Зарабет улыбнулась. Как близко ее губы! Она повторила его слова, сказанные накануне:
– А чем здесь еще развлекаться, в этакой глуши?
Ее дыхание отдавало корицей. А губы были бы сейчас так сладки на вкус, стоит лишь наклониться…
Иган решительно откинулся на спинку стула.
– Больше никаких дебютанток! – прорычал он.
С невозмутимым видом Зарабет опустила ложку в кашу.
Зарабет, которую он когда-то знал, могла бы вылить овсянку ему на голову. Эта новая Зарабет просто положила кашу в рот и улыбнулась.
Вечером Хэмиш принес новости. Он и люди Игана гнались за похитителями до Инвернесса. Там негодяев арестовали. Главарь и трое его подручных предстали перед судом магистрата и теперь сидели за решеткой, ожидая приговора. Они признались, что некий иностранец заплатил им, чтобы они похитили Зарабет с корабля, который потом затонул у входа в бухту. В случае неудачи они должны были захватить ее любым способом.
Похитители не знали, как зовут иностранца и где его можно найти. Он заплатил им в английских фунтах. В результате поиска, предпринятого в Инвернессе и прилегающих районах, были обнаружены иностранцы – несколько пожилых французов, приятелей местных лэрдов. Больше никого не нашли.
Казалось, дело закрыто.
Однако Зарабет знала – это не так. Наемников поймали, но, если Себастьян хочет, чтобы Зарабет доставили в Нвенгарию живой или мертвой, он не остановится. Найдет новых наемников…
Но пока что она решила наслаждаться жизнью в Шотландии.
Наступил вечер бала. Зарабет чувствовала, как теплеет у нее на душе, когда остановилась карета и она вошла в двери Росс-Холла. Дом сиял огнями, отгонявшими осенний холод, в саду были развешаны гирлянды бумажных фонариков. Из открытых дверей доносились музыка и смех, из окон лился теплый золотистый свет. В огромном доме собрались семьи соседей и старые друзья, как бывало у них, когда отец давал бал. Здесь царила дружеская, непринужденная обстановка – услада ее одинокому сердцу.
Адам взял ее за руку и подвел к брату Пирсу, который радостно ее приветствовал. Зарабет улыбнулась. Среди гостей сновала Мэри, исполняя роль хозяйки дома. Лицо у нее было озабоченным. Зарабет услышала ее мысли, прозрачные и беспокойные: «Вдруг принцессе не понравится бал? И что, если Иган снова выкинет какую-нибудь глупость?»
Она спиной чувствовала жар – значит, Иган где-то рядом. Упрямо соблюдает обещание не сводить с нее глаз. Сегодня он выглядел отменно в парадном килте и фраке. Через плечо красовалась перевязь из шотландки.
– В таком случае вам придется танцевать со мной все танцы, – не оборачиваясь, сказала Зарабет.
– Да. Так и задумано.
– Другие дамы выплачут глаза.
Иган растерялся:
– Почему?
Зарабет раскрыла веер и принялась обмахиваться – в зале было невыносимо жарко от его присутствия.
– Холостой красавец лэрд, который отказывает в знаках внимания незамужним леди?
– Заманчиво.
– Но не для леди.
Она представила себе, как Иган в этом своем килте лежит, раскинув руки, на полу бального зала, улыбаясь каждой даме, которой заблагорассудится им завладеть, и у нее закружилась голова. Зарабет была готова наброситься на него первой.
– Я же дал ясно понять, что не собираюсь жениться, – сказал Иган, которому было невдомек, какие греховные мысли одолевали Зарабет. – Джейми будет моим наследником, и хорошо бы ему уразуметь это своей упрямой башкой.
– Но он не хочет!
– А я не хочу об этом говорить. Я его опекун. Он поступит, как велю ему я.
Зарабет подняла брови.
– Заставить человека быть тем, кем он быть не желает, – более жестокой судьбы не могу себе представить.
Иган пристально посмотрел ей в лицо. Она быстро надела маску безразличия, но было поздно. Этот человек умел добиться от нее правды в ту минуту, когда она ожидала этого меньше всего.
Он взял ее за локоть и повел через весь бальный зал. Вокруг топтались друзья Адама, которые дожидались, что Иган представит их принцессе, но он быстро шел мимо, не обращая ни на кого внимания.
