– Кто ты такой? – спросил его Галлард.

Солдат окинул взглядом их со Стеванусом и сразу обратил внимание на лекарскую нашивку у Стевануса на плече.

– Хомбард Таркентский, особый посланец его высочества принца Миклоса Торентского. А вы тот самый рыцарь, который должен убедиться, что я не Дерини?

– Прошу вас снять перчатку и дать мне руку, – потребовал Стеванус, доставая деринийскую колючку.

Вид этого инструмента явно поверг Хомбарда в изумление, но он повиновался, даже не думая сопротивляться, когда Галлард схватил его за руку, чтобы Стеванус мог вонзить парные иглы в тыльную сторону запястья. У него лишь дернулась мышца на щеке, и он на миг зажмурился, но не издал ни звука и только потер место укола, когда Галлард наконец опустил его.

– Я ожидал получить снадобье с питьем, – произнес он почти с упреком, а затем снял также и вторую перчатку и засунул их себе за пояс. – Должно быть, это те самые деринийские колючки? Нам доводилось о них слышать.

– А что, в Торенте их не используют? – спросил Стеванус, завинчивая колпачок, но не убирая свой инструмент и продолжая внимательно наблюдать за посланцем.

Хомбард невесело усмехнулся.

– Мы и без того знаем своих Дерини, господин лекарь. Поэтому мераша нам ни к чему. Но я обычный человек. А теперь отведите меня к Халдейну, покуда меня не одолела сонливость, и я еще в силах передать ему послание моего господина.

– Когда мы будем удовлетворены, то тебя отведут к королю, – ледяным тоном заявил Галлард. – И даже обычному человеку следует соблюдать положенный этикет в общении с сильными мира сего.

Солдат пожал плечами и зевнул.

– Хорошо. Тогда отведите меня к вашему господину, – поправился он.

Стеванус заметил, как у того расширились зрачки, и кивнул Галларду.

– Можете забрать его.

РыцарьCustodesподхватил Хомбарда под руку и направился к Рану с Лиором, поддерживая гонца под локоть, когда тот оступался. Хомбард вновь зевнул, когда его подвели к Рану и, похоже, совсем не возражал, чтобы Лиор прощупал его пульс и взглянул на расширившиеся зрачки.

– Как ваше имя, сударь? – спросил его тем временем Ран.

– Хомбард Таркентский, особый посланник его высочества принца Миклоса Торентского.

Дождавшись утвердительного кивка Лиора, Ран подбородком указал в направлении шатра.

– Пойдемте со мной, – и двинулся вперед, не дожидаясь, пока Хомбард последует за ним.

Королевский шатер поутру постарались обставить как можно внушительнее. Райс-Майкл восседал на походном троне, позади него висел его щит, а на коленях он держал мечХалдейнов. Военные командиры и их помощники выстроились по бокам, и под ноги им был брошен келдишский ковер. Как и все остальные, король облачился в полное боевое снаряжение, за исключением шлема и латных перчаток, и лев Халдейнов ярким золотом сиял на его алом плаще. Манфред стоял от него по правую руку, тогда как Катан с Фульком держались позади трона. Сигер с Грэхемом, представлявшие Истмарк, держались слева. Галлард со Стеванусом, равно как и Лиор, остались у входа, и Галлард опустил полог шатра, когда все, наконец, вошли внутрь.

– Сир, перед вами Хомбард Таркентский, – объявил Ран.

Хомбард наклонил голову… Это было осторожное движение, отнюдь не дерзкое, просто, как почувствовал Райс-Майкл, из-за избытка мераши в крови, гонец опасался утратить равновесие, если попытается поклониться как следует. Знаком велев принести стул торентскому посланцу, король также кивнул ему в ответ.

– Прошу вас, садитесь, милорд.

Хомбард сел, подавляя зевок, и расставил ноги пошире для пущего равновесия. Зрачки его так расширились, что радужки почти не было видно.

– Милорд, мой господин принц Миклос Торентский велел мне передать вам некоторые предложения. Желаете ли вы выслушать их?

– Именно затем мы здесь и собрались, – нетерпеливо перебил Ран, занявший место рядом с Манфредом. – Говорите же, наконец. Мы вас привели сюда не для того, чтобы играть в игры.

