– Убирайся, ты, грязная, мерзкая… тварь! Убирайся!

– Не нравится мое лицо, мисс Робин? И здесь ты ничего не сделаешь.

Внезапно он схватил ее и бросил на диван.

– Ничего… - хрипло повторил он.

Преданный принципу показной расточительности, на котором основано все общество, Престейн из Престейнов держал в своем колоссальном особняке в Центральном Парке лифты, внутренние телефоны и другие экономящие труд приспособления, исчезнувшие за ненадобностью с появлением джантации. Его многочисленные слуги покорно ходили из комнаты в комнату, открывая и закрывая двери и взбираясь по лестницам.

Престейн из Престейнов встал, оделся с помощью камердинера и парикмахера, спустился на лифте вниз и позавтракал. Его обслуживали дворецкий, лакей и официанты. После чего он прошел в свой кабинет. Когда средства связи отжили свой век; когда вместо того, чтобы звонить или слать телеграммы гораздо проще джантировать прямо на место и обсудить вопросы лично, Престейн сохранил телефонный узел с личным оператором.

– Свяжите меня с Дагенхемом, - приказал он. «Курьеры Дагенхема Inc.» была богатейшей и могущественнейшей организацией дипломированных джантеров, выполняющая любые общественные или конфиденциальные поручения. Плата - 1 Кр за милю. Дагенхем гарантировал: его курьер обойдет вокруг света за восемьдесят минут.

Через минуту после звонка на частной джант-площадке возле особняка Престейна появился курьер Дагенхема. Он показал удостоверение и его провели через противоджантный лабиринт. Как всякий член организации Дагенхема, он был джантером М-класса, способным телепортироваться на тысячу миль за раз, знающим координаты десятков тысяч джант-площадок. Считался блестящим специалистом обмана и уловок, экспертом по лести и крючкотворству, вымуштрованным до едкой эффективности и язвительной прямоты, свойственных «Курьерам Дагенхема» и отражавших безжалостность их основателя.

– Престейн? - спросил он, не тратя время на церемонии.

– Я желаю нанять Дагенхема.

– К вашим услугам.

– Не вас. Лично Саула Дагенхема.

– Мистер Дагенхем не оказывает услуг менее чем за 100.000 кредиток.

– Даю в пять раз больше.

– Решено. Дело?

– ПирЕ.

– По буквам, пожалуйста.

– Вам название ничего не говорит?

– Нет.

– Отлично. Дагенхему скажет. П-заглавное-И-Р-Е-заглавное. Передайте Дагенхему: мы узнали, где ПирЕ. Его задача достать ПирЕ… любой ценой… через человека по имени Фойл. Гулливер Фойл.

Курьер достал крошечную серебряную жемчужину - мемеограф, надиктовал инструкции Престейна и удалился без лишних слов. Престейн повернулся к оператору. - Соедините меня с Регисом Шеффилдом.

Через десять минут после звонка в нотариальную контору Региса Шеффилда на частной джант-площадке возле особняка Престейна появился молодой клерк.

– Извините за промедление, слегка поклонился он, пройдя через лабиринт и представ перед Престейном. - Мы получили ваш вызов в Чикаго, а у меня всего лишь класс Д.

– Ваш шеф ведет дело в Чикаго?

– В Чикаго, Нью-Йорке и Вашингтоне. Он весь день джантирует из суда в суд.

– Я хочу нанять его.

– Это большая честь, Престейн, но мистер Шеффилд крайне занят.

– Он не может быть слишком занят для ПирЕ.

– Простите сэр, я не совсем…

– Нет, вы совсем, Шеффилд поймет. Скажите ему просто: ПирЕ. И назовите сумму гонорара.

– А именно?

– Полмиллиона.

– Какого рода действия требуются от мистера Шеффилда?

– Необходимо подготовить все законные средства похищения человека и основания не выдавать его армии, военному флоту и полиции.

– Ясно. Имя человека?

– Гулливер Фойл.

Клерк повторил указания в мемеограф, кивнул и удалился. Престейн вышел из кабинета и по плюшевым ступеням спустился на половину дочери.

В домах верхушки женщины жили в комнатах без окон и дверей, в комнатах, открытых лишь для джантирования членов семей. Так блюли мораль и охраняли целомудрие. К сожалению, Оливия Престейн была слепа и не могла джантировать. В ее апартаменты вели двери, которые оберегали вассалы в клановых ливреях.

