– Благодарю за комплимент, но я стараюсь вести себя по-джентльменски.

– Ол-райт! – сказала она, наливая виски.

– Мне немного, – предупредил Мейсон.

Она налила виски на два пальца в его стакан.

– О’кей, – сказал Дрейк. – И мне столько же.

Она налила виски в остальные стаканы, и мужчины добавили воды из сифона. Они вернулись со стаканами в гостиную. Оглядев ее, Дрейк заметил:

– Приятная квартирка.

– Мне тоже нравится, – ответила Марджори.

– Давно живете здесь?

– Три месяца.

– Она обходится недешево, – заметил детектив.

– Если вас интересует арендная плата, – сказала она, – можете справиться у управляющего.

Мейсон рассмеялся. Взглянув ему в глаза, Марджори сказала:

– Бросьте притворяться. Мы можем быть друзьями.

– Благодарю вас, – ответил он.

Она с интересом разглядывала его лицо, потом, кивнув и отпив виски из стакана, сказала:

– Зачем запугивать меня? Что вам нужно?

– Нас интересуют часы, – ответил Мейсон.

– Что именно?

Дрейк поспешно вставил:

– Полегче, Перри. Она умаслит тебя и вытянет всю информацию. Лично мне не хотелось бы преследовать ее за присвоение чужой собственности, потому как я думаю, она не знала, что часы краденые. Но это я только так думаю. Ты понимаешь, что произойдет, если мы позволим ей исчезнуть, а потом окажется, что она – скупщица краденого. Нас обвинят в сговоре с уголовной преступницей.

Марджори перевела взгляд на Дрейка:

– Чем больше я вникаю в это дело, тем подозрительнее оно мне кажется. Мистер Руни – бизнесмен. Лучше кончим все по-хорошему, иначе потом вы не оберетесь неприятностей.

– Нам не привыкать, – ответил Мейсон, позвякивая льдом в стакане. – Чем занимается этот Руни?

– Состоит в дирекции одной компании.

– Какой компании?

Улыбнувшись, Марджори ответила:

– В конце концов, мы ведь говорим о часах, а не о Руни?

– Он женат? – спросил Мейсон.

Марджори презрительно фыркнула:

– Почему вас это интересует?

– Меня интересуют сведения о нем, – пояснил Мейсон, – вот почему: если он купил часы частным путем – это одно, если же купил их у вора, зная, что они краденые, – совсем другое. Эти часы стоят тысячу пятьсот долларов. Если ему удалось заплатить за них сотни две, то он знал, что они краденые.

– Ну, так могу точно сказать вам, что мистер Руни заплатил за них гораздо больше, чем две сотни. Он щеголь и транжира.

– Выясним, когда он придет, – сказал Мейсон. – А пока каково ваше мнение о европейской ситуации?

– Меня она не интересует.

Наступило молчание, потом Марджори Трентон сказала:

– Расскажите мне о себе.

– Что вас интересует? – спросил Мейсон.

– Вы адвокат?

– Да.

– Зачем вы хотите запугать меня?

– Полегче, Перри, – предостерег его Дрейк.

Марджори придвинула свой стул ближе к креслу Мейсона. Ее халатик слегка распахнулся, приоткрыв ноги в шелковых чулках.

– Если вы затеяли какую-то игру, – сказала она, – то лучше поговорим откровенно.

– Нас интересуют часы, – поспешно вставил Дрейк.

– Мне кажется, у вашей жены никогда не было часов.

Звякнул замок входной двери. Услышав этот звук, Марджори приподнялась со стула, но потом опять села. Дрейк усмехнулся, заметив ее смущение. Бросив на него презрительный взгляд, она запахнула халат. В комнату вошел мужчина сорока с лишним лет, черноглазый, с темными усами и седеющими висками. При виде мужчин он отпрянул к двери.

– Входите, Руни, – пригласил его Мейсон, – и закройте за собой дверь.

Руни раздраженно захлопнул ее пинком.

– В чем дело? – спросил он Марджори Трентон. – Почему ты не сказала мне, что у тебя посетители? Кто они такие и какого черта…

– Успокойтесь, – прервал его Дрейк. – Мы пришли, чтобы выяснить одно дело и избавить вас от огласки.

На лице Руни появилось настороженное выражение.

– Что вы имеете в виду под оглаской?

– А вот что, – ответил Дрейк. – Наручные часы, которые вы подарили этой даме, украдены у моей жены, и теперь меня интересует, как к вам попала краденая вещь.

