Коннор Фотрелл произнес эти слова очень задумчиво, стоя на самом верху деревянной лестницы, ведущей на второй этаж. Впрочем, выражение его лица красноречиво свидетельствовало о сильнейшем нервном потрясении. Так выглядят люди, которым наяву привиделся их самый страшный ночной кошмар.

Черри прекрасно его понимала. Она чувствовала ровно то же самое. Она произнесла очень четко и тихо:

– Я тоже не могу в это поверить. Честное слово.

Повернулась и взялась за ручку двери.

Нельзя сказать, чтобы он о ней вообще не думал. Отнюдь. Черри Вейл снилась Коннору Фотреллу почти каждую ночь, доводя его до исступления к утру. Это были не эротические сновидения, нет, но Коннор чувствовал себя все более измотанным и озлобленным. Он знал, что дело в нервах, и потому сейчас с трудом удерживался от того, чтобы потрясти головой или ущипнуть себя за ляжку. Черри Вейл здесь, в «Оленьей Тропе», стоит перед ним и смотрит на него так, словно он вышел из фильма ужасов.

В себя Коннор пришел, когда хлопнула входная дверь. Галлюцинации дверями не хлопают, это точно.

Он пулей слетел по лестнице вниз и выбежал во двор. Черри с упорством безумца шла по раскисшей дорожке к воротам, слегка скособочившись под тяжестью собственного багажа.

– Черри!

Даже головы не повернула! Коннор в два прыжка догнал ее и схватил за руку.

– Черри, стой!

– Отпусти меня немедленно!

– А ты остановись!

– Держись от меня подальше, Фотрелл!

– Я не люблю повторять два раза, а делаю это уже в третий: стой!

– Ты кем себя возомнил?

– Или ты вернешься сама, или я тебя волоком оттащу в дом.

– Слушай-ка, мистер Нахал, заруби себе на носу, это тебе не «Песнь Пустыни», и я на тебя больше не работаю! И не собираюсь выполнять твои дурацкие приказы…

Коннор молча схватил ее за руку и потащил к дому. Черри пыталась сопротивляться, но это было все равно что тягаться силами с асфальтоукладочным катком. Пришлось взбежать вслед за Коннором на высокое деревянное крыльцо. Здесь было, по крайней мере, сухо, но в данный момент Черри это не интересовало. Ее душила дикая ярость. Коннор же, казалось, успокоился. Теперь в его взгляде сквозила насмешка.

– Итак, леди, что будем делать? Ответите на мои вопросы прямо сейчас или мне внести вас в дом и привязать к стулу для произведения дознания с особой жестокостью?

Как будто у нее есть выбор! Черри мрачно взглянула на своего мучителя.

– Отпусти меня.

– Сначала ответь на мои вопросы. И не вздумай убегать.

– Мне надо начинать бояться? Потому что пока я тебя не боюсь.

– Ты будешь говорить со мной?

– От-пус-ти!

Он отпустил. Такое ощущение, что с руки сняли стальные наручники, причем очень тесные.

– Коннор Фотрелл, еще раз тронешь меня – пожалеешь.

– Почему ты хотела уйти?

– Закон пустыни. Увидишь змею – постарайся как можно скорее убраться с ее пути.

– Художественно. Но маловразумительно. Прошу более подробных объяснений.

– Объяснений чего?

– Как ты здесь оказалась?

– Встречный вопрос, и он не блещет оригинальностью. Что ТЫ здесь делаешь, Коннор Фотрелл?

Порыв холодного ветра напомнил Черри, что она стоит в одной шелковой блузке и юбке, мокрая насквозь, посреди абсолютно незнакомого и явно безлюдного места в трехстах милях от своего дома… вернее, от своего условного дома. Квартиры в Сиднее у нее больше нет. Служебной квартиры в отеле – тоже.

Коннор с интересом посмотрел на девушку.

– Ты имеешь в виду здесь, в «Оленьей Тропе»?

– Нет, в пустыне Сахара! Естественно, здесь!

– Я здесь живу.

– Что-о-о? Живешь?

– Да. Этот ресторан принадлежит мне. Земля вокруг – тоже. Виноградники, роща, часть дороги.

Все ясно. Прощай, новая работа, карьера, высокая зарплата, костюмы от кутюр, маникюр за бешеные деньги и отпуск в Европе.

– Твоя очередь, мисс Вейл. Что ТЫ здесь делаешь?

– Меня прислало агентство.

