В признаниях утверждалось, что во время посвящения их заставляли запечатлеть «Osculum infame» - «постыдный поцелуй» на устах приора… или на его пупке… или пониже спины. Их заставляли плюнуть на крест… или наступить на крест… или помочиться на крест. Отрицая Христа, тамплиеры поклонялись голове, или голове с тремя лицами, или голове с четырьмя ногами, или голове с двумя ногами. То была металлическая голова или деревянная голова, или человеческий череп в ковчеге. (А пара тамплиеров созналась, что голову звали Бафомет.) Некоторые сознавались, что заодно поклонялись идолу в облике кота – рыжего, серого, черного или пятнистого. Порой поклонение идолу требовало лобызания кота под хвостом. Порой кота обмазывали салом, вытопленным из поджариваемых младенцев. Тамплиерам в пищу подмешивали пепел умерших товарищей – каковое чернокнижие должно было передать им храбрость павших рыцарей. Некоторые говорили, что носили на теле веревку, прежде того касавшуюся идола.

Как и было велено, инквизиторы добились признаний, что мессу служили, не освящая Тело Христово, что тамплиерам не позволяли исповедоваться никаким священнослужителям, кроме своих собственных, что командиры тамплиеров отпускали братьям грехи, не прибегая к услугам священников, что никакой грех, даже самый гнусный, не считался таковым, буде шел на пользу ордену.

Одно из нарушений Устава и канонов церкви, вероятно, вполне реальное в ряде случаев, плотский грех мужеложства – убрали под сукно; в оном под пыткой сознались только трое тамплиеров. Многие сознавались, что орден поощрял мужеложство, но однозначных признаний в содомии не добивались – наверное, потому, что Филипп не хотел оскорбить своего зятя короля Эдуарда II Английского, обвенчавшегося с дочерью Филиппа в январе 1308 года. Зная извращенные наклонности Эдуарда, Филипп отнюдь не желал вбить клин между собой и английским королем, отчаянно стараясь настроить его против тамплиеров более агрессивно.

Эдуард получил от Папы письмо с повелением арестовать и пытать тамплиеров, но даже пальцем не пошевелил, вместо того уведомив Папу, что верит в их невиновность, разослав прочим христианским королям письма с изложением своей точки зрения. В стремлении подтолкнуть Эдуарда к действиям, Филипп отправил к нему личного порученца Бернара Пеллетена, но успеха не добился. Тамплиеры окружали Эдуарда буквально с рождения, охотно предоставили свои лондонские квартиры, дабы расселить десятки юношей, явившихся в Лондон для посвящения в рыцари вместе с Эдуардом – тогда еще принцем Уэльским, чтобы после выступить с ним и его отцом против шотландцев. Английские тамплиеры бились на стороне англичан против шотландского бунтовщика Уильяма Уоллеса, и в этой войне магистр Храма Бриан де Жэ сложил голову за английский престол. Эдуард просто не мог поверить обвинениям против его друзей-храмовников.

Но 15 декабря 1307 года английский двор получил папскую буллу «Pastoralis preeminentae», и Эдуарду волей-неволей пришлось перейти к действию, но он тянул с арестами до 7 января, а за три недели многие английские тамплиеры успели уйти в подполье. При том исчезли не только тамплиеры, но и их сокровища. Солдаты Эдуарда, полагая захватить баснословные ценности лондонского Храма, обнаружили таковых не более чем на двести фунтов в совокупности. Король без какого-либо задора объявил охоту на опальных рыцарей, но та, даже при содействии прочих монашеских орденов, выявила во всей Англии только двух беглых тамплиеров. Эдуард не позволил применить к арестованным пытки, чем рассердил Климента V. Папа потребовал допросить английских тамплиеров, но Эдуард ответствовал, что английским правом пытки не предусмотрены, и посему у него даже нет людей, знающих толк в подобных делах. И был прав. Уже много лет английская корона огорчала папство и доминиканцев, крепко стоя на своем решении не дать инквизиции укорениться в Англии.