– Вы сошли с ума, – сказал Руни.

– Не настолько, чтобы было заметно, – парировал Дрейк.

Руни повернулся к Марджори:

– Какое-то вымогательство. Эти люди – шантажисты. Я предлагаю позвонить в полицию.

– Меня это вполне устроит, – сказал Мейсон.

Марджори бросила на Руни предостерегающий взгляд:

– Именно этого они и добиваются. Но я подумала, что лучше не впутывать газеты в такое дело.

Руни сел:

– Послушайте, здесь какая-то ошибка. Я купил эти часы.

– Если вы имеете в виду какую-нибудь лавчонку… – начал Мейсон.

– При чем здесь лавчонка? За кого вы меня принимаете? Я купил часы у уважаемого ювелира.

Мейсон покровительственно улыбнулся.

– Я вполне понимаю ваши чувства, – сказал он. – Вы хотите пустить пыль в глаза вашей девушке. Но это вам не поможет. Вы оба в трудном положении, и единственный выход – во всем признаться.

– Скажи ему правду, Кастер! – воскликнула Марджори. – Они мне заморочили голову с кражей.

– Я купил эти часы в ювелирном магазине «Кунц и Каттер» и уплатил за них тысячу триста пятьдесят долларов, – сказал Руни.

Мейсон зевнул. Марджори Трентон потеряла терпение.

– Послушай, – сказала она Руни, – хватит бродить вокруг да около. Я не хочу ждать, пока прокурор спросит меня, где я взяла часы, и мои фотографии появятся в газетах.

– Может быть, ты думаешь, что мне этого хочется? – крикнул Руни.

– Тогда я передам все в руки полиции, – сказал Мейсон. – Я пытался предоставить вам шанс, вы не хотите им воспользоваться. Так что с меня хватит.

– Подождите, – вмешался Руни. – Откуда вы знаете, что это ваши часы? Они опознали их, Марджи?

– Они дали описание их.

– Чего вы добиваетесь? – вознегодовал Руни. – Я хорошо знаю, где я купил эти часы. Вы шантажисты!

– Ладно, братец, поедем в полицию, – устало бросил Мейсон.

– Нет, я не поеду в полицию, – заявил Руни. – Убирайтесь отсюда, и поживее.

– Или? – спросил Мейсон.

Руни попытался придумать альтернативу, но не сумел. Его лицо побагровело.

– Мы можем сделать только одно, – предложил Дрейк. – Поедем к «Кунцу и Каттеру» и возьмем с собой часы. Ведь вы не можете ручаться, что часы не краденые. В конце концов, даже крупные ювелирные магазины иногда покупают драгоценности у частных лиц.

– Мне эта идея не слишком нравится, – заявил Руни. – Вы суете нос в мои личные дела.

– Я так и думал, что она вам не понравится, – многозначительно сказал Мейсон.

– Значит, Кастер, ты действительно купил их в какой-то лавчонке! – взвилась Марджори.

Руни попросил:

– Оденься, Мардж.

– А ты пока понаблюдай за этой парочкой.

– Не беспокойся, – мрачно сказал Руни.

– Я буду готова через три минуты. – Марджори ушла в спальню.

Руни нервно взглянул на часы.

– Я деловой человек, – сказал он. – Мне нужно вернуться в контору до пяти часов.

– Мы тоже деловые люди, – произнес Мейсон.

Руни сел. Все молчали. Наконец Марджори Трентон в строгом синем костюме вышла из спальни.

– О’кей, поехали.

В такси она пыталась поддержать разговор, но Руни был мрачен, и она замолчала. Когда машина остановилась у ювелирного магазина, она сказала Мейсону:

– Это по вашей части, приятель. Расплатитесь.

Усмехнувшись, адвокат подал шоферу банкнот.

– Вы победили, – сказал он. – Пошли.

Они нашли Артура П. Каттера в его конторе. Он радушно приветствовал Руни, кивнул Мейсону и Дрейку и окинул Марджори Трентон одобрительным взглядом человека, умеющего ценить красоту.

– Нас интересует, покупал ли мистер Руни в вашем магазине часы? – спросил Мейсон.

– Вполне возможно, – осторожно сказал Каттер. – Он сделал у нас несколько покупок.

– Покажи ему часы, Марджи, – скомандовал Руни.

Она подала Каттеру часы. Он посмотрел на них, потом на Руни.