Утром Бет попросила, чтобы ей построили загон для кур. Дед обещал прислать ей на помощь Уолтера Изарда.

– От него все равно толку мало.

Уолтер пришел и начал работу. Построил загончик из остатков досок, приподнял его над землей, поместив на каменный фундамент. У дверцы сделал наклон. Бет вскоре поняла, почему так насмешничал дед. Уолтер был ужасно неуклюжим. Он плохо справлялся с инструментами, испортил много гвоздей и хороших планок. Но Бет нравился его спокойный характер.

– Ты, наверное, смеешься надо мной, – сказал он. – Ты заранее знала, что я испорчу доски. Чего уж там, все ясно. Я просто неуклюжий, и тут ничего не поделаешь. Ты только посмотри на этот загон! Ты когда-нибудь видела чего-нибудь похуже?

– По-моему все нормально.

– Загородка качается во все стороны. Мне придется что-то подложить под нее. Так, куда же пропал мой карандаш?

– Он у вас за ухом.

Когда он закончил и уже убирал инструменты, в сад влетел рой пчел и начал кружиться в поисках места, где бы ему приземлиться.

– Посмотри! – воскликнул Уолтер. – Рой пчел в июне так же ценен, как серебряная ложка. Так всегда говорит моя Гуди.

– Где-то в сарае есть старые соломенные ульи, – сказала Бет.

– Да, твоя бабушка когда-то держала пчел. Ты побеги туда и притащи улей, а я прослежу, куда сядет рой.

Бет сбегала в сарай и принесла улей. Когда она вернулась, рой уселся в развилку ветвей на сливе, и Уолтер стучал молотком по пиле.

– Они немного успокаиваются, – сказал ей Уолтер. – Бог ты мой, я никогда не видел ничего подобного! Теперь ты шуми, как можно громче, а я сбегаю за лестницей.

Бет взяла молоток и пилу и начала стучать. Рой все увеличивался. Уолтер притащил лестницу и прислонил ее к дереву. Он полез наверх, держа шапку в руке, и осторожно подставил ее под рой.

– Ну-ка, маленькие бродяжки, давайте тихо и мирно залезайте сюда. Им нравится музыка, которую ты им играешь! Они жужжат ей в лад, ты слышишь?

Шум привлек к ним работников из мастерской. Они стояли у ограды сада и смотрели на происходящее. Кто-то попытался давать глупые советы.

Уолтер спустился вниз с роем в шапке. Пчелы летали вокруг и жужжали, многие ползали у него по рукам, лицу и шее. Бет бросила инструменты и поднесла ему улей. Она держала его на протянутых руках, пока Уолтер освобождал туда пчел из своей шапки. Потом он потряс ее и оставшихся пчел просто подтолкнул голой рукой.

– Осторожно, они могут покусать, – сказала Бет.

– У меня такая толстая кожа, что я ничего не почувствую.

Он собрал пчел с лица и волос так же легко, как-будто это были просто мухи. Они прилипли к его рукам, и Уолтер легонько сбросил их в улей.

– Матка уже там, поэтому сейчас к ней присоединятся и все остальные пчелы.

Он взял улей и поставил его на ящик.

– Они скоро угомонятся, но нам нужно найти для них хорошее спокойное местечко в тени.

Кит Меддокс поинтересовался у Уолтера, стоя у забора:

– Эй Уолтер, они тебя покусали?

– Нет, я что-то ничего не почувствовал.

– Как говорится: ничего не вижу, ничего не чувствую.

– Чья бы корова мычала… – ответил ему Уолтер. Он перетащил улей прямо с ящиком и поставил все у живой изгороди, где кусты терновника нависали над ульем и давали хорошую тень. Он переворачивал улей до тех пор, пока место для вылета пчел не было обращено к югу.

– Только не на восток, – сказал он, – иначе они будут слишком рано вставать, могут простудиться в утренней росе. Самое лучшее, когда отверстие смотрит на юг.

– Как я буду доставать у них мед? – спросила Бет.

– Ну, милочка, ты слишком торопишься.

– Да нет, я просто вообще ничего не знаю о пчелах.

– Ты мне напомни об этом в конце года, мы вместе с тобой во всем разберемся, ладно?

Уолтер нагнулся и приложил ухо к улью.

– С ними все в порядке. Очень хорошо, когда в хозяйстве пчелы. Гуди говорит, что они всегда приносят счастье.

