Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Где вы собираетесь провести рождественские каникулы, мисс Хэлл? — спросила юная леди, молча наблюдавшая за тем, как та укладывала книги, а потом водворила портманто на прежнее место.

— Я всегда провожу их здесь, в Лондоне, — ответила девушка.

— Значит, у вас нет родителей?

— Нет, мэм.

— Но братья или сестры есть?

— У меня есть брат, но он служит хирургом на одном из судов Вест-Индской компании.

— И он, конечно, ваш старший брат?

— Да, ему двадцать три года, а мне еще пятнадцать.

— А другие родственники у вас есть?

— Да, кажется, где-то, в одном из графств у меня живут дядя и тетя, но они богатые люди, и им, конечно, не до меня.

Последние слова были произнесены не только не печально, но скорее беспечно и просто, причем девушка посмотрела на мисс Эшворт и улыбнулась. В первый раз она посмотрела снизу вверх, и можно было заметить, что она недурна собой, хотя лицо ее слишком худо и омрачено заботой, несвойственной возрасту. Мисс Эшворт тоже улыбнулась в ответ и мягко продолжила расспросы:

— А где вы жили прежде, мисс Хэлл, до того, как поселились у миссис Тернер?

— Я жила довольно далеко от Лондона, на границе графства Ланкашир, — последовал ответ, и говорившая снова деловито склонилась над коробками.

— Вы чувствуете себя здесь очень несчастной? — опять спросила мисс Эшворт.

— О нет, мэм, и плохие времена, и хорошие, и никакие — все проходят, но я буду жалеть, когда вы уедете.

— Почему же? Думаю, что за все полгода я с вами говорила не больше десяти раз.

— Тем лучше. И я бы хотела, чтобы все молодые леди последовали вашему примеру. Некоторые из них обращаются ко мне чересчур часто.

— А вас сильно оскорбляет наглость мисс Де Капелл и ей подобных?

— Вообще не больше десяти минут подряд.

— Однако я видела, что вы плакали?

— Вы за мной наблюдаете, мисс Эшворт?

— Да, от случая к случаю.

Полупансионерка снова посмотрела вверх, на этот раз удивленно и недоверчиво.

— Я бы никогда не подумала, что вы можете помышлять обо мне хоть минуту, — ответила она.

— Вы почти в том возрасте, когда уже можно оставить пансион миссис Тернер, — продолжила мисс Эшворт, немного помолчав.

— Я его оставлю, когда миссис Тернер сможет порекомендовать меня кому-нибудь на место компаньонки или гувернантки с обязанностями няни.

— Няни-гувернантки! Вы могли бы рассчитывать на место получше.

— Но миссис Тернер говорит, что у меня нет способностей для более высокой должности.

— На каком же основании она придерживается подобного мнения?

— Да знаете, я никогда не знаю уроков, которые она задает.

— Но где же тут здравый смысл, как может она ожидать иного, если в тот самый момент, когда она задает вам несколько страниц из истории или велит выучить наизусть отрывок по-французски, она сразу же посылает вас в прачечную с целой корзиной кружев и муслина, которые надо накрахмалить!

— Вы даже больше замечаете, чем я думала, — ответила полупансионерка и снова улыбнулась.

— Замечаю, мисс Хэлл! Вы думаете, что я сплю на ходу? Я могу только удивляться, что вы вообще способны учиться в таких обстоятельствах и что-то узнавать. Из всех невольниц вы самая неутомимая.

— Я рано встаю.

— А ночью ложитесь последняя. Я слышала, как уже сильно за полночь вы потихоньку крадетесь по лестнице в свою каморку.

— Неужели вы в это время еще не спите, мисс Эшворт?

Мисс Эшворт не ответила. Она подошла к своей кровати и стала медленно раздеваться. Полчаса протекло в молчании. Мисс Эшворт легла и, казалось, заснула. Полупансионерка, закончив дела в спальне, взяла свечу и на цыпочках направилась к двери.

— Эллен! Эллен Хэлл! — окликнула ее мисс Эшворт, поднимая голову с подушки. — Ведь вас как будто зовут Эллен, правда?

— Да.

— Вы не достанете мне носовой платок из верхнего маленького ящика комода?

Мисс Хэлл открыла нужный ящик и, по-видимому, удивилась, увидев несколько книг.

