Алистер не смогла сдержать улыбки.

— Бедная мамуля. Мне тоже поначалу было не по себе. Конечно, я не могу утверждать, что Крошка и вправду умеет читать. Он не проявляет интереса ни к текстам, ни к картинкам. Видимо, тот случай со справочником был каким-то экспериментом, во всяком случае подобное больше не повторялось. Но то, что мой пес может различать книги, даже если у них похожие обложки, или они переставлены на полке, — это факт.

— Крошка!

Пес, до тех пор тихо лежавший в углу, медленно поднялся, чувствуя себя неуверенно на скользком линолиуме.

— Ну-ка, старина, принеси мне «Основы радиосвязи» Хоуга.

Крошка выбежал из кухни. Было слышно, как он поднимается по лестнице в кабинет.

— Я не была уверена, что он послушается в твоем присутствии, — призналась Алистер. — Он не любит, когда я рассказываю гостям о его исключительных способностях. В таких случаях он предупреждающе рычит на меня. Тут раз заезжал доктор Ноуленд, так Крошка его насмерть перепугал. Я только собралась продемонстрировать шефу, что умеет мой пес, как тот вдруг зарычал, а потом просто зашелся в лае, чего никогда прежде в доме не допускал… Беднягу Ноуленда чуть удар не хватил.

В этот момент в кухне снова появился Крошка с книгой в зубах.

— Отдай ее маме, — приказала Алистер. Крошка с достоинством проследовал к табуретке, на которой восседала миссис Форсайт, которая на этот раз действительно онемела. Молча она приняла книгу из его зубов и, собравшись с силами, шепотом прочитала название:

— Знаешь, почему я попросила его принести именно эту? — так же тихо спросила дочь. — Потому что у меня там их целая стопка на полке — выпущенных одним и тем же издательством, в одинаковых переплетах и одного размера…

— Но… как он это делает? Алистер пожала плечами.

— Понятия не имею. Названий он не читает — это точно. И читать, по правде говоря, не умеет. Я проверяла, и не раз. Писала ему на бумажках приказы совершенно элементарные: «подойди к двери», «поцелуй меня»… Он только молча глядел на них и махал хвостом. Но стоило мне прочитать команду…

— Вслух?

— Нет, совершенно необязательно. Мне достаточно было просто прочитать записку, и Крошка немедленно исполнял все, о чем я его просила.

— Ты хочешь сказать, что этот бегемот умеет читать мысли?

— Именно. Подожди, сейчас сама увидишь. Дай-ка мне книгу.

При этих словах собачьи уши немедленно встали торчком.

— Так, здесь написано что-то о токах в переохлажденной меди. Посмотрим, заинтересует ли это Крошку.

Алистер уселась прямо на кухонный стол и стала медленно переворачивать страницы, едва пробегая по тексту глазами. Крошка заинтересованно уставился на хозяйку, но пока молчал. И вдруг нетерпеливо взвизгнул.

— Вот видишь? — Алистер бросила на мать быстрый взгляд. — Хорошо, хорошо, собачка, сейчас я перечитаю это место.

В кухне снова воцарилась тишина. Зеленые глаза Алистер медленно скользили по строчкам, пока Крошка решительно не ткнулся ей мордой в колени.

— Что, сноска? Ты хочешь, чтобы я еще раз прочитала сноску?

Крошка уселся, всем видом показывая: да, хочет.

— Так, что у нас тут в сноске? Сверхпроводимость — вот что тебя интересует! — догадалась Алистер. Она спрыгнула со стола и протянула книгу матери:

— Прочти ему сама. Вот отсюда, параграф сорок пятый. Крошка, иди к маме, она тебе почитает. — Она подтолкнула пса к миссис Форсайт, которая завороженно произнесла:

— В далеком детстве я, помнится, читала сказки куклам, однако думала, что с этим покончено навсегда. А сейчас я должна читать какую-то техническую заумь этому извергу рода собачьего? Читать вслух?

— Да нет же, говорю тебе. Посмотрим, поймет ли он? Однако проверить это миссис Форсайт не удалось. Как только она уставилась глазами в страницу, Крошка словно взбесился. Пес кругами носился по кухне, как необъезженный мустанг, он бешено вращал своими огромными глазищами, челюсти его покрылись пеной, и он даже начал угрожающе порыкивать.

— Боже правый, что с ним?