Оливия Престейн была альбиноской. Ее волосы были похожи на белый шелк, кожа - белый сатин; ее ногти, губы, глаза были коралловыми. Она блистала красотой. Отличалась от других девушек и тем, что видела только в инфракрасном свете, с семи с половиной тысяч ангстрем до миллиметровых волн. Видела тепловые и радиоволны, электромагнитные поля.

Оливия Престейн вела Гранд Леви - утренний прием в своей гостиной. Девушка восседала на парчовом троне под охраной дуэньи, управляя двором, непринужденно беседуя с десятками мужчин и женщин, заполнявших салон. Дочь Престейна казалась изысканной статуей из мрамора и коралла, сверкая смотрящими, но незрячими глазами.

Гостиная представлялась ей пульсирующим клубком тепловых излучений - от горячих вспышек до прохладных теней. Она видела слепящие магнитные рисунки часов, огней и телефонов. Распознавала людей по характерным тепловым узорам их лиц и тел. Видела электромагнитный ореол вокруг каждой головы и пробивающееся сквозь тепловой фон тела сверкание вечноизменяющегося нервного и мышечного тонуса.

Престейн не обращал внимания на свиту артистов, музыкантов и хлыщей, с удовольствием отметив присутствие именитостей. Сирс-Робука, Жиллета, юного Сиднея Кодака, который однажды станет Кодаком из Кодаков, Бьюика из Бьюиков и Р.Мэси XVI, главу могущественного клана Сакс-Гимбелей.

Престейн засвидетельствовал почтение дочери, покинул дом и в запряженной четверкой карете направился в свою деловую штаб-квартиру, на Уолл Стрит 99. Кучер и грум носили ливреи с красно-черно-синей эмблемой дома Престейнов. Черное «П» на ало-голубом поле считалось одним из самых древних и благородных знаков в социальном регистре, соперничая с «57» клана Гейнца и «РР» династии Роллс-Ройсов.

Нью-Йоркские джантеры хорошо знали главу клана Престейнов. Седой, красивый, мужественный, безупречно одетый, с несколько старомодными манерами Престейн из Престейнов был воплощением социальной элиты. Он стоял так высоко, что нанимал кучеров, грумов, конюхов и лошадей для исполнения функций, которые простые смертные осуществляли джантацией.

По мере подъема по социальной лестнице люди в те дни обозначали свое положение отказом от джантации. Многообещающий бизнесмен разъезжал н маленьком спортивном автомобиле. Видного деятеля возили на каком-нибудь древнем бентли или кадиллаке. Руководитель большой коммерческой группы седлал дорогой велосипед. Его прямой наследник пользовался яхтой или самолетом. Престейн из Престейнов, глава клана Престейнов, владел каретами, машинами, яхтами, самолетами и поездами. Он стоял в обществе на такой высоте, что не джантировал уже сорок лет. И презирал выскочек и нуворишей, подобных Дагенхему и Шеффилду, которые все еще бесстыдно джантировали.

Престейн вошел в дом 99 по Уолл Стрит, в свою святая святых, Храм Престейна, охраняемый его знаменитой джант-стражей в клановых ливреях. Он шествовал подобно грозному вождю среди покорных рабов. Был величественнее вождя, в чем на горьком опыте убедился докучливый государственный чиновник, дожидавшийся аудиенции. Несчастный пробился сквозь толпу просителей навстречу Престейну, когда тот проходил по коридору.

– Мистер Престейн, я из Департамента внутренних сборов. Мне необходимо повидаться с вами… Престейн смерил его ледяным взглядом.

– Существуют тысячи Престейнов, - надменно произнес он. - Ко всем обращаются «мистер». Но я - Престейн из Престейнов, глава дома и клана, первый в семье. И ко мне обращаются «Престейн». Не «мистер» Престейн, а Престейн.

Повернулся и вошел в кабинет. Хор служащих приветствовал его невнятным «Доброе утро, Престейн».

Престейн кивнул, улыбнулся улыбкой василиска. Сел за необъятный стол и знаком велел докладывать. Он презирал мемеографы и прочие механические вспомогательные устройства.

– Состояние предприятий Клана Престейн. Средний курс по Нью-Йорку, Парижу, Цейлону…