– Москвички! Я им поддала под зад! Батяня теперь ремонтирует.

После чего неловко поправляла съезжавшую на лицо соломенную шляпку немного на бок. Анжела тут же возвращала головной убор на место.

– Это не солдатская пилотка, а женственная вещица, – шипела Анжела, – ею нужно прикрывать глаза.

И сама поправляла солнцезащитные очки, через которые плохо видела, так как на деревню спускались сумерки. Но они не помешали ей разглядеть довольно опрятный домик, в котором, по признанию Пелагеи, жил летом студент-философ. Окна дома выражали полную апатию к прогуливающимся по деревне девицам и отсвечивали синим огоньком монитора. Философ «сидел» в Интернете, боясь отвыкнуть от цивилизации.

Анжела предложила остановиться перед домом и полюбоваться кустами облезлой сирени, давно забывшими, что такое нормальный садоводческий уход за растениями.

– Чудо, как хороши, – ворковала Анжела, гладя рукой неровные, торчащие в разные стороны ветки. – Такие же непосредственные и открытые, как и все вокруг.

– По весне обрезать бы надо, – тоскливо сказала Пеги, – гуще будут.

Но философ не заметил девушек и не услышал комплимента. Они постояли еще немного, обсуждая сирень, после чего Пелагея предложила свистнуть в окно философу и уже намеревалась это сделать, как Ольга испугалась. Свистеть не стали, пошли дальше. Правда, Анжела шагала уже с меньшим энтузиазмом и постоянно оглядывалась на домик пастуха.

Оля знала, как азартна ее подруга, и была уверена, что бедному студенту будет некуда деться, если он случайно обнаружит свое присутствие в доме или во дворе. Во дворе у него находились удобства. Хоть бы он оказался терпеливым малым! А еще она знала, как быстро «загоралась» ее подруга, и как также стремительно «тухла». Легкий флирт с пастухом обещал Анжелке романтическую ночь и головную боль наутро. И лишние неприятности Ольге, а ей вновь предстояло сидеть за рулем и бдить за дорогой. Еще одного грузовика с силосом она не выдержит! Конечно, сворачивать с федеральной трассы она больше ни за что не станет, как бы Анжелка ни страдала от голода.

Анжела страдала от скуки, гордо вышагивая по деревенской улице. Пастух не оправдал ее надежд.

– Нет, Пеги! Ты просто невыносима! Так нельзя носить гламурную итальянскую шляпку, – придиралась она к Пелагее и постоянно норовила поправить аксессуар.

– Итальянскую?! – хлопнула себя по лбу Пелагея.

– Ты что? Не переживай так, – изумилась Анжела, – ну, не умеешь носить шляпы, и черт с ними.

– Итальянский черт, – прошептала Пелагея, напряженно вглядываясь вдаль, – у меня батя его так зовет.

– Дорогуша, – испугалась Анжелка, – не нужно звать сюда никаких чертей! Мы, знаешь ли, не в раю.

– Ага, – кивнула решительно настроенная Пелагея, – и он все время твердит, что его Сицилия это рай.

Все, что касалось иностранцев, Анжела схватывала на лету. Новость о том, что в Малых Чернушках скрывается от итальянской мафии сицилиец, окрылила ее настолько, что она была готова забыть про пастуха. Оля восприняла это сообщение с некоторым недоверием. Нет, она слышала из рассказов знакомых, что есть неадекватные иностранные граждане, приезжающие в их страну за русской экзотикой. Но чтобы в глубинке скрывался один из мафиози, она никогда не слышала. И не поверила, за что жестоко поплатилась.

Анжела настояла на том, чтобы они сходили к итальянцу и проверили, насколько он связан с мафиози. Возможно, как утверждала Камушкина, им предстоит раскрыть целый заговор Коза-ностра, и ради этого подвига Муравьевой снилась корова, а судьба забросила их именно в эту деревню. Пелагея, довольная тем, что заинтересовала москвичек местными достопримечательностями, полностью поддержала Анжелу. И они с широкой деревенской улицы свернули в маленький проулок.

Сумерки сгустились до такой степени, что были видны только уши впереди идущего товарища по борьбе с Коза-ностра. И неприличный по глубинным деревенским стандартам белоснежный топик Камушкиной, маячивший в темноте. Но она вскоре рассеялась, в одном из домов горел свет.

– Мама мия! Донна белладонна! – послушался гортанный голос иноземного гражданина, судя по звуку от производимых им действий, вытряхивающего половички на крыльце.

