Вторая торпеда взорвалась в четвертом трюме «Хоному», и он начал разламываться на две части. Тридцать семь человек из его экипажа, в том числе капитан Фредерик Стрэнд, успели спастись на шлюпках, а девятнадцать человек пошли ко дну вместе с судном. Не успел неудачливый «Хоному» скрыться под водой, как на поверхности сразу появились три серо-голубые немецкие подводные лодки. Две из них — «U-334» и «U-456» — всплыли поблизости от обломков и масляных пятен, оставленных на поверхности их жертвой, а третья, вероятно «U-88», всплыла в двух-трех кабельтовых в стороне. Торпеды, поразившие «Хоному», выстрелила подводная лодка «U-456» под командованием капитан-лейтенанта Макса-Мартвна Тейчерта. Он подошел к спасательным шлюпкам и приказал капитану Стрэнду перейти на борт подводной лодки в качестве военнопленного. Моряков на шлюпках спросили, достаточен ли у них запас пресной воды, и передали им с лодки консервированное мясо и хлеб; им сказали, что через несколько дней их подберут эсминцы. После короткого допроса Стрэнда о «Хоному» и характере его груза Тейчёрт донес адмиралу Шмундту: «В 15.30, в точке АС.2937, грузовое судно „Хоному“, 6977 тонн. Запасные части к танкам. Быстроходные эскортные корабли скрылись в тумане». После этого подводные лодки пошли в восточном направлении; даже через полтора часа после атаки они все еще виднелись на горизонте, так как шли в надводном положении. Капитан-лейтенант Саймон объявил своему экипажу по радиотрансляционной сети что «U-334» погружаться не будет; следующее судно они будут атаковать из надводного положения.
До того как «Хоному» затонул, его радист успел послать в эфир три сигнала бедствия, предваренные словами «подводная лодка»; в последнем, третьем сигнале были указаны координаты. Эти сигналы были доложены радистом командиру корабля ПВО «Позарика», шедшему на восток вдоль кромки паковых льдов. Капитан 1 ранга Лоуфорд изучил сигналы и решил, что его корабль не может рисковать, то есть идти на юг, чтобы подобрать пострадавших: следует ли ставить под удар триста человек экипажа «Позарики» ради спасения тридцати или сорока пострадавших моряков, которых «Позарика», возможно, никогда не найдет из-за тумана?
К этому времени сигналы бедствия появлялись в эфире все чаще и чаще. Сторожевой корабль «Лотос» предложил, чтобы небольшая группа кораблей, с которой он шел, снова сформировалась в боевой отряд и направилась на юг для борьбы с подводными лодками и самолетами противника, избивающими оставшиеся суда конвоя. Капитан 1 ранга Лоуфорд отклонил эту идею: «Я раздумывал над этим предложением целых тридцать минут и пришел к заключению, что приказ о рассредоточении конвоя был дан для того, чтобы корабли избежали засад. Поэтому, если вы не приведете веских аргументов в опровержение этого заключения, я считаю, что мы должны следовать своему первоначальному решению».
Положение отдельных судов было незавидным. Многие капитаны находились между двух огней: с одной стороны, они несли ответственность за свои экипажи, с другой — их обязывал действовать долг перед родиной. Перед выходом из США капитанам судов было вручено письмо министра ВМС США, в котором имелось формальное предписание не сдавать судов противнику:
«1. В соответствии с политикой правительства Соединенных Штатов ни одно американское судно не должно попасть в руки противника.
Суда необходимо защищать с помощью имеющегося оружия, маневрирования и любыми другими средствами до тех пор, пока это возможно. Когда захват судна противником, по мнению капитана, неизбежен, он должен затопить его. Необходимо сделать соответствующие приготовления к открытию кингстонов и затоплению трюмов и отсеков, соединяющихся с машинным отделением, поджогу судна в нескольких местах и к любым другим мерам, обеспечивающим уничтожение судна.
В случае если капитан будет передавать командование судном другому лицу, он должен передать своему преемнику и это письмо, получив с него расписку».
