— Вот как? — Блейд хладнокровно поднял брови. Улфы отнюдь не выглядели богатырями, да и незримое присутствие Малыша Тила добавляло ему уверенности.

— Именно так, — подтвердил Сианор.

Наступило молчание.

— Гм-м… Я бы хотел услышать более подробное обоснование, — кинул пробный камень странник. — Имперское рабство… неужто вы с ним согласны?

— Никакое разумное существо не может держать в подчинении иное разумное существо, — торжественно провозгласил Торогон.

— Тогда почему же вы терпите существующий порядок вещей? — удивился Блейд. — Я понимаю, вас мало… вы не можете военной силой сокрушить мощь Империи в открытом бою… но есть же масса иных способов!

Улфы молча переглянулись.

— Этого-то я опасался, пришелец, — со вздохом заметил Торогон. — Ты хочешь-таки развязать здесь войну… разумеется, под самым гуманным предлогом. Переубеждать тебя — безнадежное дело… Нам остается лишь попробовать тебя остановить.

— Я бы не советовал вам этого делать, — со спокойной улыбкой заметил странник, — Было бы гораздо лучше, если б мы стали союзниками. Я действительно собираюсь отправиться в Империю, но поднимать лесные племена пока не вижу необходимости. К серьезной войне они не готовы, и в открытом поле их перебьют без труда. Не считайте меня таким глупцом!

Улфы затаили дыхание.

— Военным действиям всегда предшествует рекогносцировка, — наставительно продолжал тем временем Блейд. — Я как раз и собирался произвести разведывательный рейд. Почему же вы хотите мне помешать? Или вам самим не нужны сведения о том, что происходит в стане врага?

— Если б твои намерения ограничились только этим, мы возблагодарили бы пославшее тебя вечное синее небо, — вздохнул Феатар. — Но ведь ты не удержишься… ты ринешься освобождать угнетенных, защищать обиженных — и кровавая карусель завертится опять.

— Тогда вам остается только убить меня, — Блейд поднялся. — Что ж, попробуйте! Но учтите — это не так просто сделать. Лучше вам попытаться переубедить меня. Итак — почему я должен оставить Империю в покое?

Улфы вновь переглянулись. Блейду почудилось, что он ощущает холодные невидимые пальцы, скользящие по его голове, скользящие — и бессильно соскальзывающие. Дракула! Это он!

Ата сидел на плече странника, свернувшись плотным клубком, и притворялся, что спит, хотя на самом деле мускулы его спинки подрагивали от напряжения. Зверек сумел разобраться что к чему; улфы больше не могли заглянуть в мозг Ричарда Блейда.

— Потому что Империя — хранитель равновесия в нашем мире, — начал Торогон. — Тебе может не нравиться это, но так и есть. Есть сила, которая хранит огромный континент, протянувшийся от полюса до полюса, от смут и истребительных войн. Сила Империи известна всем! Ее боятся. Она гасит войны в зародыше — мощью своего оружия. Если ее не станет, материк погрузится в хаос и разруху. Сколько невинных жизней угаснет, если Империя падет? Мы сами враждуем с ней, но не собираемся ни уничтожать ее, ни, тем более, помогать в этом деле другим.

— Значит, за возможность спокойной жизни вы готовы смириться с тем, что сотни тысяч человеческих существ пребывают в жестоком рабстве? — произнес Блейд. — Вы можете сказать, что я не знаю всей правды… так вот, я хотел бы эту правду выяснить. Понимаете? Так что выбор теперь за вами: или остановить меня силой, или же просто не мешать мне.

И вновь переглянулись улфы.

— Древний закон гостеприимства священен, — медленно выговорил Торогон. — Не мне нарушать заветы предков и проливать кровь безоружного гостя! Ты можешь уйти. Но помни: если ты попытаешься низвергнуть Империю, мы станем врагами. А теперь уходи! Путь открыт. Стрелки проводят тебя до южной границы наших земель. Прощай, Ричард Блейд.

Словно повинуясь неслышной команде, правители улфов поднялись. К Блейду подошли трое молодых воинов.

— Что ж, прощайте, — усмехнулся странник. Эти древесные обитатели оказались достаточно сообразительными, чтобы не затевать с ним свары, очевидно, они ценили собственные жизни.