После этого дня Уолтер и Бет стали друзьями. Если ей требовалась помощь, Уолтер всегда старался ей помочь. Он вырезал для нее шест, чтобы не провисали веревки с сохнувшим бельем, изготовил маленькие кормушки для кур, помогал и с пчелами. Уолтер также сделал для нее легкую и удобную лестницу, чтобы Бет было удобно собирать фрукты.

Часто, когда Уолтер был с Бет, дед Тьюк начинал прямо беситься.

– Изард! Быстро иди сюда! У меня для тебя дело!

– Слушаюсь, хозяин, – обычно отвечал ему Уолтер.

– Он все делает для этой чертовой девчонки! Интересно, кто тебе платит деньги, хотелось бы мне знать?!

– Конечно вы, мастер. Вы и сами знаете это!

– Тогда шевелись, ты, неумеха, или я вышвырну тебя вон!

– Тебе лучше идти, – говорила Бет Уолтеру. – Не следует попадать в беду из-за меня.

– Не волнуйся, твой дед обещает меня вышвырнуть уже двадцать с лишним лет, а я все еще работаю у него. Хорошо. Тебе не будет трудно перетаскивать эту лестницу, правда? Она удобная и устойчивая, так? Очень хорошо, ты сможешь собрать все сливы и яблоки очень быстро.

Сад в Коббсе всегда приносил мало плодов, и дед Тьюк постоянно грозил его спилить.

– Каждый год одно и то же. Цветет прекрасно. Весь сад стоит, как молоком облитый! А осенью все яблоки можно сложить в маленькую корзинку!

Он был прав, и Бет сама убедилась в этом в первые три года их жизни в Коббсе. Но в 1889 году все переменилось. Во время цветения в саду здорово потрудились пчелы, и поспел хороший урожай слив и яблок.

В том августе Бет работала не покладая рук, чтобы вовремя собрать все сливы. Кейт была занята тем, что варила варенье и готовила маринованные сливы. В октябре Бет снова была занята – собирала яблоки. Ее дед знал, что она была занята от зари до темноты, но никогда не присылал кого-нибудь, чтобы ей помочь. Сама Бет была слишком упряма и не стала просить подмоги. Уолтера не было, он работал в Нортоне. Кейт боялась лазить по лестнице. Поэтому Бет пришлось попотеть.

Когда яблоки были собраны, они заполнили все полки на сеновале. Бет гордилась урожаем, потому что ей помогли ее пчелы. Теперь в саду стояло три улья, и сама Бет поймала два роя. Она уже не боялась пчел – ее кусали пару раз, но она поняла, что это не так уж страшно. Ей нравилось наблюдать за их полетами в саду, за тем, как они гудели и высасывали сладкий нектар из цветов. Она могла стоять и смотреть, как они влезали и вылезали из цветов, отяжелевшие от нектара.

Когда Уолтер помогал ей выкачивать мед, она не разрешила убивать и травмировать пчел. Она просто ставила новые ульи рядом со старыми и терпеливо тихонько стучала пальцами до тех пор, пока пчелы не переходили из старого улья в новый. Она всегда заботилась о том, чтобы у них оставалось достаточно меда на зиму.

– Они работали, поэтому будет справедливо, чтобы о них тоже позаботились.

Даже после этого у нее оставалось много меда. Соты подвешивали в марле на кухне, и из них вытекал мед, чистый и золотистый, как солнечный луч. Он тек в большие глиняные чаши.

Уолтер сильно заболел в эту зиму, и Бет узнала об этом только через месяц, потому что он часто работал не в мастерской, а в других местах. Как только Тимоти Роллз сказал об этом, Бет в мокрый день незадолго до Рождества собрала кое-что в корзинку и взяла плащ матери, чтобы не промокнуть до костей. Когда Бет выходила, она встретилась с дедом.

– Почему вы мне не сказали, что Уолтер заболел?

– Что у тебя в корзинке? Ты что, берешь мои продукты, чтобы отнести к Изарду?

– Яйца и мед – мои, – ответила ему Бет. – Что касается джема, я собирала фрукты, поэтому считаю, что половина варенья и заготовок из фруктов тоже мои.

– Вот как! А как насчет зерна, которым ты кормишь кур?

– Зерно ваше, но вы каждый день едите свежие яйца!

– Какого черта, с чьих деревьев ты собирала фрукты?

– Но деревья начали приносить плоды только с помощью моих пчел.

– Ха! Интересно, как я жил до того, как вы приехали сюда?! Наверно, я тогда просто пропадал!