Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Возможно, не знаю. По крайней мере, я слышал, что солдаты Империи Мрака так же свирепы, как наши драконособаки, – сказал Као Шалан Гатт.

– Драконособаки? Что это? – спросил Мелиадус, вспомнив наставления короля.

– В Гранбретании о них не слышали?

– Быть может, мы называем их по-другому. Как они выглядят? Као Шалан Гатт поднял посох:

– Они раза в два выше человека – нашего человека, я имею в виду – с семьюдесятью зубами, острыми, как бритва. Покрыты шерстью; когти, как у кошки. Они помогают нам отлавливать диких рептилий, которых мы дрессируем для военных нужд.

– Понимаю, – пробормотал Мелиадус, думая о том, что война с этими бестиями потребует особой тактики. – И сколько драконособак уже выдрессировано?

– Много, – ответил посол.

Они продвигались по залу, встречаясь с другими аристократами и их дамами, и у каждого встречного был заготовлен вопрос, подобный тому, который задал Адаз Промп, – чтобы помочь Мелиадусу добыть дополнительные сведения от послов. Но чужеземцы, говоря о силе и мощи своей страны, всячески избегали обсуждения численности армий и принципов действия своего оружия. Мелиадус понял, что на получение такой информации уйдет не один вечер… если вообще это реально.

– Ваши ученые, должно быть, очень мудры. Возможно, даже мудрее, чем наши… – заметил он.

– Наверное. Я плохо знаком с нашей наукой. Хотя было бы интересно сравнить, – ответил Оркай Хеон Фунь.

– Весьма интересно, – согласился Мелиадус. – К примеру, я слышал, что ваша летающая машина может в мгновение ока переносить людей на тысячи миль.

– Это не летающая машина, – ответил Оркай Хеон Фунь.

– Вот как? А что же?

– Она движется сквозь землю. Мы называем ее Земной Колесницей.

– А на каком топливе она работает? Что позволяет ей проходить сквозь землю?

– Мы не ученые, – вмешался Као Шалан Гатт, – и не понимаем, как действуют наши механизмы. Это дело низших каст.

Мелиадус вновь почувствовал себя задетым, но тут они подошли к женщине в маске Цапли – к графине Флане Микосеваар. Барон представил ее послам.

– Какие вы высокие, – проговорила она грудным голосом. – Да, очень высокие…

Мелиадус хотел было пойти дальше, но графиня остановила его – чего барон, впрочем, и ожидал. Он представил ее только затем, чтобы получить небольшую передышку.

Флана подошла ближе и коснулась плеча Оркай Хеон Фуня:

– И плечи у вас очень широкие…

Ничего не ответив, посол остановился. Неужели она заинтересовала его? Мелиадус недоумевал. Однако это на руку всем – сейчас в интересах послов не портить отношений с Гранбретанией, а в интересах Гранбретании – оставаться в хороших отношениях с послами.

– Позвольте, я немного развлеку вас… – проговорила Флана, делая двусмысленный жест.

– Спасибо, но о развлечениях я сейчас и думать не могу, – ответил посол, и они двинулись дальше.

Удивленная Флана смотрела им вслед. Она никогда еще не получала отказа и была крайне заинтригована. При первом же удобном случае надо будет продолжить знакомство… «О, они так необычны, эти неуклюжие создания на негнущихся ногах! Они похожи на металлических кукол, – подумала Флана. – Интересно, что может пробудить в них человеческие чувства?»

Их маски из раскрашенной кожи покачивались над толпой, а Мелиадус уже представлял им Йорика Нанкенсена и его даму, герцогиню Фалмоливу Нанкенсен, которая в пору своей молодости сражалась бок о бок со своим мужем.

А когда обход закончился, барон Мелиадус вернулся к своему золотому трону, сильно удивленный и раздосадованный. Он все еще недоумевал, куда исчез его соперник Шенегар Тротт и почему король Хеон не соблаговолил поделиться с ним информацией об этом. Ему захотелось тотчас же освободиться от своих обязанностей по приему гостей и поспешить в лаборатории Тарагорма. Ему не терпелось узнать о научных достижениях владельца Дворца Времени и о возможности выяснить, где находится ненавистный замок Брасс.

ГЛАВА 8

МЕЛИАДУС ВО ДВОРЦЕ ВРЕМЕНИ

Эту ночь барон Мелиадус почти не спал и, поднявшись с первыми лучами рассвета, немедленно отправился во Дворец Времени к Тарагорму.

В Лондре почти не было открытых улиц, все дворцы, дома и склады соединялись крытыми переходами и галереями. В районах побогаче их раскрашивали яркими красками, так что создавалось впечатление, будто стены сделаны из стекла, покрытого эмалью, а в бедных кварталах казалось, будто они сложены из обычного серого камня.

