– Я точно не знал, – признался Мейсон. – Меня осенила эта идея, когда он стал своим ключом открывать дверь квартиры Марджори Трентон.

Адвокат остановил такси.

– А что произошло бы, если бы тебе не удалось это доказать? – спросил Дрейк.

Мейсон усмехнулся:

– Вероятно, тебе пришлось бы умирать в тюрьме.

– Все-таки ты ужасно рискуешь, Перри, – сказал Дрейк, садясь в такси.

– Я люблю азартную игру, – ответил адвокат.

– Что верно, то верно!

Спустя десять минут Мейсон и Дрейк вошли в контору адвоката.

Делла Стрит сидела за своим личным коммутатором.

– Что нового, шеф? – спросила она.

– Выяснилось дело о растрате, – ответил Мейсон. – Виновником оказался сам Руни. А что нового у тебя?

Делла заглянула в записную книжку:

– Полиция Сан-Франциско задержала Бэлл Ньюберри без предъявления ей обвинения. Ее мать взята по подозрению в убийстве. Полиция нашла на верхней палубе револьвер тридцать восьмого калибра, в обойме которого не хватает двух патронов. Миссис Ньюберри опознана как миссис Моор, и в одной из сан-францисских местных газет появилась статья, в которой рассказывается о присвоении денег ее мужем. В приемной вас ждет Рой Хангерфорд.

– Я думал, мы успеем предотвратить появление статьи, – сказал Мейсон, усаживаясь в свое вращающееся кресло за письменным столом, и посмотрел на часы. – Здесь была дорога каждая секунда. Наверно, мы опоздали на несколько минут. Что нужно от меня Хангерфорду?

– Не знаю. Я не успела поговорить с ним. Я заказала номер в отеле Сан-Франциско и наняла самолет.

– Кто ведет следствие по делу миссис Моор? – спросил Мейсон.

– Дональдсон П. Скаддер.

– Свяжись с прокуратурой Сан-Франциско и попроси его к телефону.

– Хорошо.

– Подожди здесь, Пол, – сказал Мейсон. – Я только поговорю с Хангерфордом.

– Может, мне освободить тебе для разговора контору? – предложил Дрейк.

– Нет, я поговорю с ним в библиотеке.

Мейсон открыл дверь приемной и пригласил:

– Входите, Хангерфорд.

Молодой человек вскочил с кресла, вошел в библиотеку и пожал руку адвокату.

– Ну, в чем дело? – спросил Мейсон, закрывая за ним дверь.

Хангерфорд опустился в кресло, а Мейсон присел на другую сторону длинного стола из красного дерева.

– Я хочу поговорить с вами о Бэлл, – сказал молодой человек.

– Я вас слушаю.

– Я прилетел сюда самолетом, – сказал Хангерфорд. – Полчаса назад я разговаривал по телефону с Сан-Франциско и узнал, что там в одной газете появилась статья о Карле Ньюберри. Оказывается, его настоящее имя Карл Моор и он являлся не богатым туристом, а служащим компании «Продактс Рифайнинг», получавшим всего сто восемьдесят пять долларов в месяц.

– Ну и что? – спросил Мейсон.

– В газетах напечатано также интервью с Чарлзом Уитмором Дейлом, в котором он заявил, что Моор похитил из кассы компании двадцать пять тысяч долларов и если бы он остался в живых, то у трапа его встретили бы сыщики с наручниками и посадили бы в тюрьму по обвинению в растрате. Еще Дейл заявил, что в поясе у Моора были спрятаны деньги, видимо похищенные у компании.

– Продолжайте, – сказал Мейсон, закуривая сигарету.

– Меня интересует, что вам известно об этом? – спросил Хангерфорд.

– Вам удалось поговорить с Бэлл?

– Нет.

Мейсон взглянул на встревоженное лицо Хангерфорда.

– Что ж, Ньюберри действительно звали Моором, и он работал в компании «Продактс Рифайнинг».

– Вам известно, где он взял деньги на путешествие? – спросил молодой человек.

– Он сказал, что выиграл их в лотерею.

– В кассе компании «Продактс Рифайнинг» на самом деле не хватает двадцати пяти тысяч?

– Да.

Минуту молодой человек молчал, уставившись невидящим взглядом на полки с кожаными корешками юридических книг. Потом взглянул Мейсону в глаза:

– Бэлл договорилась встретиться со мной на скачках в Санта-Аните. Очевидно, она стремилась проникнуть в мой круг.

Адвокат внимательно наблюдал за ним.

