Трубочки, торчавшие из кубиков, оказались около губ Тома и Люси. Том осторожно втянул в себя содержимое кубика, и по трубочке поднялась беловато-коричневатая жидкость. Брови Тома удивленно поползли вверх. Жидкость по вкусу напоминала пивную пену. Том глянул на Люси. У той на губах застыла радостная улыбка — по трубочке к ее рту поднималась жидкость зеленоватого цвета.

Том посмотрел на госпожу поэтессу. Та приземлилась на небольшую подушечку и сидела, обернувшись хвостиком.

— А вы что же не угощаетесь, госпожа поэтесса? — поинтересовался Том.

— Я никогда не питаюсь в это время дня, — продребезжала иксстланка. — Только, пожалуйста, не обращайте на меня внимания. Надеюсь, то, что я не ем, не испортит вам аппетита. Но я готова ответить вам на любые вопросы относительно акул.

— В таком случае почему бы вам не рассказать мне в общих чертах о том, что они собой представляют, — попросил Том, — если уж эти акулы вам так досаждают?

— Хорошо, — отозвалась госпожа поэтесса. — Наши акулы по степени эволюции далеко опередили ваших, земных. Наши располагают высоким интеллектом, но все же пока пребывают на слишком варварской стадии развития для того, чтобы рекомендовать присвоение им статуса цивилизованной нации. Естественно, они ведут себя приблизительно так же, как и другие представители акульего рода-племени. Как вам известно, все акулы руководствуются инстинктами.

— Инстинктами? — переспросила Люси. — Но разве не инстинктами руководствуются все, кто находится на животной стадии развития и ниже ее?

— Я не совсем уверена в том, что именно вы понимаете под понятием «животный», — откликнулась госпожа поэтесса. — Инстинктами до сих пор обладают многие цивилизованные народы. Но только низшие существа повинуются исключительно инстинктам. Мозг акул на многих планетах не развился выше стадии ин стинктов, да и не развивался, поскольку их физическое строение было слишком могучим, чтобы вызвать у них потребность в интеллектуальном росте. Но когда у них все же начинается интеллектуальный рост, худшие из их инстинктов не пропадают. И даже тогда, когда они, казалось бы, имеют все качества, которыми должна располагать цивилизованная нация, они не дотягивают до того, чтобы иметь представительство в Совете Сектора. Думаю, вам известно, что ни один акулий народ там пока представительства не имеет. А все из-за того, что, как я уже сказала, акульи инстинкты никуда не деваются, они остаются с ними, хотя и приобретают более утонченный характер.

— И что же это за инстинкты? — спросила Люси.

— Я думаю, вы прекрасно знакомы со своими, земными, акулами, — отвечала госпожа поэтесса. — Ваши акулы примитивны. Теми же инстинктами обладают и все остальные акулы. Но главное — это их ненасытность. Вам известно о ней?

— Да, — кивнул Том, которому не так давно довелось посмотреть фильм о ненасытности тигровых акул. — Я знаю, как это бывает. Они приходят в ярость и впиваются зубами во все, что им только попадется — даже совершенно несъедобные предметы, такие, как, например, лодка, откуда за ними наблюдают. Наши ученые пришли к выводу, что акулы способны чувствовать запах — или, точнее будет сказать, вкус крови в воде на огромных расстояниях.

— Правильно, — подтвердила госпожа поэтесса. — Как бы цивилизованна и интеллигентна ни была акула, стоит ей увидеть то, чего ей хочется, как ей тут же хочется все это целиком, и не важно, нужно ли ей это или нет. При таком положении дел они способны даже нападать на себе подобных. Говорю же: это инстинкт, и никакое образование, никакие внушения с ним ничего не поделают.

— Но если вы живете на суше, — сказала Люси, — а они в океане, то с какой стати им досаждать вам?

— Дело в том, — объяснила госпожа поэтесса, — что в результате эволюции за последние десять тысяч лет наши акулы превратились в амфибий. Они легко дышат воздухом и могут выбираться на сушу и нападать на нас.

— Но зачем им вообще нападать на вас? — удивилась Люси. — В конце концов для них в океане, наверное, полно всякой пищи. Зачем они досаждают вам?