Его и Лиайю повели по вьющейся змеей тропинке дальше на юг. Быстро темнело, из-за древесных стволов выползал сумрак.

— Мы что же, так и будем ночевать прямо здесь, на голой земле? — раздраженно обратился Блейд к молчаливым конвоирам. — Если бы мы шли по Тракту, там, по крайней мере, можно было рассчитывать на постоялый двор!

— Тебе придется обойтись без мягкой постели этой ночью, — холодно заметил один из стрелков. — Так же, как и нам, кстати.

Мало-помалу тьма сгустилась до такой степени, что странник не видел даже вытянутой руки. В руках улфов холодным зеленым светом засияли фонарики, путь продолжался.

Наконец, когда бедняжка Лиайя уже почти падала с ног от усталости, улфы соблаговолили остановиться на ночлег. Путников приютила вполне уютная беседка с плетеными стенами; Блейду казалось, что он очутился в громадной корзине. Улфы быстро и ловко расстелили плащи прямо на полу (правда, пол оказался деревянным, теплым и чистым). Блейд с тоской покосился на девушку, которая вертелась, устраиваясь поудобнее, рядом с ним. Нет, он не мог притронуться к ней даже пальцем! Секс при свидетелях Ричард Блейд не одобрял.

Наутро, позавтракав запасами своих молчаливых спутников, Блейд и Лиайя двинулись дальше. Владения улфов оказались весьма и весьма невелики, к вечеру следующего дня странник был уже на их южной границе, где лес древесных гигантов резко обрывался. Рубеж его обозначал быстротекущий ручей, за которым сразу же начинались обычные рощи и перелески, разделенные длинными языками цветущих лугов. Путь через владения улфов кончился.

Увы, прекрасные и величественные леса улфов оказались последним островком спокойствия Сразу же за их южным окоемом начиналась пограничная полоса Заркии, и чем дальше, тем больше Блейду и Лиайе попадалось страшных меток, оставленных войной. Тут — след большого лесного пожара. Там — трава, проросшая сквозь побелевшие от дождей кости, а вокруг — разбросанные ржавые доспехи и оружие. Дальше — сиротливо торчит закопченная труба, все, что осталось от большого дома. Деревни тоже изменились; их стало меньше, и каждую окружал высокий частокол. Правда, люди на пограничье были другими Пильгуев встречалось теперь заметно меньше, в поселениях было куда больше порядка, и обитали в них различные пришельцы, изгои, собравшиеся сюда, в лесную крепость Заркии, из разных краев. Вглубь, в относительно спокойные лесные районы, их не пропускали, там все было занято самими пильгуями, и новоприбывшим оставался только один путь — сделаться военными поселенцами, встать под руку Ульбада-убра. Его соплеменников среди пограничных жителей насчитывалось больше всего.

В первой же деревне, попавшейся на пути Блейду и Лиайе, их ожидал совсем иной прием, чем в глубинке Заркии. Здесь мечи сами вылетали из ножен, и округу оглашал воинственный клич «Морион!», разом подхватываемый десятками и сотнями глоток. Блейда опознали тотчас же; их с Ливией мгновенно обступила тесная толпа.

— Морион!.. Великий Морион!.. Он явился! Морион!..

Для пущего убеждения странник заставил исчезнуть очередной валуи на глазах у изумленных зрителей, после чего ни у кого больше не осталось никаких сомнений. Воспрявший духом Дракула старательно извещал хозяина, что у всех окружавших его исключительно «белые» мысли и никаких иных.

Блейд легко мог бы набрать здесь по меньшей мере добрую сотню мечников, однако вместо этого он лишь расспрашивал всех, как найти Ульбада. Сделать это оказалось непросто — южный рубеж Заркии тянулся на добрых две сотни миль, и имперцы могли атаковать в любом месте. Скорее всего Ульбада можно было бы отыскать в небольшом военном городке посреди южной границы. Именно туда отправлялись донесения о нападениях имперцев; и, кстати, именно там разыгрывались самые кровопролитные сражения. Чтобы добраться до городка, Блейду предстояло преодолеть расстояние в полсотни миль.

Страннику и его спутнице подарили коней, кроме того, десяток молодых воинов вызвался сопровождать великого Мориона к ставке командира Ульбада.