Зарабет сказала:
– Вы не очень-то вежливы.
– Вот как?
– Я должна знакомиться с людьми, разговаривать с ними. Иначе они сочтут меня высокомерной.
Иган пожал плечами.
– Сделайте вид, будто не говорите по-английски. Я знаю – это действенный метод. Пара глупых улыбок и любезный кивок творят чудеса.
Зарабет остановилась и круто обернулась к Игану, он чуть не налетел на нее. Они стояли рядом, в дюйме друг от друга. Ей вдруг стало нечем дышать.
Парадный костюм скрывал настоящего Игана. В поношенном килте и льняной рубахе он больше походил на себя самого. Но и бальный наряд ему шел. Фрак облегал широкую грудь и плечи, подчеркивая узкую талию. Перевязь из шотландки придавала слегка хищный вид. Кудрявую гриву он заплел в косу, намочив непокорные завитки, чтобы лежали ровно. Так его волосы казались более темными, а золотые искорки в глазах сияли ярче.
Она видела эти глаза совсем близко в ту ночь, когда он ее целовал. Целовал не спеша, нежно и бережно, скрывая страсть. Он целовал ее, потому что ему этого очень хотелось.
– Не хочу ставить в неловкое положение Адама, – поспешно заявила она. – Или Мэри.
Он начал терять терпение.
– Вы приехали в Шотландию не для того, чтобы собирать свиту поклонников. Вы здесь, чтобы укрыться от грозящей вам опасности. Или вы забыли?
– Вы же поймали негодяев, похитивших Олимпию, – возразила она.
– Это еще не конец, и вы об этом прекрасно знаете.
– Знаю, – согласилась она.
Свет многочисленных свечей отражался огоньками в его бакенбардах, щетинки на щеках казались темно-рыжими. Ей хотелось провести по ним ладонью, а затем и языком, чтобы ощутить их восхитительную неровность.
Пусть бы он отошел. Сущая пытка! Хватит и того, что она все время думает о том поцелуе.
К ним подплыла расстроенная Мэри.
– Иган, ты даже словом не перекинулся с Темплтонами.
– Я приехал сюда охранять Зарабет, а не развлекать твоих эдинбургских гостей.
– Мог хотя бы попытаться быть любезным.
– Это ты их сюда привезла, не я. Не стану рисковать, приглашая какую-нибудь из девиц на танец. Чего доброго, решит, что я делаю предложение.
Лицо Мэри вдруг просияло.
– Я не подумала…
Иган встревожился:
– Но ты же не станешь внушать им эту мысль!
– Это ускорит дело.
– Ты этого не сделаешь. Не поставишь в дурацкое положение себя и всех Макдоналдов.
– Ты прямо как отец. Я начинаю опасаться, что ты запрешь меня в подземелье.
Иган мрачно усмехнулся.
– Никогда этого не сделаю, и тебе это известно.
Мэри открыла было рот, чтобы продолжить спор, но что-то в выражении лица Игана заставило ее замолчать. Покачав головой, она пошла прочь. На этом балу у нее и без того забот полон рот.
Иган стиснул зубы и нахмурил брови, наблюдая, как удаляется сестра. Зарабет стиснула его руку, такую твердую под рукавом фрака.
– Я думала, Макдоналды больше не пользуются подземельем как темницей.
– Мой отец делал это время от времени, – объяснил Иган. – Он думал, что преподаст нам хороший урок послушания, если запрет в подземелье в обществе привидений.
– Жестоко.
– Да, но мой отец не слыл добряком.
– Поэтому в доме нет вашего портрета?
Его взгляд прожег ее насквозь.
– Что?
– Я нашла портреты Мэри и Чарли, а вашего не было. Я искала на всех этажах.
Его лицо стало таким мрачным, что она испугалась. Глаза смотрели безжизненно.
– И не найдете. Его уничтожил отец.
Зарабет ахнула:
– Зачем?
– Это случилось, когда я вернулся домой с Пиренейского полуострова и сообщил ему, что потерял Чарли под Талаверой. Отец схватил кинжал и разрубил мой портрет на клочья.
* * *
После ужина Зарабет танцевала с Адамом Россом, но ее взгляд не оставлял Игана. Он стоял на другом конце бального зала, заложив руки за спину. Склонив голову, Иган с большим вниманием слушал пожилую даму, которая сидела возле стены.