Он опустил руку и обернулся. Маркиз Уэстерленд мчался к ним на своем недавно купленном вороном жеребце.

Джон издал короткий звук, напоминавший нервный смешок, и выругался про себя. Что еще могло случиться?

Маркиз был одним из тех немногих людей, с которыми Джон не слишком ладил. Все началось год назад, когда Джон ухаживал за одной молодой леди, в отношении которой у Уэстерленда, как тот утверждал, были серьезные намерения. Когда девушка отклонила ухаживания Уэстерленда, отдав предпочтение Джону, зародилось до сих пор продолжающееся соперничество.

Обида усугубилась, когда позднее в том же году отец Уэстерленда обратился к Джону с предложением руки своей дочери, но, несмотря на то, что герцог давал большое приданое, Джон ответил вежливым отказом.

Будучи графом Чатуином, Джон имел более чем достаточный доход от своих поместий, и щедрого приданого было недостаточно, чтобы убедить его заковать себя в кандалы супружеской жизни. Он наслаждался своей свободой и не имел ни малейшего желания взваливать на себя ответственность за жену и наследника. Все это могло и подождать.

Джон обычно несколько сторонился Уэстерленда, но прошлым вечером маркиз хвастливо заявил, что его новый жеребей может обойти Генерала, который был самым быстрым конем из тех, что Джону случалось видеть. За своего четвероногого красавца Джон заплатил огромную сумму, но он стоил каждого шиллинга и выигрывал все скачки… до этого дня.

И все из-за загадочной голубоглазой мисс.

Когда Джону надоело хвастовство Уэстерленда, он решил проучить его, и ему бы это удалось, если бы на его пути не появилась эта молодая особа.

Но в данный момент Джону нужно было отбросить мысли об этой девушке и придумать какую-то историю, которая помогла бы ему выпутаться из неловкой ситуации, не потеряв лица.

Уэстерленд натянул поводья, останавливая коня рядом с Джоном. Жеребец заржал, перебирая ногами.

Маркиз смотрел сверху вниз на Джона, и понимающая усмешка появилась в уголках тонких губ. Огоньки злорадства зажглись в его глазах.

– Что случилось? – спросил он.

– Его сбросила лошадь, – ответил Филлипс, хотя понятно было, что Уэстерленд обращается к Джону.

– Ее вспугнули, – сказал Эндрю, пытаясь заступиться за своего друга, затем перевел сердитый взгляд на Филлипса.

Уэстерленд засмеялся и смахнул со лба прядь аккуратно подстриженных белокурых волос. У этого щеголя воротник рубашки был настолько высок, а до хруста накрахмаленный шейный платок так замысловато завязан, что Джон удивлялся, как бедняга еще не задушил себя.

– Испугали великого Генерала? Этого великолепного жеребца, о котором я слышу с момента моего возвращения в Лондон? – Он насмешливо и недоверчиво посмотрел на Джона. – Умоляю, расскажите, что же его так испугало.

– Ну, предположим, большая птица, – сказал Эндрю. – Разве это так важно?

Глядя на Джона, Уэстерленд презрительно усмехнулся и перевел взгляд на Эндрю.

– Конечно, нет. Все и так ясно: знаменитый конь сбрасывает своего хозяина, словно никчемный тюк. Просто великолепно! – Он вновь засмеялся. – Что же это за птичку увидел Генерал? Летучую мышь из самого ада?

Джон сжал зубы, стараясь удержаться от ответной реплики. Он мог сказать что-то, о чем впоследствии ему придется пожалеть; нет, он не должен поддаваться на провокационные реплики Уэстерленда. Чем меньше будет разговоров об этой истории, тем лучше. Он немедленно должен сменить тему.

Джон пристально посмотрел на Уэстерленда и спросил:

– Уж не пришло ли тебе в голову, что я собираюсь скрыться, не оплатив пари?

– Ни на минуту. Ты не слишком хорошо разбираешься в лошадях, но я не помню, чтобы ты когда-нибудь не оплатил проигрыш.

Джон молча смотрел на маркиза. Уэстерленд продолжил:

– Я искал тебя, так как Мэллори сообщил мне, что видел, как на твоем Генерале скакала некая дама. Я подумал, что он наверняка провел большую часть ночи в обнимку с пивной кружкой, и все это ему привиделось. А сейчас мне кажется, что я здорово ошибся, не поверив Мэллори.