– Хотите я разъясню вам вашу позицию, Хангерфорд? Вы пришли ко мне со всей этой грязью, надеясь, что я опровергну ее, верно?

– Нет, – сказал молодой человек.

– Не «нет», а да! Вам нравится Бэлл, но вы еще не знаете, насколько сильно. Вы погрязли в условностях. Если уж смотреть в корень, то это не в Бэлл вы не уверены, а в себе.

Хангерфорд хотел возразить, но растерялся под пристальным взглядом адвоката.

– Наверно, вы правы, мистер Мейсон, – наконец промолвил он. – Я постоянно анализирую свои чувства… но этот разговор помог мне понять себя.

Мейсон сочувственно посмотрел на него.

– В таком случае сообщу вам кое-что, – сказал он. – Бэлл не собиралась входить в ваш, как вы выразились, круг, вы бы с ней больше никогда не увиделись.

На лице Хангерфорда отразилось удивление.

– Постарайтесь понять все правильно, – сказал адвокат. – Если и было что-то незаконное в том способе, которым получил Моор деньги, то Бэлл об этом не знала. Она думала, он выиграл их в лотерею. Моор был приемным отцом Бэлл. Ее родной отец оставил семью, когда дочери исполнилось три года. У миссис Ньюберри было немного денег, и она отдала дочь в колледж. Позже она вышла замуж за Карла Моора. Естественно, Бэлл, никогда не знавшая отца, очень привязалась к нему. Потом семье привалила неожиданная удача, и Мооры смогли путешествовать. Там Бэлл познакомилась с вами, и вы приняли эту девушку в свой круг как равную, так как ее родители производили впечатление состоятельных туристов.

Только на этом основании Бэлл могла общаться с вами. Она понимала, что после возвращения в Штаты вы расстанетесь, поскольку она не сможет быть на равных с вашими друзьями, а мысль о покровительстве ей невыносима. Поэтому она решила, сойдя с корабля, навсегда проститься с вами, сохранив в памяти вашу встречу. Она понятия не имела, что ее отец – растратчик. Если бы она знала, что деньги достались ему нечестным путем, то не взяла бы ни цента из них.

– Я люблю ее… очень, – сказал Хангерфорд.

– Мне неизвестно, где Моор взял деньги, – сказал Мейсон. – Я только знаю: он не родной отец Бэлл и она верила, что они выиграны в лотерею.

– Кто выплатит вам гонорар? – напрямик спросил Хангерфорд.

– Миссис Моор, – ответил Мейсон. – Правда, вопрос о гонораре еще не обсуждался.

– Мне хотелось бы принять в этом участие, – сказал молодой человек.

– Почему?

– Потому что я люблю Бэлл… больше, чем я думал.

– А вы не гипнотизируете себя ее тяжелым положением?

– Нет. Хотя, если бы не это несчастье, едва ли бы я понял, насколько Бэлл дорога мне! Я хочу жениться на ней.

– А как отнесется к этому ваш отец?

– Надеюсь, положительно, в противном случае мы станем друг другу чужими, – сказал Хангерфорд. – Я рассказал вам это, мистер Мейсон, чтобы объяснить, почему я хочу взять на себя выплату части гонорара, но прошу вас хранить все в тайне…

– Понятно, вам самому хотелось бы рассказать о своих чувствах Бэлл, – закончил с улыбкой адвокат.

– Вот именно. Надеюсь, она тоже любит меня.

– Ладно, в таком случае отложим разговор о моем гонораре до вашей встречи с Бэлл, – сказал адвокат. – А пока могу сообщить вам одно: Карл Моор не присваивал денег компании «Продактс Рифайнинг».

– Вы можете доказать это?

– Я никогда не делаю подобных заявлений, если не могу их доказать, – сказал Мейсон.

– Значит, Моор действительно выиграл деньги в лотерею?

– Не знаю, – ответил Мейсон. – Боюсь, что нет.

– Где же он взял их?

– Это нужно выяснить. Конечно, мы еще не знаем, принадлежали ли деньги, найденные под матрацем, мистеру Моору. Они могут принадлежать и его жене.

– А что она сказала по этому поводу? – спросил молодой человек.

– Ничего, – сухо ответил Мейсон.

Некоторое время Хангерфорд молчал. Адвокат доброжелательно сказал:

– Мне хотелось бы, чтобы вы знали все, прежде чем сожжете за собой мосты.

– Мосты уже сожжены, – просто сказал Хангерфорд. – Бэлл – единственная девушка, которая может сделать меня счастливым.