняное платье. – Прежде ты никогда так не одевалась.

– Спасибо, – неуверенно ответила я, не зная, комплимент это или нет. Мы снова неловко улыбнулись друг другу.

– Хочешь пройти? – спросил Питер.

– Что?

– Не хочешь взглянуть на мою квартиру?

– Хочу, – внезапно сказала я. – Почему бы и нет?

И моментально пожалела, потому что знала: я обязательно найду следы ее пребывания здесь. Будет ужасно открыть дверь в ванную и лицезреть на полочке кремы Энди или, заглянув в спальню, увидеть ее сексуальную ночную рубашку, забытую на кровати.

– Вообще-то, – неуверенно проговорила я, – лучше… э… может быть, в другой раз.

– Ну как скажешь. – У него был слегка разочарованный вид. – В таком случае, – он с преувеличенной бодростью потер руки, – поехали. Моя машина – синий «ровер», припаркованный вон там.

– Это приложение к работе? – поинтересовалась я, пока Питер нажимал пульт дистанционного управления, чтобы открылась дверца.

– Да, – ответил он. – Я мог выбрать «мерседес» или «бимер», но решил проявить патриотизм.

Было всего пол-одиннадцатого, но солнце нещадно палило, а небо, как все эти дни, резало глаза обжигающе синим цветом. После того как мы переехали реку, стали видны клубы смога, черной пеленой окутавшего город.

– Ну не смешно ли все это, Фейт? – начал Питер, когда мы катили вдоль реки с опущенными стеклами. – Я хочу сказать, у меня нет ни малейшего желания содрать с тебя половину денег за бензин.

– Спасибо, – с иронией поблагодарила я.

– Эти расходы я беру на себя. Тебе это ничего не стоит. Бесплатно. Даром.

– Ты очень добр, – отозвалась я, опуская козырек, чтобы солнце не слепило глаза.

– Ну разве это не забавно? – снова заговорил он.

Я искоса взглянула на него. Мне пришло в голову, что мы впервые оказались наедине с тех пор, как Питер ушел из дома. Он пребывал в каком-то странном, легкомысленном настроении, и это меня слегка нервировало. У меня сложилось впечатление, что он счастлив. Несмотря ни на что. Наверняка потому, что замечательно проводит время с Энди, с подозрением думала я.

– Как здорово! – снова воскликнул он, барабаня пальцами по рулю. – Прямо как в старые времена, верно?

– Не думаю, – осторожно отозвалась я, надевая темные очки. – Старые времена закончились.

– Да, – с грустным вздохом согласился он. – Да. Наверно, закончились. Как нам быть после развода? – участливо продолжал он, пока мы сворачивали, следуя указателю, в направлении к Блэкхиту. – Будешь ли ты отстаивать права на дом и добиваться ли мне опеки над детьми? Кто заберет себе коллекцию пластинок? Кому достанется Грэм?

– Я не знаю, что происходит на этом фронте, – сказала я, отказываясь реагировать на его остроты. – Давно не слышала никаких известий от Роури Читем-Стэбба.

– Знаешь, Фейт, я сделал все, что от меня требовалось, – проговорил он, пока мы проезжали через Кэтфорд. – Я отослал назад подтверждение о том, что получил судебное уведомление, так что все задержки не по моей вине.

– Похоже, тебя это радует, – фыркнула я.

– Юмор висельника. Я просто смирился. Видишь ли, если ты решила развестись, я не могу тебя остановить, но, как тебе известно, это не мой выбор.

– Ну, а то, что ты сбежал со своей охотницей за скальпами, – не мой выбор, – резко отозвалась я, пока мы ехали вкруговую по кольцевой развязке с односторонним движением.

– Это нечестно, я с ней не сбегал. Проклятье! Где же знак?

– Сбежать не сбежал, зато связался с ней.

– Верно, – признался Питер, когда мы снова поехали по кругу. – Но только после того, как ты вышвырнула меня из дома.

– Да, конечно. Но я бы не стала тебя, как ты элегантно выразился, вышвыривать, если б ты не завел любовницу.

– Бог мой, Фейт, – вздохнул Питер в тот момент, когда мы опять двинулись по тому же кольцу. Для тебя все так просто, ясно и логично. Один плюс один равняется двум.

– Я знаю, что один плюс один и плюс еще один равняется трем, – выпалила я в ответ, – а в браке это на 50 % больше, чем нужно!

– У тебя потрясающие познания в арифметике, – отозвался Питер. – Тебе бы сегодня получить приз по математике, а не Мэтту. Во всяком случае, – тихо добавил он, – ты, похоже, сумела отыскать мне замену с поразительной быстротой.

Я промолчала. Это была чистая правда.

– Ребята сказали мне, – продолжал Питер, – что у твоей новой пассии, как там его, мистера Глайндборна, просто-таки неисчерпаемые запасы обаяния.

– Они совершенно правы, – подтвердила я. – Кроме того, Джос заботливый, щедрый и добрый. Знаешь, он отдал Мэтту свой ноутбук. Разве можно не ценить такое внимание? А сегодня он вызвался приглядеть за собакой.

– Вот это уж действительно любезность с его стороны, – согласился Питер.

– Это огромная любезность с его стороны, – подчеркнула я. – Особенно если учесть, что Грэм ему даже не нравится.

Наступила тишина. Питер обдумывал мои слова.

– Что значит «Грэм ему не нравится»? – тихо поинтересовался он, переключая скорость.

– Слушай, Питер, если мы обожаем свою собаку, это вовсе не означает, что все вокруг должны следовать нашему примеру.

– Но Грэм – не любая собака. Это совершенно особый пес.

– Да, – подтвердила я. – Но Джос относится к нему по-другому. И это, в общем, не удивительно, потому что Грэм не очень-то его жалует.

– Да? Это уже интересно. А позволь узнать почему?

– Не знаю, – ответила я. – Просто сейчас Грэм ведет себя немножко… неоднозначно по отношению к Джосу. Кейти думает, это может быть связано с разводом.

– Или с тем, что Грэму известно нечто такое, чего не знаешь ты, – предположил Питер, затормозив на красный свет. – Фейт, я всегда говорил, что это гениальный пес, с того самого дня, как он следом за тобой явился домой. Значит, Грэму не нравится твой бойфренд, – засмеялся он. – Боже мой. И что же он делает?

– В общем, получается действительно неловко, – начала я чуть натянуто, когда мы снова тронулись в путь, следуя указаниям дорожных знаков. – Когда Джос начинает, ну, ты понимаешь…