— Думаю, затем, чтобы выжить нас с нашей родной планеты. Если бы им удалось выжить или уничтожить нас, им было бы легче доказать, что они доминирующая раса на Иксстле.

— А в последнее время акулы на вас нападали? — спросил Том.

— Здесь нападений не было около года, — отвечала госпожа поэтесса. — Так как столица — самый крупный город планеты, тут на ее защиту истает самое большое число верных долгу иксстлан. Но страх перед акулами, которые могут появиться в любую минуту и которые сильны и жестоки, — этот страх живет в сердце каждого иксстланина. — Поэтесса немного помедлила. — Знаете, если быть до копна честной, мы предполагаем, что даже более высокоразвитые акулы, обитающие па других планетах, замышляют нападение на нас. Если это так, то слухи о вашем прибытии на Иксстл могли распространиться и теперь в любое время можно ожидать атаки акул.

— Вы действительно так думаете? — встревоженно спросила Люси.

— О, это всего лишь домыслы, — ответила госпожа поэтесса и махнула плавничком. — Давайте побеседуем о более приятных вещах. Как вам понравился наш чудесный город?

— Мне он показался очень красивым, — улыбнулась Люси. — Никогда не видела ничего подобного и даже не представляла, что такое существует.

— Вы очень радуете меня своими отзывами о нашей столице, и, когда я передам ваше мнение другим иксстланам, они тоже порадуются, а я непременно им все передам, — пообещала иксстланка. — На самом деле наш город — единственный, где все здания в центре выстроены из драгоценных камней — мы, иксстлане, Обожаем драгоценные камни и почитаем их.

Когда мы были дикарями, мы считали, что они святы. В других наших городах есть здания, частично построенные из драгоценных камней, но они выглядят не так красиво.

— Догадываюсь почему, — пробормотала Люси.

— Верно, — проговорила госпожа поэтесса. — Именно часть городов, выстроенных из драгоценных камней, прежде всего привлекают к себе акул. Акулы не просто разрушают здания, они стараются утащить в море драгоценные камни. Из-за этого мы снова и снова пускаемся на поиски ценных камней, мы снова и снова подвергаем их сложной, тонкой обработке, дабы они встали на место украденных. Как архитекторы мы известны не только в нашем Секторе, но и по всей Галактике.

— Но как акулам удается утащить камни от разрушенных построек? — полюбопытствовала Люси.

— Исключительно по-акульи, — ответила иксстланская поэтесса. — Они их проглатывают. Конечно, никаких питательных веществ в драгоценных камнях не содержится, но проглотить акула способна все что угодно. Они утаскивают камни на дно, бросают их там, зарывают в донный ил — в надежде, что так нам труднее будет снова найти их. Только этим можно объяснить их желание растащить по частям разрушенные ими же дома.

— Какая жестокость! — возмутилась Люси. — Ведь это же… — она задумалась в поисках подходящего слова, — …презренно!

— Я с вами совершенно согласна, — горько вздохнула поэтесса.

— У иксстлан есть представитель в Совете Сектора, — вступил в разговор Том. — Нельзя ли сделать так, чтобы эту проблему обсудили там?

— Нет, — тихо проговорила поэтесса. — Думаю, вы уже знаете почему. Принцип работы Совета — невмешательство во внутренние дела.

— А с самими акулами вы не могли бы устроить переговоры? — спросил Том.

— О да! — воскликнула иксстланка. — У наших акул развита речь. Мы пытались поговорить с ними на их языке и урезонить их, но между нами слишком большая пропасть. Мы, иксстлане, — древний, мудрый, мирно настроенный народ, а акулы до сих пор самые настоящие варвары. Мы говорили им о том, что они забирают у нашего народа его душу, занимаясь кражей частей наших построек. Но никакие наши аргументы на них абсолютно не действуют. Мы умеем разговаривать по-акульи, а они — по-иксстлански, так что они нас прекрасно понимают, но понимают по-своему.

Том и Люси переглянулись.

— Может быть, нам — также в некотором смысле варварам — удалось бы придумать что-нибудь конструктивное, — задумчиво протянул Том.