Джон напрягся, ни одним мускулом не выдав той борьбы, которая шла внутри его. Только бы добраться до этой прелестной мисс, и тогда он собственными руками задушит ее за то, что она поставила его в такое глупое положение.

– Леди верхом на коне лорда Чатуина, ты говоришь? – удивился Уилкинс, затем взглянул на Джона и спросил: – Думаешь, такое возможно?

– Конечно же, нет, – сказал Эндрю.

– Может, она просто нашла Генерала и решила прокатиться? – спросил Филлипс.

Джон молчал, позволив своим друзьям вести разговор. Он надеялся, что они смогут достаточно запутать ситуацию, чтобы сбить с толку кого угодно.

– Не было никакой дамы верхом на коне Джона, – спокойно настаивал Эндрю. – У Мэллори вместо мозгов лошадиный навоз. Кто-нибудь из вас знает женщину, способную справиться с этим зверем? К тому же ни одна леди не выйдет так рано на прогулку в парке, но даже если бы она тут оказалась, она была бы не одна и уж никак не стала бы садиться на сбежавшего жеребца и кататься на нем. – Эндрю рассмеялся. – Вам не кажется, что Мэллори просто разыграл Уэстерленда?

– Возможно, да. А возможно, и нет. Я думаю, что найдутся дамочки, способные справиться с жеребцом Чатуина, но хотел бы я увидеть ту, которая способна укротить моего жеребца, – ответил Уэстерленд, позволяя своему жеребцу бить копытом землю в опасной близости от ног Джона.

Джон не отступал, но внутри у него все кипело, он прекрасно видел, что Уэстерленд поощряет агрессивное поведение своего жеребца.

– Может быть, нам следует прочесать парк и найти коня графа, а заодно и убедиться, на самом ли деле существует эта загадочная наездница, – сказал Уэстерленд.

Джон понимал, что в этой ситуации ему следует вести себя по-мужски и признаться в том, что произошло, но внутренний голос подсказывал ему, что сейчас не стоит признаваться, что девушка, какой бы красивой и пленительной она ни была, так легко сумела провести его. И уж меньше всего ему хотелось, чтобы его приятели отправились на поиски Генерала и незнакомки.

Если он сейчас же не убедит их в том, что для него все это не имеет значения, вся кавалькада будет прочесывать эти шесть сотен акров, пока не найдет его коня и беглянку.

Джон сунул руку в карман и вытащил небольшой кошелек. Небрежным жестом он бросил его Уэстерленду —

рукой, затянутой в лайковую перчатку, тот поймал кошелек у груди.

– Вот твои деньги, – сказал Джон. – Ты честно выиграл. Радуйся.

– Благодарю вас, лорд Чатуин, – насмешливо ответил тот. – Я получу удовольствие от каждого потраченного фунта.

– Вот моя ставка, – сказал Уилкинс и бросил несколько монет в протянутую руку Уэстерленда.

– Я тоже могу расплатиться, – произнес Филлипс, вынимая деньги.

Монеты тихо позвякивали, горкой скапливаясь в ладони Уэстерленда.

Все смотрели на Эндрю.

– Извини, старина, мои карманы сейчас пусты. Я был уверен, что мой друг, которого я знаю уже пятнадцать лет, не подведет меня. Я рассчитаюсь с тобой чуть позже.

– Я буду поблизости, – сказал Уэстерленд, опуская монеты в карман своего жилета. Потом он опять посмотрел на Джона и потрепал своего коня по мощной шее. – Если возникнет желание повторить, дай мне знать.

Еле сдерживаемое раздражение охватило Джона.

– Можешь быть в этом уверен, – сказал он кратко. Он намеревался вернуть все до последнего пенни.

– Ну, если и в самом деле на твоем коне скачет некая леди, сомневаюсь, что тебе этого захочется. – Уэстерленд засмеялся и, дернув поводья, развернул своего жеребца, но потом резко остановился. Повернув голову, чтобы видеть Джона, он добавил: – Дай мне знать, если тебе вообще удастся вернуть жеребца.

Затем Уэстерленд ускакал прочь, только комья грязи полетели из-под копыт его коня, Уилкинс сплюнул на землю и сказал:

– Собиратель мусора.

– Да уж, настоящий негодяй. Очень жаль, что Генерал не обошел его, – добавил Филлипс.

– Не волнуйтесь, – произнес Эндрю неунывающим тоном. – В следующий раз Джон обязательно побьет его, и мы получим назад свои деньги.