– Он не шпион лягушатников? Я шпионскими делами досыта наелся и больше этим не занимаюсь.

– Сомневаюсь, что отец стал бы держать у себя предателя. С другой стороны, я никогда не думал, что леди Ройс станет помогать преступнице.

– Я тоже никогда не думал, что увижу тебя в доме твоей матери, так что не советую тебе доверять своим ощущениям. Если только они не сообщают тебе, что ты проголодался.

Громадному Дэниелу нужно было гораздо больше пищи, чем Рексу. Он ел за двоих и, кажется, никогда не наедался.

– Возможно, осталось немного тушеной говядины, которую приготовила няня.

Говядины не осталось, но они нашли в кладовой вяленую ветчину, коробку бисквитов, сухофрукты, круг сыра и яблоки.

– Я тебе говорил, что у твоей матери прекрасный стол, – с набитым ртом пробубнил Дэниел, отхлебнув превосходного вина. – Даже если стол на кухне, – скаламбурил он.

– Я не видел необходимости вызывать дворецкого и лакея, чтобы нам накрыли в столовой. Ты возражаешь?

– После того как мы с тобой в душной палатке делили на двоих половину тощего цыпленка? – расхохотался Дэниел. – Здесь божественно! Если только монстр, которого ты называешь собакой, не станет красть с моей тарелки.

Верити не нужно было красть, она положила подбородок на стол, и Дэниел кидал ей ломти ветчины.

Рекс расслабился, радуясь, что его друзья поладили. Можно было догадаться, что они подружатся, поскольку обоих еда интересовала больше, чем беседа или физическая деятельность.

Едой он тоже остался доволен. Дэниел прав: на вкус она лучше, чем все что Рексу довелось попробовать. Глядя на Дэниела, он ел больше, чем обычно, у него разыгрался аппетит. Или потасовка в «Грязнуле Сэл» взбодрила его. Да, думал Рекс, удар по голове, должно быть, вытряхнул паутину из его черепа. Вместо бесцельных блужданий и тоскливой меланхолии, в которую он впал, сейчас Рекс впервые после ранения чувствовал себя бодрым. Он прекрасно проводил время, поскольку не допрашивал пленных, над ним не было торопивших его генералов, требующих подробной информации, и не приходилось изображать, что он не замечает презрения других офицеров.

Он даже рассмеялся, когда Дэниел и Верити с вожделением уставились на последний бисквит на его тарелке. Рекс съел его.

Рядом с Дэниелом и собакой невозможно оставаться в плохом настроении. Кроме того, теперь у него были миссия и партнер.

Рекс решил, что в целом день был хороший, самый продуктивный за долгие месяцы. Трудно поверить, что он приехал в Лондон только сегодня утром. Похищение из тюрьмы, скандал, драка… Кроме того, выяснилось, что его кузена отлучили от балов «Олмака». Все было бы идеально, если бы не греховное разглядывание потерявшей сознание женщины и вожделение беспомощной особы, порученной его заботам.

Наверное, ему надо чаще махать кулаками.

Ее герой – пьяный скандалист? Его кузен – игрок, пария и с детских лет нарушитель спокойствия? Аманда сквозь открытую дверь слышала каждое слово разговора между няней Браун и джентльменами. Теперь она не могла сдержать слез.

Очнувшись в Ройс-Хаусе, она подумала, что у нее появился шанс дожить до следующего дня рождения. Ей не придется провести следующую неделю в тюрьме. К чему ей было там бороться за жизнь? Ведь ее собирались повесить.

В доме своей крестной матери Аманда позволила себе забыться. Лорд Рексфорд казался таким компетентным, столь уверенным, и она решила, что он спасет ее. Эту вспышку веры уничтожило суровое вмешательство реальности. Никто не способен ее спасти, и уж тем более хулиган и его невоспитанный родственник.

У нее не было ни денег, ни друзей, ни связей. Только старуха с незаряженным, пистолетом встала на ее защиту. Лучше бы она спала и ничего не слышала. Аманда вытерла глаза уголком простыни. У нее даже носового платка не осталось. Возможно, ей придется отправиться на виселицу в старом платье графини.

Какой смысл ждать казни? Она посмотрела в окно, зная, что дом со всех сторон окружают плотные кусты, которые смягчат падение. Настойка опия? Аманда понятия не имела, сколько необходимо принять. Если няня Браун оставит пистолет…

Трусость? Да.

Грех? Да.

Вот уж тогда больше никто не усомнится в ее виновности. Лорд Рексфорд окажется в дураках из-за того, что пришел ей на помощь. Тем не менее, он это сделал, и Аманда решила, что он заслуживает лучшей участи.

Он должен был оставить ее в той отвратительной камере. Она была так близка к уходу из жизни, так отстранилась от собственных страданий и почти оказалась в объятиях родителей. Сейчас она страдала сильнее, потому что он бросил ей спасательный круг. Ее судно тонуло, акулы кружили вокруг, и она из последних сил держалась на поверхности. Веревка перетерлась, и виконт не торопился вытащить несчастную на берег. Лучше бы волны сомкнулись над ней. Надежда ушла. Надежда, которая была демоном, дьяволом, обманом.

Вернувшись в комнату, няня Браун увидела, что мисс Карвилл рыдает, сжавшись в комок.

– Козочка моя, он все уладит. Я знаю, что уладит.

Аманда подняла глаза, высматривая пистолет.

– Он пьян.

– Подумаешь! Он первый день в Лондоне, встретился с лучшим другом после долгой разлуки. Сомневаюсь, что они с детских дней так надолго расставались. К тому же у него есть собственное бремя. Но у мальчика, которого я знала, доброе сердце. Он ничем не хуже своего отца, так что не о чем беспокоиться. Вот увидите.

– Нет, – всхлипнула Аманда. – Он ничего не может сделать, зачем ему нарываться на неприятности. Я для него никто.

Няня вручила ей носовой платок.

– Он поможет, потому что благородный человек. И потому что его просила мать.

Аманда вытерла нос и спросила:

– Он ведь не слишком ее любит?

– У него на это есть причины, но мы не станем их обсуждать. Это были грустные времена для всего семейства. Сомневаюсь, что кто-нибудь из них оправится, но это не значит, что его светлость не исполнит свой долг. Страна гордится им, что бы там ни говорили. А здоровяк Дэниел мухи не обидит, если его друзьям ничего не угрожает. Они всегда были близки, как родные братья. Если один попадет в беду, другой тут как тут. – Няня села у кровати и принялась за вязание. – Я такие истории могла бы рассказать об этих сорванцах!

Аманда позавидовала дружбе кузенов. Сама она гораздо старше сводной сестры, чтобы стать ей подругой, и в последние пять лет была скорее бесплатной компаньонкой Элейн. Из-за скупости сэра Фредерика Аманда никогда не ходила в школу, не дебютировала в свете, где могла бы познакомиться со своими ровесницами. Элейн даже не прислала ей в тюрьму записку, не говоря уж о сменной одежде или деньгах, чтобы заплатить за лучшее обращение. Аманда снова заплакала.

Няня под позвякивание спиц продолжала любимую тему.

– Джордан был хорошим мальчиком, умным, ловким. Лучший наездник в графстве. Позже – лучший фехтовальщик. Я знаю, что ему будет непросто, но он не отступит. И этот балбес, его кузен, поддержит его, если он споткнется, не бойтесь. Они хорошие люди.

Если кузены – все, что у нее есть, думала Аманда, то помогай ей небо.

Няня налила ей настойку опия, и Аманда с радостью проглотила лекарство.