– Как там кофе? – спросил он через плечо.

– Готов, – ответил Роули.

Он принес кофе, Пуаро налил его в чашку и подал Линн.

– Послушайте, – заговорил Роули. – По-моему, вы не понимаете. Я пытался задушить Линн.

– Ай-ай-ай! – огорченно произнес Пуаро. Казалось, он упрекает Роули за проявление дурного вкуса.

– На моей совести две смерти, – продолжил Роули, – и была бы третья, если бы не появились вы.

– Давайте выпьем кофе, – предложил детектив, – и не будем говорить о смерти. Это не нравится мадемуазель Линн.

– Господи! – Роули недоуменно уставился на Пуаро.

Линн с трудом потягивала кофе. Он был крепким и горячим. Но вскоре она почувствовала, что горло болит меньше.

– Стало лучше, не так ли? – спросил бельгиец.

Линн молча кивнула.

– Тогда мы можем поговорить. Вернее, говорить буду я.

– Как много вам известно? – мрачно поинтересовался Роули. – Вы знаете, что я убил Чарльза Трентона?

– Да, – отреагировал Пуаро. – Я знаю это уже некоторое время.

Дверь распахнулась, и на пороге появился Дэвид Хантер.

– Линн! – воскликнул он. – Ты мне не сказала… – Он не договорил и озадаченно посмотрел на присутствующих. – Что с твоим горлом?

– Еще одну чашку, – велел Пуаро.

Роули взял чашку из кухонного шкафа, детектив наполнил ее кофе и передал Дэвиду.

– Садитесь, мистер Хантер. Выпьем кофе, и вы трое послушаете Эркюля Пуаро, который прочитает вам лекцию о преступлении. – Окинув их взглядом, он кивнул.

«Какой-то фантастический кошмар! – подумала Линн. – Это нереально!»

Казалось, все находились под властью нелепого маленького человечка с огромными усами. Все трое: Роули – убийца, Линн – его жертва, Дэвид – человек, который любил ее. Они послушно сидели, держали чашки с кофе и молча слушали.

– Что служит причиной преступлений? – задал риторический вопрос Пуаро. – Что их стимулирует? Нужна ли для этого врожденная предрасположенность? Способен ли каждый на преступление – на определенное преступление? И что происходит – я спрашивал себя об этом с самого начала, – что происходит, когда люди, которые были защищены от бед и тревог реальной жизни, внезапно лишаются этой защиты?

Я имею в виду Клоудов. Здесь присутствует только один Клоуд, поэтому я могу говорить свободно. Передо мной оказалась целая семья, членов которой обстоятельства избавили от необходимости самим держаться на ногах. Хотя у каждого была своя жизнь и профессия, они постоянно пребывали под покровительством, не зная страха, живя в полной безопасности – причем безопасности неестественной. За ними всегда стоял Гордон Клоуд.

Невозможно определить характер человека, пока он не сталкивается с испытаниями. Для большинства из нас испытания начинаются рано. Человеку быстро приходится вставать на ноги, смотреть в лицо трудностям и опасностям и находить способ с ними справляться. Это может быть прямой путь или извилистый, но в любом случае человек, как правило, рано узнает, из какого теста он сделан.

Однако Клоуды не имели возможности узнать собственные слабости, пока внезапно не лишились покровительства и не столкнулись с трудностями. Между ними и возвращением привычной безопасности стояло только одно – жизнь Розалин Клоуд. Я абсолютно уверен, что каждый из Клоудов в тот или иной момент думал: «Если бы Розалин умерла…»

Линн поежилась. Пуаро сделал паузу, давая им время усвоить услышанное, потом заговорил вновь:

– Мысль о ее смерти приходила в голову каждому из них – я в этом не сомневался. Но приходила ли им в голову мысль о ее убийстве? И не воплотилась ли эта мысль – в одном конкретном случае – в действие? – Он повернулся к Роули: – Вы думали о том, чтобы убить ее?

– Да, – ответил тот. – Это было в тот день, когда она приходила ко мне на ферму. Кроме нас, здесь никого не было. Тогда я подумал, что легко мог бы ее убить. Она выглядела такой славной и трогательной, как телята, которых я отправлял на бойню. Они вам нравятся, но вы все равно посылаете их на смерть. Меня удивляло, что Розалин совсем не боится… Она ужаснулась бы, зная, что творится у меня в голове… Да, я думал об этом, когда взял у нее зажигалку, чтобы зажечь ей сигарету.