Три года тянулась перепалка короля с Папой, и наконец на исходе 1310 года Климент V написал Эдуарду, что своим упорным неповиновением верховному понтифику он обрекает свою душу. Но Папа, по великодушию своему, дал молодому королю еще один шанс спастись: приняв близко к сердцу сетования оного на отсутствие в Англии умелых катов, шлет Эдуарду за свой счет десяток чрезвычайно искусных заплечных дел мастеров, дабы избавить короля от сего затруднения. Теперь откладывать пытки ради признаний в ереси, уготованные Его Святейшеством ордену тамплиеров, было уже невозможно. Папа недвусмысленно вещал, что сразу же но прибытии искушенных в пытках доминиканцев, сказанных надлежит приставить к делу, не чиня средостений или помех отправлению их священной миссии. Выбора у Эдуарда не оставалось. Впрочем, надо отдать ему должное: он повелел пыточной бригаде не допускать ни увечий, ни непоправимых телесных повреждений, ни «обильного истечения крови».

При взгляде на дату написания письма просто не верится, что Папа урвал время от неотложных предпраздничных хлопот и сует религиозного вождя, чтобы потребовать физических пыток узников в канун Рождества – 24 декабря 1310 года. Рождественским подарком, насильно врученным народу Англии, стало введение в правовую систему признаний под пыткой. Сверх того, Папа повелел хватать, отлучать и надлежащим образом карать всякого, кто окажет беглому тамплиеру помощь или гостеприимство – или хотя бы поделится советом и наставлением. Что же до самих беглецов, число каковых умножилось ускользнувшими из английских тюрем, то они уже были приговорены. Прошло три года с момента первого требования их ареста, а закон предписывал подозреваемым в ереси сдаться в руки властей в течение года, после чего неявившиеся подлежат отлучению. Буде же и по истечению года отлучения таковые не сдадутся добровольно, сказанных предают анафеме как заведомых еретиков. Отсюда следовало, что теперь в случае поимки беглого тамплиера ему будет отказано в милосердии пытки и суда, и уготована верная смерть на костре. Впрочем, все эти громогласные угрозы не позволили сыскать во всей Британии более ни одного беглого тамплиера.

Но Англией проблемы Папы Климента отнюдь не исчерпывались. Его предписания применить к тамплиерам самые суровые пытки исполнили в королевствах Сицилийском и Неаполитанском и в его собственных владениях, но более нигде. Королевство Кипрское уведомило Папу, что тамплиеры были взяты под стражу и предстали перед судом, но найдены невиновными. К пыткам не прибегали. Разгневанный Климент V повелел учинить суды сызнова, но лишь после того, как тамплиеров подвергнут пыткам согласно его указаниям. В попечении об исполнении сего он даже снарядил на Кипр доминиканского инквизитора и монаха-францисканца, наделив их полномочиями привлечь для помощи в допросах всех доминиканцев и францисканцев острова. Как ни странно, не сохранилось никаких письменных свидетельств о результатах второго суда; неизвестно даже, состоялся ли он вообще.

Шотландией теперь правил отлученный от церкви Роберт Брюс, и получив приказ Папы арестовать всех тамплиеров в Шотландии, Брюс, должно быть, убрал его с глаз долой и рассмеялся. Повеление даже не обнародовали. Предание гласит, что тех немногих из рыцарей Храма, кто открылся Брюсу, с распростертыми объятьями встретили в его армии.

Германские же тамплиеры, несмотря на малочисленность, прекрасно обошлись своими силами. Едва архиепископ Метцский начал официальное следствие по делу тамплиеров, как дверь палаты совета распахнулась, и на пороге вырос разъяренный местный прецептор Гуго фон Гумбах в полном боевом облачении, прикрытом его развевающимся белоснежным плащом храмовника. Когда же он, размашисто шагая, ступил в палату, за ним последовали два десятка вооруженных и готовых к бою рыцарей, развернувшиеся за его спиной в боевую линию. Представ перед архиепископом, фон Гумбах во всеуслышание провозгласил, что Великий Магистр де Молэ – человек глубочайшей веры и высочайшей чести, что ни он, ни орден тамплиеров не повинны ни в чем. Папа же Климент V, напротив, есть воплощение зла, и сим провозглашается низложенным, ибо избран противу права. Медленно обведя взглядом всех членов совета, фон Гумбах поглядел каждому в глаза и изрек, что все до единого присутствующие рыцари Храма готовы рискнуть головой и животом своим в сражении с обвинителями, дабы Бог их рассудил. Взглянув на воинов, члены совета узрели, что оные не только готовы сразиться, а просто-таки рвутся в бой. Ни один из обвинителей не осмелился и рта раскрыть, и совет поспешно распустили. Когда же его созвали вновь несколько месяцев спустя, тамплиеров Германии нашли невиновными по всем пунктам.