Однако многие капитаны уже не выдерживали того напряжения, которое создавалось в результате ведущейся немецкими подводными лодками игры в кошки-мышки, а экипажи судов часто использовали любой предлог, чтобы, занять места в спасательных шлюпках еще до того, как противник атаковал судно. Отчет начальника военной команды на американском судне типа «Либерти» — «Самуэле Чейзе» рассказывает о том напряжении, которое испытывали моряки покинутого на произвол судьбы конвоя PQ.17: «В 07.00 5 июля на горизонте за кормой обнаружили черную точку, которая к 08.45 была опознана как немецкая подводная лодка. Она шла в надводном положении и начала обгонять нас с правого борта. Потом в 10.00 она исчезла из видимости. Позади подводной лодки, на горизонте, виднелись мачты и надстройки какого-то судна, по-видимому „Дэниела Моргана“. Мы видели, как он повернул и пошел в северном направлении.
В 10.30 (место по счислению: 75°44 с. ш. и 37°10 в. д.) капитан приказал „обе машины полный назад, экипажу занять места в спасательных шлюпках“. К 10.45 все шлюпки отошли от борта судна и собрались вместе на расстоянии трех-четырех кабельтовых от него…»
Как это ни удивительно, немецкая подводная лодка так и не пыталась атаковать эту соблазнительную цель — покинутое и беспомощно дрейфующее совершенно новое 7000-тонное судно типа «Либерти». После двух часов ожидания на спасательных шлюпках капитан «Самуэля Ченза» решил, что атаки не будет и что он сможет благополучно закончить рейс. Он взял с собой помощника капитана и несколько человек котельных машинистов и поднялся на борт судна, чтобы развести пары. В 14.00 все спасательные шлюпки снова подняли на борт. «Самуэль Чейз» оказался одним из немногих судов, которым удалось взбежать катастрофы.
В другой части Баренцева моря над американским судном «Алькоа Рейнджер» непрерывно кружил немецкий разведывательный самолет. Вероятно, он пытался определить его точное место. Капитан судна — капитан-лейтенант резерва ВМС США Хьялмар Кристофсен был одним из многих моряков торгового флота, поспешно зачисленных в кадры ВМС и еще не «нюхавших пороха». Хотя «фокке-вульф» не подавал никаких признаков того, что он намеревается атаковать судно, Кристофсен «дал приказ поднять сигнал по международному своду, означающий безоговорочную капитуляцию». Он приказал также спустить американский полосатый флаг, а экипажу занять места в спасательных шлюпках. Кристофсен потерял всякий интерес к доставке своего груза (7000 тонн стальных броневых плит, муки и палубного груза из девятнадцати танков), вывезенного задолго до этого из Филадельфии. Впрочем, необходимо отметить, что «Алькоа Рейнджер» был наиболее слабо вооруженным судном из всего конвоя PQ.17 — на нем было только четыре легких пулемета, — и, конечно, оно не смогло бы защитить себя от воздушной атаки. Так или иначе немецкий самолет неожиданно скрылся за горизонтом. Помощник капитана взял командование судном на себя и вызвал добровольцев продолжать плавание, а капитана решили подержать под домашним арестом в нижних помещениях. Однако, поразмыслив, капитан, по-видимому, изменил свое решение, так как приказал снова поднять американский флаг, а боевым расчетам встать к своим пулеметам. Позднее он опять принял командование судном на себя.
Около 15.00 5 июля английское судно «Иэлстон» оказалось приблизительно в таком же положении, но действовало совсем по-иному. На расстоянии около трех миль в стороне первый помощник капитана «Иэлстона» Хаутри Бенсон увидел предмет, который принял сначала за небольшой айсберг. Однако вскоре ему показалось подозрительным, что «айсберг» очень медленно, но все же обгонял судно. Боевая рубка немецкой подводной лодки была выкрашена в белый цвет, поэтому, когда лодка подошла ближе, капитан «Иэлстона» Хилмар Стенвик подтвердил подозрения Бенсона.
Видимость была хорошей. До самого горизонта ни клочка тумана, в котором можно было бы спрятать судно. Капитан приказал рулевому изменить курс и послал в эфир сигнал: «„Иэлстон“ вступает в бой с немецкой подводной лодкой», добавив к нему координаты счислимого места судна.