– Полагаю, Розалин забыла ее здесь. Так вот как она у вас оказалась?

Роули кивнул.

– Не знаю, почему я не убил ее, – задумчиво сказал он. – Это можно было выдать за несчастный случай.

– Ответ в том, что это не ваш тип преступления, – пояснил Пуаро. – Того человека вы убили в приступе ярости – к тому же вы не собирались его убивать, не так ли?

– Господи, конечно, нет! Я двинул ему в челюсть. Он упал и ударился затылком о мраморный бордюр вокруг каминной решетки. Я не мог поверить своим глазам, когда увидел, что он мертв. – Внезапно Роули с изумлением посмотрел на детектива: – Как вы об этом узнали?

– Думаю, – ответил тот, – я реконструировал ваши действия достаточно верно. Вы скажете мне, если я ошибусь. Вы пришли в «Олень», и Беатрис Липпинкотт рассказала вам о подслушанном ею разговоре. После этого вы отправились, как и говорили, к вашему дяде Джереми Клоуду узнать мнение его как юриста о сложившейся ситуации. Но там произошло нечто заставившее вас отказаться от консультации с ним. По-моему, я знаю, в чем дело. Вы увидели фотографию…

– Да, – кивнул Роули. – На письменном столе. Я увидел сходство и понял, почему лицо этого парня показалось мне таким знакомым. Я сообразил, что Джереми и Франсис наняли ее родственника, чтобы вытянуть деньги у Розалин. Это привело меня в бешенство. Я вернулся в «Олень», поднялся в пятый номер и обвинил этого типа в обмане. Он засмеялся и сразу во всем признался – сказал, что Дэвид Хантер попался на удочку и этим вечером должен принести деньги. У меня потемнело в глазах, когда я понял, как меня провела моя же родня. Я назвал его свиньей и набросился на него. Он упал и ударился затылком о выступ…

Последовала пауза.

– А потом? – спросил Пуаро.

– У меня в кармане была зажигалка, – медленно продолжил Роули. – Я захватил ее, собираясь при встрече вернуть Розалин. Когда я наклонился, она выпала из кармана прямо на труп, и я увидел инициалы Д.Х. Зажигалка принадлежала не Розалин, а Дэвиду. После той вечеринки у тети Кэти я чувствовал… ну, неважно. Иногда мне казалось, что я схожу с ума, – возможно, я в самом деле немного спятил. Сначала Джонни ушел на войну и погиб, а теперь Линн и этот парень… Я не могу толком объяснить, но иногда я теряю голову от гнева. Я оттащил мертвеца на середину комнаты и перевернул лицом вниз. Потом взял тяжелые стальные щипцы… Ну, обойдемся без подробностей. Я стер отпечатки пальцев, вытер мраморный бордюр, потом перевел наручные часы на десять минут десятого и разбил их. После этого забрал его бумаги и продуктовые талоны – боялся, что по ним установят его личность, – и ушел. Мне казалось, что рассказ Беатрис о том, что она подслушала, навлечет подозрения на Дэвида…

– Спасибо, – вставил Дэвид.

– И тогда, – снова заговорил Пуаро, – вы пришли ко мне. Вы разыграли маленькую комедию, попросив отыскать свидетеля, который знал Андерхея. Для меня уже было ясно, что Джереми Клоуд сообщил своим родственникам историю, рассказанную майором Портером. Ибо почти два года вся семья лелеяла тайную надежду, что Андерхей может объявиться. Это желание повлияло на миссис Лайонел Клоуд во время ее манипуляций с доской Уиджа – разумеется, подсознательно, но этот инцидент был весьма многозначительным.

Eh bien, я показал мой «фокус». Я льстил себе, думая, что произвел на вас впечатление, хотя в действительности сам остался в дураках. Но потом майор Портер в своей комнате, предложив мне сигарету, сказал вам: «Вы ведь не курите, верно?»

Откуда он знал, что вы не курите? Ведь он вроде бы видел вас впервые в жизни. И тогда я догадался – вы и майор Портер сговорились заранее! Неудивительно, что он так нервничал в то утро. Да, мне отвели роль простофили – я должен был привести майора Портера опознать труп. Но я не мог вечно оставаться простофилей – теперь я перестал им быть, не так ли? – Пуаро сердито посмотрел на Роули и добавил: – Но затем майор Портер отказался выполнять соглашение. Ему не хотелось давать показания под присягой на процессе по делу об убийстве, а обвинение против Дэвида Хантера главным образом основывалось на личности жертвы. Поэтому майор дал задний ход.