Голдин по-хозяйски уселся на табурет и закурил. Его спутник, Алексей Маркин, остался стоять у двери. До самого конца разговора он так и не произнес ни слова.

– Плохо ваше дело, Кремер, – сказал Голдин, смачно затянувшись «Честерфильдом». – Очень плохо. Попытка изнасилования, убийство… Как же вы так, а? Ай-ай-ай.

– Дайте что-нибудь от головной боли, – попросил Кремер. Голдин словно ждал этой просьбы. Он тут же достал из кармана упаковку таблеток.

– Примите сразу три штуки. Так вот, как вы, конечно, понимаете, речь идет о более чем серьезном приговоре. И что важно – наши друзья позаботятся о том, чтобы у вас не было хорошего адвоката.

Кремер проглотил таблетки. Боль отступала, медленно пульсируя в висках.

– Учтите также и то, – лекторским тоном продолжал Голдин, – что отбывать наказание вам придется не в специальной зоне для бывших сотрудников определенных ведомств, а среди неких джентльменов, подобных тем, с которыми вы имели счастье близко подружиться сегодня ночью. Они очень любят новые знакомства с людьми с вашей статьей… Это вам ясно?

– А если я соглашусь?

– Условия остаются прежними. Пятьдесят тысяч долларов.

Кремер невесело усмехнулся:

– А как я выберусь отсюда? Устроите мне побег в духе Монте-Кристо?

– Зачем? Вы же никого не убивали, мы это знаем и можем это доказать. У нас есть заслуживающие доверия свидетели, которые подтвердят, что в момент убийства вы находились в совершенно другом месте. Вас также видели, когда вы возвращались в свою квартиру прямо перед приездом милиции – кстати, милицию вызвали ваши соседи, из-за шума. Это дает нам точное время преступления. Был, конечно, и запасной вариант, но с соседями лучше получилось… Отпечатки ваших пальцев на орудии убийства объяснить проще простого – вы подобрали его с пола, может быть, машинально. Конечно, вы неразумно себя вели, но опьянение и сильное потрясение… Кровь попала на вашу одежду, когда вы попытались помочь девушке, еще не зная, что она мертва.

– Прелестно, – сказал Кремер. – А кто же совершил убийство?

– Вчера днем в баре, будучи в нетрезвом состоянии, вы передали ключи от вашей квартиры малознакомому человеку, некоему Максиму. О нем вы, в сущности, ничего не знаете… У нас есть свидетели, которые подтвердят факт вашего разговора с Максимом и передачу ключей.

– Все-то у вас есть, – вздохнул Кремер.

– А вы как думали? Договорившись с Максимом, что он будет ждать у вас дома, вы зашли к знакомым – это другие наши свидетели, – у них задержались и еще выпили.

– Странно все это выглядит. Максим какой-то, ключи… Зачем?

– Ну, мало ли что взбредет в голову подвыпившим людям… Но это все неважно, главное – доказательства вашей невиновности. Словом, вернувшись домой, вы обнаружили открытую дверь и все остальное… Детали вы обговорите с адвокатом. Он посетит вас вскоре после нашего ухода. Это прекрасный юрист, положитесь на него полностью. – Голдин обернулся к Маркину: – Идемте, Алексей Владимирович.

Кремер вошел в гостиную отдохнувший, свежевыбритый, в ослепительно сверкающей белой рубашке и светлых брюках. За небольшим круглым столом его уже ждали Голдин и Маркин, больше на даче никого не было, если не считать охранников.

Его привезли сюда прямо из прокуратуры (большая часть пути за городом проходила с завязанными глазами). В обычных условиях проверка алиби Кремера могла занять много времени, но свидетельские показания были настолько неопровержимыми, а адвокат – так логичен и убедителен, что прокурору оставалось только развести руками. На даче Кремера ждала горячая ванна-джакузи, а также ласкающая кожу бритва «Уилкинсон», свежее белье, новая одежда… Его отменно кормили, давали какие-то восстанавливающие, стимулирующие препараты. Когда четвертого июня в 19 часов 40 минут Кремер появился в гостиной, он чувствовал себя превосходно по всем параметрам. Его тело и мозг вновь составляли идеально функционирующую, почти совершенную машину. Ну, может быть, не совсем так, как это было когда-то… Отсутствие тренировок, тяжелые нервные потрясения, пьянство – все это не могло пройти без последствий. Тем не менее сейчас Кремер пребывал в наилучшем состоянии из возможных.

