Литмир - Электронная Библиотека

Техас надстроил навес, служивший укрытием для лошадей, превратив его в конюшню, закрытую со всех сторон от капризов погоды.

И вот теперь она решила, что, по всей вероятности, коню, как и ей самой, нужна разминка после застоя во время сильнейшего ветра предыдущей недели. Она вывела вороного, которого назвала Полночью, из сумрачной конюшни на бледный солнечный свет декабрьского утра и прямо с крыльца вскочила в седло. Затем щегольски заломив набок мягкую войлочную шляпу, купленную ей Техасом в мексиканской деревне, и чувствуя себя уютно и тепло в толстой куртке из оленьей кожи, купленной там же, под грохот гальки она выехала вниз по горному склону. В течение какого-то времени она ехала куда глаза глядят, наслаждаясь щебетом птах, холодным и колючим, как лезвие бритвы, воздухом и потрясающей красотой пейзажа мексиканских гор. Она часто выезжала вот так, одна, когда Техас был на охоте, так как это давало ей удивительное чувство свободы и возможность любоваться великолепием окружающей местности. В облегающих брюках, сапогах и ярко-желтой ковбойке, с красной косынкой на шее, она очень хорошо вписывалась в эту местность. Ее черные волосы были подвязаны красной лентой в виде конского хвоста, а сверху с них небрежно свешивалась шляпа. Куртка из оленьей кожи завершала картину. Девушка выглядела знающей себе цену и самоуверенной, абсолютно ничего общего не имеющей со смятенной и напуганной женщиной, которая была домохозяйкой у Фрэнка и Вилли Честеров в доме на калифорнийских холмах. Неудивительно поэтому, что двое всадников, заметивших ее с высоты каменного утеса почти в сотне футов от того места, где она рысцой ехала на жеребце, с трудом узнали ее.

Брайони пустила жеребца по той же тропе, по которой они с Техасом приехали сюда впервые в октябре. Теперь ей было смешно вспомнить, что когда-то она испугалась при виде этой тропы. Действительно, здесь было легко ехать, если знаешь дорогу, скрытую за грядой валунов. С головокружительной высоты плато, выходящего на каньон, она любовалась величественными, поросшими соснами вершинами, вздымавшимися слева от нее, и вглядывалась вдаль, где на фоне лазурного неба виднелись багряные силуэты Сьерры. Затем она повернула Полночь домой.

Уже прошло более двух часов с тех пор, как Брайони выехала на прогулку, и Техас, возможно, уже вернулся с добычей. Ей хотелось иметь побольше времени, чтобы хорошо протомить жаркое, приготовить выпечку из пресного теста и пирог с ягодами. Техас еще не знал, что это будет не обычный ужин, а праздничный, для чего был особый повод.

Брайони собиралась сказать ему нечто очень важное, и не могла дождаться этого момента, чтобы увидеть его реакцию.

У них будет ребенок.

Девушка громко рассмеялась от радости, что скоро Техас узнает ее секрет. Конечно, еще рановато говорить наверняка, но в этом месяце ее сроки прошли, и, кроме того, уже два дня в утренние часы ее явно подташнивало при самой мысли о еде. И потом у нее было предчувствие, что это именно так. Счастье захлестывало ее. Она родит Техасу ребенка, их ребенка, и именно это сделает их жизнь полной.

Брайони была так поглощена этими размышлениями, что не заметила людей, спрятавшихся на утесе вверху, и не видела, что из-за своего укрытия за вертикальной серой скалой они следили, как она исчезает на потайной тропке за валунами.

Девушка быстро доехала до хижины и обнаружила, что Техас уже успел побывать здесь до нее. Он оставил ей фазана, которого общипал и разделал для нее, и записку, в которой говорилось, что он вернется до ужина с остальной добычей. Брайони повесила куртку и шляпу на крюк у двери, закатала рукава желтой ковбойки и сполоснула руки, прежде чем заняться жарким.

Когда она разрезала тушку фазана, неожиданно лезвие ножа отломилось от ручки и со звоном упало на пол в нескольких сантиметрах от ее обутой в сапог ноги. Недовольно поморщившись, Брайони подняла его. Она не знала, как починить нож, а в таком виде им ничего нельзя было делать. Кроме того, среди скудной утвари кухни больше не было ножей.

