Волны палящего мрака прокатились по Великим равнинам – это в сердце Скалистых гор вдруг ожил огромный вулкан, который, казалось, стоял в молчаливом оцепенении от самого сотворения мира. Тысячи лет древний вулкан сдерживал мощный напор магмы, стойко сопротивляясь натиску подземного огня. Но вот пришло то время, когда постаревший колосс исчерпал свои силы в этой бесконечной борьбе и грандиозный взрыв обезглавил поверженного гиганта. Тяжелый черный плащ пепла, отороченный огненными всполохами пожаров, навис над окрестностями вулкана, расползаясь во все стороны непроницаемой занавесью тьмы. А за сотни километров от места извержения, казалось, ничто не изменилось – лишь иссиня-черные облака приносили откуда-то невесомый пепел, который день за днем плавно опускался на землю, укрывая ее своим легчайшим одеялом. Так, неторопливо, кутаясь в серую метель, на равнины крадучись ступила смерть.

10 миллионов лет спустя. Весна 1971 года выдалась в Небраске на редкость дождливой. Ливни следовали один за другим, не давая ни малейшей надежды на улучшение погоды. Затянувшееся ненастье действовало всем на нервы, и лишь университетский палеонтолог Майкл Ворхис довольно улыбался, наблюдая, как бурные весенние ручьи размывают почву, обнажая лежащие под ней слои все более древних отложений – предмет вожделения молодого палеонтолога. Пару лет назад Ворхис исследовал местность на северо-востоке штата, и тогда ему попалось несколько фрагментов окаменелостей. Но теперь он рассчитывал на большую удачу.

В первый же погожий день Ворхис отправился по намеченному маршруту. Он собирался сначала осмотреть самое перспективное, как ему казалось, место – тридцатиметровый обрыв с многообещающими обнажениями песчаника. Однако от выбранной цели Майкла все время отвлекали небольшие овражки, сильно размытые прошедшими ливнями. Они были здорово углублены и вскрывали мощные слои еще никем не исследованных отложений минувших эпох. Пройти мимо этих манящих своей неизвестностью примет прошлого было невозможно, и вскоре Ворхис уже азартно «нырял» в попадающиеся на пути овраги, стараясь найти на их обнажившихся склонах в толщах осадочных пород хоть какие-то свидетельства древней жизни. Заглянув в очередной овраг, Ворхис едва устоял на ногах – прямо из стенки оврага пустыми провалами глазниц на него смотрел маленький череп какого-то животного. Все еще не веря в удачу, палеонтолог бросился к размытому склону и начал лихорадочно освобождать свою находку от окружающей породы, удивительно походившей на пепел. Не прошло и нескольких минут, как вслед за черепом показался ряд шейных позвонков. Оторвавшись от раскопа, Ворхис прислонился к влажной стене оврага и, переведя дыхание, смог наконец унять дрожь в руках. Он почти не сомневался, что в глубине находится полный, неповрежденный скелет детеныша носорога, пасшегося в этих местах несколько миллионов лет назад. Еще раз взглянув на череп древнего животного, Ворхис едва сумел подавить желание продолжить раскопки немедленно – так можно было только погубить бесценную находку. Предстояло вернуться сюда со специалистами из Музея Университета Небраски и заняться планомерными и тщательными исследованиями.

Профессор Майкл Ворхис, облокотившись на ограду дощатого настила, провожал взглядом заходящее солнце, которое золотыми нитями своих лучей оживило серую площадку раскопок. Оглядывая обширные освобожденные от почвы участки, которые еще предстояло исследовать палеонтологам, Ворхис вспоминал, как он нашел в этих местах первые окаменелости. С тех пор прошло 30 лет кропотливого, нелегкого труда, давшего миру одну из самых удивительных палеонтологических находок, известную теперь как Исторический заповедник окаменелостей Ашфол.