— А я думала, — сказала она, подавая носовой платок, — что сегодня утром вынула отсюда все вещи, а здесь столько книг. И Скотт, и Байрон. Будь у меня время, я хотела бы все это прочитать.

— Ну, возможно, вы сумеете осуществить это желание на каникулах, — заметила мисс Эшворт.

— Да, но тогда их здесь не будет.

— А вы посмотрите на титульный лист книги, которую держите в руке.

Мисс Хэлл повиновалась. На листе было написано: «Мэри Эшворт очень просит Эллен Хэлл принять эти сочинения Скотта и Байрона как прощальный знак ее уважения». Мисс Хэлл уронила книгу, задвинула ящик и поспешно направилась к выходу, но дошла она только до порога. Здесь она взяла себя в руки и вернулась.

— Я очень вам признательна, — сказала она, приблизившись к постели мисс Эшворт.

— Владейте ими на здоровье, Эллен. Покойной ночи.

Мисс Эшворт протянула руку, и можно было разглядеть, как красива и изящна эта рука. Скромная прислужница взяла ее, сжала и в горячем порыве благодарности даже осмелилась наклониться и поцеловать в щеку гордую молодую леди. Мисс Эшворт не оттолкнула ее и тоже улыбнулась. Немую сцену прервал стремительный топот ног по лестнице. Мисс Эшворт поспешно отдернула руку, уронила голову на подушку и притворилась спящей. Мисс Хэлл поспешила прочь.

Глава III

Каждый поворот колеса Фортуны означает, что кто-то выиграл, а кто-то проиграл. На долю мистера Эшворта выпал прискорбный проигрыш шестнадцать лет назад, когда он потерял дом и владения, но сейчас, по-видимому, ему выпал счастливый жребий. Он разорвал сотрудничество с Дэниелсом, Гордоном, Макшейном и компанией. Он оставил торгово-скотоводческое дело, но не прежде, чем оно обогатило его как главного хозяина в такой степени, на что он раньше не осмеливался и надеяться. Я не собираюсь наводить справки, благовидными ли путями было приобретено его новое богатство, — большая часть, очевидно, нет, так как Эшворт был человеком беспринципным и ни в грош не ставил такие пустяки, как совесть и честное слово. Однако золото есть золото независимо от того, добыто оно честным путем или мошенническим, и если оно не может купить человеку место на небесах и покой в лоне Авраамовом, то способно по крайней мере, доставить великолепное жилище и роскошные пурпурные одеяния царей земных.

Хотя дом в Хэмпшире снова стал собственностью мистера Эшворта, он больше не пожелал там жить. Возможно, причиной была неохота возвращаться в места, которые неминуемо бы вызвали воспоминания о событиях, что он хотел забыть совершенно. Поэтому он купил в Йоркшире поместье Гилвуд, прекрасные окрестности которого и старые леса, несомненно, придавали владельцу выдающееся положение в графстве. Мистер Эшворт обставил отделанные дубом комнаты особняка роскошной мебелью, которая подходила бы титулованной знати, и, когда все было готово, привез домой дочь, которая должна была служить драгоценным украшением, своего рода завершающим штрихом общего великолепия.

Но мог ли теперешний мистер Эшворт наслаждаться своим богатством? Не думаю. Никто не смог бы с такой яростью и так долго вершить безумную карьеру без того, чтобы не выдохнуться в конце гонки. Мистер Эшворт стал другим, человеком. Здоровье его было подорвано, телесные силы истощены. Мало кто мог признать атлета-скототорговца, который разъезжал верхом, пил запоем и постоянно воевал с конкурентами, в этом высоком, бледном, вечно жалующемся на плохое самочувствие человеке, чей облысевший лоб больше не осенялся густыми, бесследно исчезнувшими каштановыми локонами. Он казался таким печальным, когда бродил по темным покоям Гилвуда.

Однако если многие страсти мистера Эшворта почили навеки, того нельзя было сказать о его честолюбии. Оно тлело, как угли среди пепла. Разумеется, его честолюбивые надежды были политического характера. Он мечтал о месте в парламенте. Его новая резиденция была расположена поблизости от городка, который уже послал двух своих представителей в палату общин, и Эшворт ожидал первой же возможности выставить свою кандидатуру.

8
{"b":"107384","o":1}