Он сел к столу, закурил и выжидательно взглянул на Голдина, потом на Маркина. Голдин раскрыл папку, но пока говорил, почти не заглядывал туда.

– Вкратце ситуация такова. Двадцать шестого мая авиарейсом в Хабаровск прибыл из Москвы груз для фирмы «Восток-Дельта». Груз состоял из двадцати контейнеров…

– А содержимое? – спросил Кремер.

– В Хабаровске есть небольшая фармацевтическая компания… Нет, это не «Восток-Дельта», они только посредники… Эта компания производит реладан.

– Что это такое?

– Лекарство для диабетиков. Но один из компонентов для его изготовления производится только в Москве, в лаборатории одного-единственного института. Этот компонент и поставляется в Хабаровск по договору.

– А зачем нужны посредники, если обе фирмы располагаются в одном городе?

– Ну, я не знаю… Это уж их коммерческие дела.

– Ясно…

– В аэропорту контейнеры были перегружены в автомобиль, грузовой «фольксвагеновский» фургон, который должен был доставить их на склад фирмы. До места назначения машина не дошла. Ваша задача – отправиться в Хабаровск и разыскать груз, обратив особое внимание на контейнер под номером 16. Это все, что нас интересует. Теперь можете задавать вопросы.

Кремер кивнул:

– Значит, эти контейнеры пронумерованы? А зачем?

– Видите ли, внешне все они совершенно идентичны – металлические ящики размерами тридцать на тридцать сантиметров и высотой сорок, с ручками для переноски. И пронумерованы они именно затем, чтобы среди них можно было сразу выделить шестнадцатый. Пометить его особо значило бы обратить на него внимание, поэтому все контейнеры просто пронумеровали.

– Из этого я заключаю, что в шестнадцатом контейнере находился… Или находится вовсе не компонент для производства лекарства?

– Вы правильно рассуждаете.

– А что же?

– Содержимое особого характера.

– И я буду искать, не зная, что ищу?

– От вас требуется найти контейнер, проследить его судьбу. Остальное – наше дело.

– Так… Ну, что же… Тогда вернемся к этому компоненту реладана. Возможно, те, кто похитил груз, и понятия не имели о вашем особом содержимом, а охотились именно за компонентом. Такое может быть? Сколько он стоит?

– Довольно дорого, но ведь товар этот очень специфический, и найти покупателя…

– Гм… Хорошо. Кто встречал груз?

– Сотрудник фирмы «Восток-Дельта», он же был и водителем исчезнувшего фургона.

– Значит, только один человек.

– Да. Михаил Чаплыгин, тридцати четырех лет. Вот его фотография. – Голдин передал Кремеру картонный прямоугольник. – Ночь перед прибытием груза Чаплыгин провел в гостинице «Восход», в номере 302.

– В гостинице? Он живет не в Хабаровске?

– Некоторые данные вы получите чуть позже, а вот подробности вам предстоит выяснять самому…

– Чаплыгин, как я догадываюсь, тоже исчез?

– По крайней мере, мы не имеем о нем сведений. Равно как и о директоре «Восток-Дельты» Владимире Григорьеве – вот еще одна фотография. Никто из них не давал о себе знать после двадцать шестого мая.

– Чаплыгин знал о содержимом особого контейнера?

– Только Григорьев, и вряд ли он стал бы рассказывать.

– Григорьев впервые получал груз подобного характера?

– Нет, это восьмая посылка, и до сих пор все проходило идеально.

– Так, понятно. – Кремер встал и задумчиво прошелся по комнате. – Груз исчез десять дней назад. Что бы ни находилось в этом контейнере, девяносто девять шансов из ста за то, что содержимого там уже нет, а сам контейнер валяется где-нибудь на дне Амура…

– Но вы все же постарайтесь. Когда задание будет выполнено, позвоните по этому хабаровскому телефону. – Голдин передал Кремеру бумажку с номером. Тот бросил на нее быстрый взгляд, скомкал и швырнул в холодный камин. – Попросите доктора Минского. Вам ответят, что доктор Минский в отъезде. Тогда вы попросите передать доктору, где и когда он сможет найти вас. Прибудет наш человек. От него вы получите дальнейшие инструкции в зависимости от достигнутых вами результатов.