— Добрый день, мадам. Чем могу служить? — низкий приятный голос прервал ее тягостные размышления.

Пенни в испуге вскочила, вскрикнув от удивления. Стоявший перед ней мужчина вовсе не был похож на негодяя. Скорее, он выглядел вполне дружелюбным респектабельным адвокатом средних лет. Голову мужчины украшали короткие седые волосы, стриженные ежиком, на его лице выделялись прямой и длинный нос и весьма проницательные живые глаза. Белая теннисная униформа лишь придавала ему больше импозантности. Казалось, перед ней во всех отношениях целеустремленный и достойный человек, видимо, привыкший чувствовать себя уверенно в любой ситуации. Протянув ей крепкую загорелую руку, он улыбнулся.

— Я — Ричард Эллиот. А вы?..

— Я — Пенни, — запинаясь выдавила девушка, застигнутая врасплох. — Пенни Оуэн.

Его рукопожатие было твердым и решительным. И к своему удивлению. Пенни вдруг почувствовала, как у нее зарождается симпатия к этому человеку.

— Пенни Оуэн, — повторил он, слегка нахмурившись. Видимо, пытался вспомнить что-то. — Да, Лэрой говорил мне, что вы помолвлены с Джоном Миллером. Это так?

— Да. Нет. То есть… Да, я была помолвлена с Миллером, но только что это все лопнуло. Но я не потому пришла сюда. Видите ли, я думаю, что вы — мой дядя!

— Ваш дядя? — огорошенно переспросил адвокат. Ситуация явно выходила из-под контроля. — Боюсь, что это — ошибка, мадам. В нашей семье нет Оуэнов.

— Я ношу фамилию своей матери, — поспешно объяснила Пенни. — А мой отец Уильям Эллиот из Уотерфорд-холла.

— Вы дочь Билла? — адвокат терял остатки профессиональной невозмутимости.

Пенни, ожидая проявление каких-нибудь родственных чувств, с готовностью кивнула. Но Ричард быстро пришел в себя от ошеломившего его сообщения и теперь держал себя ровно и сдержанно. Ни объятий, ни поцелуев, ни дальнейших расспросов… Он просто стоял, задумчиво разглядывая ее. А через минуту широко распахнул дверь в дом.

— Прошу вас, заходите, — предложил он. Пенни проследовала за ним в обширный холл, стены которого были обшиты сосновыми панелями. В глубине виднелась широкая лестница на второй этаж. Оглядевшись, она заметила, что стены увешаны портретами — какие-то мужчины в париках, камзолах с позолотой и панталонах в важных позах. Женщины, выглядевшие неземными воздушными созданиями в своих тонких, как паутинка, платьях. В углу мерно тикали старинные часы. А строго посредине одной из стен стоял огромный роскошный диван, покрытый золотистым парчовым покрывалом. Но, как бы оживляя эту строгую парадную обстановку, там и сям виднелись следы, оставленные членами семьи Ричарда. Вот рядом с прекрасной бело-голубой фарфоровой вазой валяется смятая обертка от конфеты. Вот яркая коробка от каких-то игр, явно не вписывающаяся во все это великолепие. Сам хозяин, заметив ее изучающий взгляд, сделал недовольное лицо, открыл дверь своего кабинета и указал рукой.

— Прошу сюда, мисс Оуэн. Проходите и садитесь, — пригласил он. — Позвольте полюбопытствовать, что привело вас сюда?

Пенни утонула в роскошном кожаном кресле.

— Прошу вас, называйте меня Пенни, — неуверенно начала она, раздумывая, как приступить к интересующим ее расспросам. И тон, и поведение Ричарда не выказывали особого гостеприимства. У нее даже возникло впечатление, что он многое бы отдал за то, чтобы она поскорее исчезла из его особняка. Понемногу ей стало ясно, что ее появление и расспросы будут встречены здесь без особого восторга. Но, решившись идти до конца. Пенни взяла себя в руки и посмотрела на Ричарда.

— Я не задержу вас надолго, поверьте, — сказала она. — Сегодня вечером я вылетаю домой, в Сидней. И пришла сюда только чтобы увидеть вас.

— Так вам от меня ничего не надо? — спросил Ричард с оттенком удивления в голосе.

— Нет, конечно нет! — протестующе воскликнула Пенни. — Зачем? До сегодняшнего дня я и представления не имела, что вы вообще существуете.

Адвокат выбросил смятую обертку от конфеты в корзину для бумаг и пристально уставился на девушку. Похоже, он слегка успокоился и стал держать себя более доброжелательно.