– Какое агентство?

– Агентство по найму служащих. «Картер Джоб», с вашего позволения.

– Агентство «Картер Джоб»?!

– Фотрелл, если ты будешь повторять за мной, как попугай, все мои ответы, я свихнусь окончательно. Ты просил прислать тебе менеджера для ресторана?

– Ну и? Какое отношение это имеет…

И тут до него дошло. Черри со злорадным чувством следила за тем, как расширились серо-зеленые глаза, как слегка приоткрылся в изумлении жесткий рот и как Коннор Фотрелл приобрел совершенно придурковатый вид.

– Ты шутишь, куколка?

– В некоторых ситуациях мое чувство юмора притупляется. Вряд ли я потащилась бы в такую даль только для того, чтобы полюбоваться на твой разинутый рот и прокричать «сюрприз!», после чего с идиотским хихиканьем удрать в кусты.

Коннор растерянно пригладил мокрые волосы. Черри вдруг стало его немного жаль, всего на секундочку.

– То есть… это как же понимать? Ты приехала на собеседование по поводу места менеджера?

Она могла бы ему сказать, что уже принята на работу и ни в каких собеседованиях не нуждается, но зачем? Ясно же, как он к ней относится.

– О, не продолжай, Фотрелл. Кто я такая! Как только у меня хватило наглости претендовать на нечто большее, чем просто раздача коктейлей и задушевная беседа с проигравшимися в пух!

– Я этого не сказал.

– А зачем что-то говорить? У тебя это на лице написано. Слушай же: агентство послало мое резюме мисс – или миссис? – Кавендиш, она приняла меня на работу. Конец истории.

– Луиза?! Луиза тебя наняла?

– Прекрати повторять, просила же. Да, ее устроил мой послужной список.

– Послужной…

– В ресторанном бизнесе! Да, в отличие от тебя, между прочим. Ты-то в нем ничего не соображал, когда работал у матери в отеле.

– Я не…

– Нет, иногда ты заходил на кухню, иногда прохаживался по залам и милостиво кивал своим вассалам, но это еще не значит, что ты знаешь, как именно рестораны работают.

– Черри Вейл, мы обсудим мое поведение позже, с твоего позволения! Пока же я хочу знать, что заставило Луизу взять тебя на работу.

– Иными словами, что я ей наплела, чтобы она это сделала? Вынуждена разочаровать тебя, я говорила правду, одну только правду, ничего, кроме правды. Скажем, то, что у меня имеется диплом колледжа по специальности «ресторанный менеджмент и управление».

– Диплом колледжа…

– Есть такое психическое заболевание. Пациент все время повторяет последнюю фразу за врачом. Не волнуйся, это лечится. Диплом я тебе могу показать. То есть показала бы, если бы планировала остаться на этой работе. А я не планирую.

– Ты его сама напечатала?

– Ага. А печати вырезала из ластика. А голограмму нарисовала перламутровым лаком. Ладно, мистер Фотрелл. Я получила огромное удовольствие от нашей беседы…

– Она еще не закончена, Вейл!

– Поверь мне, ты ошибаешься.

Она была вне себя от досады и ярости. Все из-за глупой агентши в «Картер Джоб»! Если бы она тщательнее относилась к своим обязанностям и предоставляла полную информацию о предполагаемом месте работы, то Черри не стояла бы сейчас, как мокрая идиотка, перед разъяренным напыщенным индюком в человеческом облике… Кстати, если она немедленно не выпьет согревающего или не доберется до горячей ванны, то воспаления легких не избежать!

– Послушай, Фотрелл, не будь идиотом. Нам больше нечего сказать друг другу, разве ты этого не понимаешь? Да и незачем. Гигант бизнеса – и маленькая мошка. Смешно.

Коннор свирепо скрестил руки на груди.

– Вейл, ты уже в который раз меня обзываешь…

– Ах, я ранила ваши чувства, милорд? Простите! Простите и позвольте мне удалиться, пока я еще что-нибудь не ляпнула.

Он был разгневан, но еще и расстроен. И Черри вдруг поняла, что перегибает палку.

– Ладно. Прости, я погорячилась. И наговорила кое-что лишнее…

Коннор едва сдерживался. Как она могла! Он никогда в жизни не обращался со своими служащими так, как она описывает! Он никогда не ставил себя выше них! Он… он ведь сын Кэти и Патрика, посудомойки и автослесаря, всего добившихся собственным трудом!