Затем она вспомнила о вьючном тюке. Ведь Техас купил набор ножей в той мексиканской деревеньке, где они покупали индейское одеяло и прочие вещи. Девушка поспешила в угол, где возле камина он сложил снаряжение, и стала на колени у тюка. Быстрыми движениями, следя за котелком на плите и думая о том, что еще нужно сделать, она начала рыться в самой большой сумке.

Однако на самом дне сумки она обнаружила вовсе не ножи, а фотографию. Пораженная, Брайони вынула ее из пакета и положила на колени, чтобы рассмотреть.

На фотографии с серебряной рамкой были изображены мужчина и женщина, судя по всему, по уши влюбленные друг в друга. Мужчина обнял женщину за плечи, а она лучезарно улыбалась ему. Мужчина, как всегда красивый и с грубоватыми чертами лица, был не кто иной, как Техас Джим Логан. А женщина — она сама.

Сколько времени она просидела без движения, никто не знает. Сделанное ею открытие парализовало ее. Она могла лишь молча смотреть на фотографию расширившимися от изумления глазами. Девушка подняла фото дрожащими руками поближе к глазам, но оно соскользнуло и шлепнулось на пол. Ахнув, что скорее напоминало приглушенный стон, она подняла его и снова начала рассматривать.

Она и Техас. Фото ее и Техаса. Это могло означать только одно. Когда они встретились там, на холме у моря, они не были незнакомцами друг для друга. Во всяком случае, для него она не была незнакомкой. Он часть ее прошлого. И Техас Джим Логан, и Фрэнк, и Вилли Джо — все трое они были частью ее забытого прошлого.

В этот момент она услышала шум за дверью.

— Техас. — Ее голос превратился в хрипящий шепот. Она еще не оправилась от шока и не могла нормально ни говорить, ни думать. — Техас…

Но, обернувшись все с тем же изумленным лицом к двери и не имея сил сформулировать напрашивавшийся сам собой вопрос, она обнаружила, что это вовсе не Техас.

Это был Фрэнк.

Глава 24

Очень медленно девушка положила фотографию на пол и поднялась.

— Фрэнк, — раздался то ли вздох, то ли рыдание. Она в ужасе глядела на громадную фигуру мужчины, стоявшего в дверях и загородившего собой свет уходящего декабрьского дня.

Мимо него в дверь прошмыгнул с сияющими глазами Вилли Джо.

— Это так-то ты приветствуешь своего мужа и деве-ря, Катарина? — проворчал он. — Тебе что, нечего сказать?

Она переводила взгляд с одного мужчины на другого, и в ее душе опять что-то умерло. Затем как бы издалека она услышала за дверью голоса других мужчин. Фрэнк повернулся и рявкнул:

— Форрестер, ты и остальные парни будьте настороже! Логая может вернуться в любой момент. Если будет необходимо, можете ранить его, но сделайте максимум возможного, чтобы оставить его в живых для меня и Вилли Джо. Что бы вы там ни делали, не подпускайте его к хижине, пока мы не покончим наши дела с моей женушкой.

Брайони побледнела, как полотно. У нее чуть не остановилось сердце, когда она увидела Фрэнка. А теперь, когда до нее дошел смысл его зловещих слов, оно забилось так, что, казалось, заглушает все остальные звуки.

— Фрэнк, что ты здесь делаешь?! — крикнула она. У нее сорвался голос. Она облизнула губы и вновь попыталась что-то сказать: — Как… как ты меня нашел?

Он шагнул к ней с потемневшим от ярости лицом. Его мускулы буграми перекатывались под тяжелым пальто из оленьей кожи, когда он схватил ее за плечи так, что пальцы его рук врезались в кожу.

— Мы следовали прямо за вами, дорогая, что было поистине легко и просто. Разве ты не рада мне? — Его смешок звучал отвратительно. Глумясь над ней и тряхнув ее за плечи, он продолжал: — Ну, а где же поцелуй твоему мужу, который обшарил все закоулки, чтобы спасти тебя от мерзкого стрелка, утащившего тебя с собой? Давай, моя любовь, не увиливай. Покажи, как ты благодарна за спасение.

Вилли Джо пробрался поближе и схватил Брайони за волосы.

— Что-то она не проявляет радости, Фрэнк?

60
{"b":"10749","o":1}