— Расскажите мне о себе, пожалуйста, — попросил он. — Где вы росли, как попали сюда, ну и так далее.

Молча выслушал он историю, которую поведала Пенни. О своем детстве в Сиднее. О тщетных усилиях матери превратить их маленькую квартирку в уютное жилище. О своей радости по поводу полученного наследства. Об урагане, разрушившем ее новый домик. Наконец, когда Пенни выдохлась, он пристально посмотрел на нее.

— Вы ни словом не обмолвились о своих отношениях с Джоном Миллером, заметил он.

— Эта помолвка была моей ошибкой, — когда Пенни делала это признание, губы ее предательски задрожали. — Поэтому я расторгла ее, — продолжила она с достоинством.

— Можно полюбопытствовать, почему? К своей досаде. Пенни заметила осуждающий взгляд адвоката. Похоже, в разрыве с Джоном он винил только ее. И тут ей вдруг очень захотелось рассказать все как было — хотя бы для того, чтобы оправдаться в собственных глазах.

— Потому что он сплутовал при покупке Уотерфорд-холла у отца! — резко ответила она.

— Что? — удивление Ричарда выглядело совершенно естественно. — И кто же распространяет такую информацию?

Пенни вздрогнула, но решила продолжать.

— Лилли Макгрегор, — пробормотала она. Ричард даже захлопал в ладоши, услышав имя своей престарелой родственницы.

— Да ведь ей же под сто, и она наполовину выжила из ума! — воскликнул он. — Уж не хотите ли вы сказать, что расторгли помолвку с таким замечательным парнем, как Джон Миллер, только из-за того, что наплела эта…

Он сделал паузу, чтобы обрести равновесие духа, но не смог все-таки удержаться от оценки.

— Ерунда какая-то!

— Это не ерунда! — начала было Пенни. — Джон признал…

Но Ричард повелительным жестом остановил ее.

— Господи, неужели никогда не наступит конец неприятностям, которые может причинять людям этот человек?

— Джон? — в замешательстве переспросила Пенни.

— Нет! Уильям Эллиот! — резко ответил адвокат. — И почему Джон не решился рассказать тебе всю правду?

Пенни чувствовала себя абсолютно сбитой с толку.

— Что вы имеете в виду? — спросила она. — Что он должен был мне рассказать?

— Что тебе известно об отце? — спросил Ричард, мрачно взглянув на нее.

— Н-немного, — призналась Пенни. — Только то, что он был хорош собой, обаятелен, и все любили его…

— И все покрывали его, — продолжил Ричард угрюмо. — По-моему, настал момент поведать правду о твоем замечательном отце, голубушка. Люди покрывают его уже слишком долго. Но есть один человек, который имеет право и должен тебе все рассказать.

С этими словами Ричард встал и решительно зашагал к телефону.

— Ч-что вы д-делаете? — запинаясь прошептала Пенни.

— Звоню Джону Миллеру. А вы, юная леди, будьте любезны сидеть здесь, иначе я буду вынужден привязать вас к креслу!

Джон приехал через полтора часа, и за это время у Пенни была возможность обо всем хорошенько подумать. Ричард не оставлял ее без присмотра, видимо опасаясь побега. Он повел ее на корт, где представил ее своей жене — Ненси, а ей — двух своих сыновей — Аллана и Криса. Все они показались Пенни очень дружелюбными. Наперебой стали расспрашивать об Австралии… Но Пенни не хотелось мешать их уик-энду. Она долго уговаривала их вернуться к игре, и наконец они уступили. А Пенни устроилась на краю корта под тентом и стала наблюдать за их слаженными действиями. Но игра не увлекала ее. Она даже не могла уследить за сменой подач — так была забита другими проблемами ее бедная головка.

Неуемный гнев, заставивший ее молнией ринуться прочь из Уотерфорд-холла и помчаться домой к Лэнни с просьбой подвезти до Чарлстона, уже утих, и на место ему все больше и больше приходили сомнения. Да, она понимала, что Ричард Эллиот был отнюдь не в восторге от своего брата, как многие другие. Но что именно означают его намеки — она понять не могла. А то, что они все же были сделаны, заставляло ее ощущать некоторую неловкость. Все ли было правдой в версии Лилли Макгрегор? Или было нечто такое, о котором старуха могла и не знать? Или умолчать о чем-то? И есть ли хотя бы доля правды в ее словах о том, что Джон Миллер провел ее отца?