— Я так и предполагала, — огорченно сказала Алистер. — У меня уже были подозрения, что он настроен только на мою волну, и мы только что в этом убедились. Придется мне…

С этими словами она протянула руку, чтобы забрать книгу у матери, но Крошка ее опередил. Он резво подскочил к миссис Форсайт, очень осторожно взял книгу у нее из рук и отнес хозяйке. Алистер ободряюще улыбнулась матери и снова принялась за чтение. Она молча перелистывала страницы до тех пор, пока Крошка вдруг резко не утратил интереса к происходящему. Отойдя к кухонному шкафу, он сладко зевнул и растянулся на полу.

— Все, урок окончен, — громко произнесла Алистер и захлопнула том. — Как тебе демонстрация?

В течение некоторого времени все, на что хватало миссис Форсайт, это беззвучно открывать и закрывать рот. Наконец она решительно тряхнула головой, как бы избавляясь от наваждения. Алистер рассмеялась:

— Ой, мамочка, да сегодня исторический день. Ты, пусть ненадолго, но потеряла дар речи!

— Нисколько, — упрямо буркнула миссис Форсайт, — я… я… Да что там — ты права, я сражена наповал!

Когда они обе отсмеялись вдоволь, Алистер снова потянулась к книге:

— А теперь, мамочка, извини, но нам с Крошкой надо позаниматься. Да-да, мы делаем это регулярно, и я чувствую, что он пытается подсказать мне решения, до которых я сама, наверное, никогда не додумалась бы.

— О чем ты?

— Например, есть задача вольфрамового литья, к которой пока никто и подступиться не может. А я, кажется, знаю как.

— Да? И в чем же ты будешь отливать свой вольфрам? Лицо Алистер сразу стало деловитым.

— Ты ничего не слыхала о льде под давлением? Это когда воду сжимают до состояния твердого тела при точке плавления.

— Что-то припоминаю.

— Для этого требуется немногое: большое давление и камера, способная его выдержать. Плюс еще кое-что. Не вдаваясь в детали, скажу только, что этот путь и приведет к успеху.

— Ну конечно, когда есть яйца и ветчина, только дурак не приготовит из них яичницу, — заметила миссис Форсайт. — Да, кстати, а твой лед часом не растает? И ты уверена, что этот формованный вольфрам — это ведь формовка, а не литье, я не права? — не перейдет в другое состояние, как лед?

— Это как раз то, над чем я сейчас работаю, — хладнокровно разъяснила Алистер. — Крошка, за мной! Мама, мы тебя покинем, хорошо? Если что, то свистни — мы же не на спиритическом сеансе.

— Хотелось бы верить, — буркнула миссис Форсайт, глядя, как ее дочь вместе с догом поднимаются по лестнице.

Затем она удрученно покачала головой и, набрав ведро воды, отправилась к своему автомобилю. Осторожно поплескав водой на раскаленный радиатор, миссис Форсайт совсем уже собралась залить воду в мотор, как вдруг уловила какое-то подозрительное шуршание. Так могли шуршать только подошвы на гравии, а значит, кто-то подымался по дороге к дому.

Оглянувшись, миссис Форсайт и впрямь увидела молодого человека, — устало бредущего в гору. На нем был легкий видавший виды костюм, а на руке он нес плащ. Несмотря на то, что незнакомца явно сморил полуденный зной, походка его была твердой. Он подошел к миссис Форсайт и широко улыбнулся ей, обнажив превосходные зубы, которые хорошо гармонировали с копной золотистых волос и голубыми глазами.

— Скажите, это дом Форсайтов? — осведомился он глубоким баритоном.

— Совершенно верно, — ответила миссис Форсайт, чуть не свернувшая шею при попытке окинуть взглядом его широкие плечи. — Вы сейчас выглядите как мой Синий Кенгуру, — учтиво произнесла она, похлопав свою колымагу по раскаленному боку радиатора. — Весь выкипел.

— Синий Кенгуру? — странно растягивая слова, промолвил незнакомец. Он повесил плащ на дверь и платком вытер пот со лба.

— Я так его называю, — ответила миссис Форсайт, мучимая любопытством, откуда у молодого человека такой акцент. — Машинка что надо, работает как часы. Выжал педаль — рвет с места, как зверь. Поддал еще газу — тебе труба. Потом возвращаешься, ищешь потерявшуюся голову… У меня всегда при себе пузырек с клеем и пара подпорок, чтобы водружать голову на место. Без нее ведь — как без рук: есть нечем — так и помереть недолго, верно? А что вас заставило лезть на эту верхотуру?