СТРАШНО… Когда мои потухшие друзья Живут себе безропотной толпой, Мне хочется кричать: " Так жить нельзя! " Мне хочется нарушить их покой. Но страх, в нас поселившийся навек, Не позволяет голову поднять, Не бросить клич толпе: " Я – Человек! " Ведь так и цепи можно потерять. Унижены, обмануты, со страхом, Боимся высказать себя, боимся жить, И радуемся, что последнюю рубаху Нам дали ещё время поносить… СПАСИ, ГОСПОДИ, РУСЬ!
 Я смеюсь, хохочу над собой, Я смеюсь, хохочу и над вами, Что обманутой жили толпой, Всё глотали, что нам разжевали. Мы на праздник ходили колонной, Мы трибунам кричали "Уррра!" И страна была пьяной и сонной Каждый день от утра до утра. Я смеюсь, что так верил идеям, В то, что "светлое завтра" придет, А с портретов нам щурился Ленин И приказывал двигать вперёд. Но дошли, наконец, до черты За которую страшно шагнуть… Мы проклюнулись из скорлупы И увидели пройденный путь. Там – залитая кровью Россия, Там – зловонный угар нечистот, Там – расстрелы, бесчестье, бессилье И в конвульсиях мёртвый народ. Скорлупу обрываю с души, Чтобы вырваться с крепких узлов Паутины бессовестной лжи, И плетущих её пауков. Вижу тяжкие цепи кандАлов, Вижу Зимний дворец в октябре, И штыков смертоносные жала, Кровь пятном на убитом царе. Вижу куртки из кожи в облавах, И расстрел офицерских семей, Беспощадную нашу державу, Людоедов на ликах вождей. Там позорным клеймом тридцать пятый, Роковою отметкой в судьбе, Там советское наше гестапо, Переросшее в КГБ. Миллионы голов положили, В лагерях, что сравнения нет. В них таланты России сгубили, Уничтожили нации цвет. Я смеюсь, как все Брежневу льстили, Как цепляли на грудь ордена. Нас истории лживой учили, И во лжи задыхалась страна. Снова смелых за правду сажали, Русский дух зажимали в тиски, И мы водкой себя заглушали От безудержной нашей тоски. Девяностые годы встречаю – Веет ветер "больших перемен". Нам с трибун снова рай обещают, Только рай этот будет не всем. Всё смешалось, как в бешеный шторм! Я представить, что будет, боюсь. И с надеждой молю об одном: " Спаси, Господи, грешную Русь! " МЫСЛИ 3.  Раскололся наш век после выстрела грозной "Авроры", Раскололся надвое, оставив для той стороны, Всё величие гордой империи, русской короны, А на этой лишь горе и ужас гражданской войны. И пошла моя Русь по кровавой дороге на плаху, Беспощадно кроша в мясорубке жестокой народ. Наступила великая Эра кошмара и страха, И страну уложила, ещё чуть дышавшую, в гроб. Издевались над Русью истерзанной злобные дети, И Россия, не выдержав боли и слёз, умерла, Когда "гений великий" воткнул в неё штык на рассвете, Опустилась над трупом туманная красная мгла. И помчалась по русской земле колесница разгула Под прищур и усмешку в усы добряка-палача. И холодная смерть на народы России подула, Вытирая о саван уставшее тело меча. Ах, захлопал в ладоши картавый над трупом России, И примерил корону на лысину в сладких мечтах, Представляя себя снизошедшим на землю Мессией, Новоявленным богом в отравленных наших умах. Слуги дьявола сладко безумству его подпевали, Кровь пустив по стране полноводной рекой. И низвергнутый прах своей родины бывшей распяли, Чтоб не смела душа НИКОГДА возвратиться домой. ВСТУПИТЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ МОЕЙ ПЕРВОЙ КАССЕТЫ Я не успел весёлых песен написать – Какой тут смех, когда пусты карманы… Зато тоски и грусти не отнять В тех песнях, что споёт здесь Жека Рваный. Какой тут смех, когда с работы в пять часов, И впопыхах плеснёшь пузырь в стаканы, Потом в постели ночь кошмарных снов, А утром на работу рано-рано. Я в песнях кое-где переборщил, Пытался даже тусоваться в хулиганы. Я не алкаш, не сволочь, не дебил, Я просто Жека, просто Жека Рваный. Тружусь, дымлю, как дизельный мотор, Забыли меня напрочь рестораны. Не деловой, не урка и не вор, И автор этих песен Жека Рваный. Когда наступят золотые времена, Когда от счастья будем вечно пьяны, Когда воскреснет павшая страна, Тогда повеселится Жека Рваный. Тогда спою, ох, я ещё спою! И буду радоваться жизни постоянно. Ну, а пока здесь первую Забацает кассету Жека Рваный! |