Мелиадус восседал на носилках, которые несли по проходам двенадцать обнаженных накрашенных рабынь. Он хотел поговорить с Тарагормом прежде, чем проснутся эти дерзкие восточные посланцы. Разумеется, вполне вероятно, что именно из далекой Коммуназии шла поддержка Хоукмуну и прочим повстанцам, однако у Мелиадуса не было этому никаких доказательств. Но сейчас барон уповал на открытие Тарагорма. Если все сложится удачно, он получит необходимые улики, чтобы оправдаться перед королем и избавиться от неприятного унизительного поручения: изображать перед послами гостеприимного хозяина.

Улица стала шире, и послышались странные звуки – глухие удары и монотонный шум механизмов. Мелиадус знал, что это такое. Часы Тарагорма.

По мере того, как паланкин приближался ко Дворцу Времени, шум усиливался: лязгали тысячи гигантских маятников, колеблющихся с разными амплитудами, жужжали и скрежетали механизмы, молоточки ударяли по гонгам и цимбалам, пели механические птички и переговаривались механические голоса. Короче, это был весьма многообразный шум, но все звуки почти заглушало гулкое, тяжелое шипение, с которым разрезал воздух закрепленный под самой крышей маятник в Зале Маятника, где Тарагорм проводил большую часть своих экспериментов. Хотя в здании находилось несколько сотен часов всевозможных размеров, дворец сам по себе являлся гигантскими часами, которые регулировали ход остальных.

Портшез Мелиадуса приблизился к ряду сравнительно невысоких бронзовых дверей, навстречу выскочил механический человек и преградил путь барону. Сквозь шум часов донесся металлический голос:

– Кто беспокоит лорда Тарагорма в его Дворце Времени?

– Барон Мелиадус, его шурин, с соизволения короля-императора, – ответил барон, вынужденный кричать.

Двери еще долго оставались запертыми, и Мелиадус решил было, что его так и не пустят. Но наконец створки медленно раскрылись, и портшез проследовал внутрь.

Мелиадус оказался в зале с изогнутыми стенами, похожими на корпус часов; грохот стоял невообразимый: тиканье, скрежет, жужжание, звон, удары, шорохи и бой… Если бы на голове барона не было шлема, он зажал бы уши: от такого шума можно было легко оглохнуть.

Через этот зал портшез проследовал в следующий, задрапированный тканями, поглощающими наиболее громкие звуки (рисунок на тканях напоминал сотни различных стилизованных устройств для измерения времени). Здесь девушки-рабыни опустили носилки. Барон Мелиадус раздвинул занавески и остался ждать своего зятя.

Вновь (так ему показалось) прошло очень много времени, пока, наконец, из противоположного конца зала не появился человек в покачивающейся маске с циферблатом.

– В такую рань, брат, – поморщился Тарагорм, подходя к барону. – Сожалею, что заставил тебя ждать, но я еще не завтракал.

Мелиадус, подумав, что Тарагорму всегда не хватало такта или хотя бы соблюдения элементарных правил приличия, резко ответил:

– Прими мои извинения, брат, мне не терпелось увидеть твою работу.

– Я польщен. Сюда, брат.

Тарагорм повернулся и направился к двери, из которой появился. Мелиадус последовал за ним.

Пройдя по коридорам, затянутым дорогой драпировкой, они подошли к высокой запертой на засов двери. Тарагорм с трудом отодвинул тяжелый брус, и дверь открылась. Ударил внезапный порыв ветра. Мелиадуса оглушил мерный гул, похожий на звук, который издает гигантский барабан, если по нему часто-часто ударять палочками.

Барон машинально поднял голову и увидел раскачивающийся прямо над ним маятник. Отвес – пятьдесят тонн меди, – отлитый в форме лучистого солнца и украшенный драгоценными камнями, отбрасывал тысячи бликов. По стенам, покрытым тканями, скользили солнечные зайчики. Ветер с ревом вздымал полы плаща Мелиадуса, и казалось, что за спиной барона трепещут два шелковых крыла. Вдоль всего Зала Маятника тянулись ряды механизмов, находящихся на различных стадиях сборки, стеллажи с лабораторным оборудованием, инструментами из меди, бронзы и серебра, бухтами тонкой золотой проволоки, мотками драгоценных нитей, приборами для измерения времени – часами водяными, анкерными, пружинными, часами на подшипниках, наручными, настольными, астрономическими; астролябиями, часами в виде скелетов, листьев и солнечных дисков… Над ними хлопотали слуги Тарагорма – ученые и инженеры разных стран, многие из которых когда-то были гордостью своих государств.

8
{"b":"110633","o":1}