– Конечно, нет, – согласился посланец, упираясь руками в колени и делая глубокий вдох. – Я прекрасно сознаю, что это не игра. Господа, принц Миклос желает сообщитьвам, что он любезно согласился пересмотреть свои прежние планы относительно замка и города Кулликерн. Если он получит некоторые гарантии, то будет готов оставить Кулликерн без боя, чтобы сохранить жизни и своих людей, и ваших. Однако он желает обсуждать этот вопрос лично, один на один с вашим повелителем.

– И принц Миклос надеется, что я соглашусь на это? – воскликнул Райс-Майкл, прежде чем Ран успел вмешаться.

– Принц Миклос полагает, что вы не пожелаете жертвовать впустую жизнями своих солдат, – отозвался Хомбард. – Он искренне сожалеет о гибели лорда Хрорика, ибо тотбыл супругом леди Судри, которая приходится моему господину дальней родней. Он предлагает, чтобы вы с ним вдвоем встретились в чистом поле на заранее условленном месте под флагом перемирия ввиду обеих армий, безоружные и в сопровождении единственного спутника. Если пожелаете, моего господина буду сопровождать я, поскольку вам уже известно, что я обычный человек, а не Дерини.

Он сделал паузу, чтобы подавить очередной зевок, и его пробрала дрожь. Сигер напряженно заметил:

– Хрорик тоже согласился встретиться под флагом перемирия, и это стоило жизни и ему, и многим другим отважным воинам. И захват Кулликерна был совершенно противозаконным.

– Это была ошибка, – согласился Хомбард. – Лорд Хрорик должен был оставаться целым и невредимым ради леди Судри. Именно поэтому мой господин и предлагает оставить Кулликерн.

– Почему-то он не предлагал оставить Кулликерн, когда две недели назад его герольд объявился у нас в Ремуте, – заметил Райс-Майкл. – Равно как он и не выказывал в ту пору особых сожалений по поводу гибели графа Хрорика. Тогда речь шла только о крестинах его племянника, сына человека, который незаконно претендует на мой престол.

– Но мой господин добился желаемого, разве не так? – заметил Хомбард.

– Чего же именно? – спросил его Ран.

– Ну, разумеется, умалив достоинство Халдейна тем, что вынудил его прибыть в Кулликерн ради сына принца Марека, – пояснил Хомбард, и голос его потонул в возмущенных выкриках советников Райса-Майкла. – На сей раз мы не станем требовать ничего более.

– А мы ничего и не намерены уступать вам, – стиснув зубы, прорычал Манфред. – К тому же я не думаю, чтобы Миклос мог искренне надеяться на то, что король Гвиннеда прибудет на крестины наследника бастарда.

Хомбард пожал плечами, никак не отреагировав на это оскорбление.

– Я не вправе обсуждать намерения своего господина, сударь. Могу лишь сказать вам, что принц готов изменить свои планы. Его юный племянник внезапно заболел, его крестили вчера вечером без лишних церемоний, и он с родителями уже отбыл обратно в Толан.

Заслышав это, Райс-Майкл надолго задумался, гадая, может ли это оказаться правдой. Сам Хомбард искренне верил в свои слова, но этого и следовало ожидать от любого гонца, который повторяет лишь то, что ему было велено.

– С какой стати нам в это верить? – воскликнул Манфред. – Нам точно известно, что принц Миклос – Дерини, и он давно и в открытую поддерживает самозванца, претендующего на гвиннедский престол. Я сомневаюсь, что он согласится подвергнуться действию мераши, подобно вам, дабы мы могли иметь с ним дело, не опасаясь предательства.

– Да, разумеется, он на это не согласится, милорд, – отозвался Хомбард. – Однако осмелюсь заметить, что даже против принца Миклоса можно использовать чары истины,поэтому мой господин предложил, чтобы в этом вам помогла леди Судри, которая могла бы сопровождать короля на переговорах. Мой господин просил вам напомнить, что будучи в родстве с королевской династией Торента, леди Судри также принадлежит к Дерини. И хотя ее сила не настолько велика, чтобы представлять для вас угрозу, однако этого будет достаточно, чтобы убедиться в искренности слов моего господина, когда Гвиннед и Торент будут обсуждать условия сдачи города.