Всякий раз приступая к раскопкам, Ворхис видел древнюю толщу пепла, спрятанную под слоем современной почвы, но ему по-прежнему казалось невероятным, что этот пепловый пласт, перекрытый более молодыми отложениями, простирается на сотни километров вокруг. Пепел, когда-то уничтоживший жизнь на этих равнинах, безупречно сохранил все ее последние мгновения. Майклу Ворхису посчастливилось не просто найти уникальные окаменелости, а словно сквозь провал во времени с необычайной ясностью увидеть мир, существовавший здесь 10 миллионов лет назад.

Ворхис любил вечерами оставаться на раскопках в одиночестве – в такие часы все вокруг для него исчезало и на смену реальности приходил удивительно яркий, пестрый мир прошлого, который ему удалось воскресить из небытия.

10 миллионов лет назад природа была более красочной и разнообразной – теплый и мягкий климат создавал идеальные условия для жизни. Огромные пространства Великих равнин в ту пору занимала грандиозная степь, покрытая океаном высоких трав, прерывающаяся мелкими руслами ручьев и островками леса. Бесконечные плоские равнины, не знавшие снега, походили на современную африканскую саванну, в которой благоденствовали многочисленные виды животных. Это было время, когда природа ошеломляла разнообразием экспериментов, казалось, не ограничивая свою фантазию ничем, она создавала самые причудливые существа. На равнинах Северной Америки паслись альтикаметлюсы – огромные верблюды, походившие на современных жирафов, в водоемах плескались телеоцеросы – носороги, смахивающие на бегемотов, в поисках добычи рыскали громадные эндрюсархусы, удивительным образом совмещавшие в себе черты медведя и собаки. В бескрайних степях кочевали многотысячные стада лошадей, верблюдов, оленей, встречались группы слонов-мастодонтов с четырьмя бивнями, в изобилии водились крупные, массивные черепахи. Особенно многочисленны были лошади (ростом с крупную собаку или пони), их тогда существовало не менее десяти видов – природа пробовала себя в искусстве бега.

На месте заповедника Ашфол в ту пору был периодически пересыхающий водоем, своего рода пруд, у которого собиралось разнообразное «водяное общество» – многие животные приходили сюда из саванны на водопой, некоторые жили у водоема постоянно. Жаркие, знойные дни в прохладном пруду коротали носороги. Вечерами они выбирались на сушу и отправлялись пастись в саванну. Из душной, пыльной степи на берега пруда частенько наведывались «освежиться» табуны лошадей и верблюдов. Здесь обычно гнездились многочисленные птицы, на заболоченных участках обитали водяные черепахи. Привлеченные возможностью хорошей охоты, в окрестностях бродили крупные хищные кошки махайроды – саблезубые тигры. Пруд был своеобразным оазисом, где всегда кипела жизнь. В одночасье этот мир перестал существовать.

В полутора тысячах километров к западу колоссальный взрыв вулкана выбросил в воздух миллионы тонн пепла. Это была грандиозная, охватившая огромную территорию Америки катастрофа, аналога которой нет в историческом отрезке времени. Зловещая серая вьюга, продолжавшаяся несколько недель, буквально затопила Великие равнины океаном пепла. Толщина этого пеплового одеяла кое-где достигала более метра. Маленький пруд посреди саванны также не избежал общей страшной участи – смертоносные облака, принесенные ветром, разразились пепловой пургой. Но пеплопад похоронил заживо лишь самых мелких животных – черепах и некоторых грызунов, остальным предстояло умирать долго и мучительно. Мельчайшие частички стекла, из которых состоит вулканический пепел, глубоко проникали в легкие животных. Тонкая стеклянная пыль, висящая в воздухе, буквально душила зверей, все плотнее забивая дыхательные пути и легкие. Гибель была неизбежна. Ничто не могло спасти обитателей этих мест – спустя несколько дней начали умирать маленькие олени, за ними последовали те, чей объем легких был побольше: лошади и верблюды. Наконец, наступила и очередь великанов – носорогов. Очень скоро сцену трагедии засыпал пепел и над унылой серой пустыней повисла мертвящая тишина…