– Это бандито-гангстерито Марио, – прошептала Пелагея, – у нас его все так называют.

– Бандит и гангстер Марио! – восхитилась Анжелка, и Оля поняла, что головная боль той обеспечена, как и романтическая ночная прогулка.

– Он едва говорит по-русски, а ты не знаешь итальянского, – попыталась Оля образумить подругу.

– Слова любви не нуждаются в переводе! – заявила Камушкина и кинулась на амбразуру.

– Марио! Марио! – позвала его Пелагея. – Комен, бите, сюда.

– Он знает немецкий, он полиглот! – восхитилась Анжелка.

– О! Полин? – ответил итальянец и выступил из темноты в луч света, шедший от окна его жилища.

Большего и не требовалось. Невысокий, но коренастый и ладно сложенный жгучий брюнет был достаточно молод для того, чтобы Анжела обратила на него свое внимание. А то, что рыжеволосая красавица понравилась ему с первого взгляда, заметили и Оля и Пелагея одновременно.

– Дева Мария? – восхищенно пробормотал Марио, глядя на Камушкину.

– В некотором роде да, – жеманно произнесла та и наконец-то сняла солнцезащитные очки.

Половички вывалились из волосатых рук представителя сицилийской мафии и упали к ногам Анжелки, поднимая всю пыль на ее белый топик. Но она не обратила на это никакого внимания…

– Вот это чувства, – шмыгнула носом Пелагея, уводя Ольгу обратно к дому.

– Надолго ли, – вздохнула та с сожалением о ветрености своей подруги.

Больше прогуливаться по деревне они не стали, темнота улицы прореживалась редкими тусклыми фонарями, да и местное население в своем подавляющем большинстве отправилось на покой. Оля тоже выразила желание лечь спать. Пелагея попыталась ее покормить на ночь, но москвичка мужественно отказалась, с некоторых пор после шести часов вечера она не ела. Хозяйка постелила ей в комнате на двухместном диване, подразумевалось, что спать с подругой им придется вместе. Ольга в этом сомневалась и ждала Анжелку в лучшем случае только к рассвету. Надо же такому было случиться! Камушкина встретила горячего южного красавца в трех часах езды от столицы, вместо того, чтобы познакомиться с ним на морском берегу. Впрочем, это обстоятельство особенно не беспокоило Ольгу. Завтра подруга потребует везти ее дальше, навстречу новым приключениям. А итальянец? А что итальянец? Мало их было у Анжелки? Итальянцем больше, итальянцем меньше… Подруга имеет полное право развеяться в этой деревне, она столько сегодня пережила. Оля натянула одеяло на глаза, вот только не нужно ей больше показывать во сне коров! Пусть будет море. Феликс Иванович обещал провозиться с машиной всю ночь.

Если корова снится к Коза-ностра, то к чему ничего не снится? Ольга Муравьева, как ее всегда учила неугомонная бабушка, мечтающая выдать внучку замуж за хорошего человека, ложась спать в гостях, приговаривала: «На новом месте приснись жених невесте!» Ночевала вне дома и дачи Оля нечасто, так же редко ей снились женихи. Сегодня ей никто не приснился. Она спала, словно убитая горем, и не почувствовала, как рядом с ней прилегла подруга. Сейчас Анжела блаженно посапывала и улыбалась. По всей видимости, Ольгины женихи снились ей. С одной стороны, то, что после присказки ей никто не приснился, было очень плохо. Личная жизнь показывала, насколько она не удалась. Но с другой стороны, можно было со спокойным сердцем ехать к морю и думать о женихах там. Но Оля беспокоилась, ее мучило нехорошее предчувствие.

Как она и ожидала, на столе оказалась записка от Пелагеи, в которой та сообщала, что приедет к обеду. Придется общаться один на один с хмурым усачом, ее батяней. Оля уже знала, что у водителей грузовиков – лето очень ответственная пора, идет заготовка кормов. Она бросила взгляд на часы, они показывали первый час дня. Все было не так уж и плохо. С минуты на минуту должна была вернуться Пелагея. Но терять эти драгоценные минуты не хотелось. Захватив с собой приготовленные Пеги полотенца, Оля побежала в душ. Привести себя в порядок перед дорогой – первая необходимость. Если будет комфортно телу, то она не так быстро устанет, как вчера. Всего три часа в пути, а у нее дрожали руки! Может быть, нужно обмотать чем-то мягким руль?!