Вдруг Эшли почувствовала всеобщее замешательство, все взгляды устремились на мониторы. Она посмотрела вверх и увидела полный хаос. Одна из машин разбилась, сшибив защитный барьер, в результате чего одни болиды развернуло вокруг оси, а другие сошли с трассы. Эшли прищурилась. В воздух взметнулись камни, куски металла, кружила пыль, и было невозможно разглядеть опознавательные знаки на машине, которая снесла барьер, но похоже, что она принадлежит клубу «Далджети». В испуге она схватилась за горло: а вдруг в кабине Саймон… или Витор?

Телевизионные комментаторы возбужденно описывали происшествие, но, как Эшли ни напрягала слух, никак не могла расслышать имя пострадавшего. Она повернулась к пожилой даме, сидевшей рядом, чтобы спросить, не знает ли та, но тут камера показала другой план. Из какой-то машины выскочил водитель и помчался назад.

– Витор д'Аркос спешит на помощь своему товарищу по команде, – прокричал комментатор.

Значит, эта неподвижная, обмякшая фигура – Саймон, в оцепенении подумала Эшли. Добежав до машины, Витор рванулся высвободить юношу, но шасси перекосило. Витор принялся отчаянно отдирать разорванные куски обшивки, но тут снизу пробились языки пламени.

– Хочет вытащить парня на случай, если бак взорвется, – пробормотала соседка Эшли.

За первой вспышкой мгновенно последовали другие, но Витор не переставал тянуть на себя обшивку исковерканной машины. Эшли испуганно смотрела, как пламя перекинулось на землю у его ног, но тут появились еще два гонщика, схватили его за руки и силой оттащили от болида. Витор пытался высвободиться, но огонь уже охватил машину. Эшли в ужасе отпрянула. На треке появились служители с огнетушителями, и пламя было потушено. Ошеломленная, она смотрела на монитор. Казалось, что время длится мучительно долго, хотя на самом деле все произошло в считанные секунды.

– «Скорая помощь» приехала, – прокомментировала соседка, но Эшли уже схватила свой жакет, вскочила и стала пробираться к выходу.

Оказавшись внизу, она стремительно побежала. Ей не хотелось встречаться с Селестой, потому она и выбрала место на трибуне для публики, подальше от служебных скамеек, но теперь она мчалась: надо перехватить машину «Скорой помощи» и отправиться в больницу вместе с Саймоном. Он, должно быть, серьезно пострадал. Сейчас ему понадобится ее помощь. Миновав ларьки с хот-догами, стоянку для машин и прилавки, где продавались памятные сувениры «Формулы-1», она помчалась вокруг трека, покуда, совсем запыхавшись, не достигла двойных ворот в высоком ограждении, окружавшем ремонтные ямы.

Мне нужно пройти, – выдохнула Эшли, когда охранник открыл ворота.

Извините, милочка, но вам нужен пропуск, – сказал он, однако Эшли протолкнулась мимо него и рванулась вперед.

Глухая к его окрикам, она со всех ног бежала к служебному проезду. Куда теперь? Она окинула взглядом склад покрышек, топливные цистерны, мастерские и гаражи, припаркованные машины и городок гоночных стоянок. Вдалеке показалась машина «Скорой помощи». Эшли повернула туда, но, пока она бежала, машина остановилась у площадки, где уже ждал вертолет. Носилки быстро погрузили на борт, и вертолет поднялся в воздух.

Эшли остановилась как вкопанная.

– Нет! – завопила она.

Она возьмет машину и последует за Саймоном, решила Эшли, судорожно переводя дыхание, только нужно узнать, куда его повезли.

Рядом с вертолетной площадкой собралась группа людей, и Эшли направилась к ним. Подойдя ближе, она увидела там механиков, распорядителей гонок и нескольких гонщиков. Среди них был Витор, он стоял с администратором команды «Далджети», которого Эшли уже встречала. Пытаясь высвободить Саймона, он, должно быть, тоже пострадал, поскольку по его лицу стекали темно-красные струйки крови. Она поискала глазами Селесту, но ее не было. Где же она? Разве не должна она именно сейчас оказать поддержку Витору? Администратор обернулся к Эшли.

Витор сделал все, что мог, но, к несчастью, было уже слишком поздно, – сказал он и заботливо обнял ее за плечи.

Слишком поздно? – Ледяной холод пронзил Эшли с головы до пят. – Саймон… умер? – спросила она, запинаясь.

К сожалению, это так. Единственное утешение – что он не успел ничего почувствовать. Я отвезу вас в отель на своей машине. Вы ведь захотите позвонить его родным; и потом, надо утрясти разные вопросы – заявления прессе и тому подобное. Но будьте уверены, что «Далджети» окажет вам всяческую поддержку.

Эшли делала над собой неимоверные усилия, чтобы осознать ситуацию, казавшуюся совершенно невозможной.

– Спасибо, – выдавила она.

Администратор повернулся к Витору.

– За тобой приедут с минуты на минуту, приятель. Может, подождешь в своем фургоне?

Витор кивнул и, взяв Эшли за руку, сказал:

– Пойдем со мной.

Что бы там ни было раньше, сейчас не время сторониться друг друга, подумала Эшли. Сейчас им обоим нужна поддержка.

– Давай я протру тебе лицо, – сказала она, когда они добрались до фургона.

Витор дотронулся до щеки, словно только теперь почувствовал, что ранен.

– Ничего страшного, – сказал он, хмуро глядя на испачканные кровью пальцы. Потом жестом предложил ей сесть на банкетку и спросил: – Ты поняла, что там произошло?

Эшли посмотрела на Витора. Глаза его горели, взгляд был жестким; он источал злобу. Вполне объяснимая реакция в данной ситуации, решила Эшли. Хотя сама она чувствовала себя так, будто ей сделали укол в мозг каким-то парализующим средством.

Не совсем. Я не очень внимательно смотрела, – призналась она.

Саймон попытался обойти меня на повороте. Он потерял управление, и у него оторвало заднюю часть болида. Проезд был слишком узким, а он шел на огромной скорости, и есть только одно объяснение тому, что он совершил такой безрассудный, лихой маневр, – это то, что он не был сосредоточен. Ты помнишь, я тебе говорил, какое значение имеет сосредоточенность для гонщика?

Она кивнула.

– Зачем же ты приехала за ним в Аделаиду и за день до гонок сообщила, что беременна?

Эшли лихорадочно соображала. Значит, Саймон выболтал то, о чем она вчера ему открылась? Неужели сказал Витору, что, возможно, она ждет от него ребенка? И зачем она так глупо разоткровенничалась? Ведь знала, что на ее приемного брата нельзя положиться. Неудивительно, что Витор был взбешен. Он не рассчитывал, что их мимолетная связь будет иметь такие последствия, и теперь станет обвинять ее в том, что она не приняла меры. И хотя они оба в этом участвовали, он все равно будет думать, что его обманули… и загнали в угол.

– Саймон… тебе сказал? – заикаясь, спросила она едва слышным голосом.

– Сказал, – раздраженно ответил Витор.

Эшли прокашлялась.

– Я еще не уверена. – Она слабо улыбнулась. – Может оказаться, что тревога напрасная.

В ответ последовала ироничная ухмылка.

– Разве ты не понимала, прежде чем выпалить ему это, что Саймон будет выбит из колеи? – Витор начал мерить шагами тесное пространство фургона, как разъяренный тигр в клетке. – Ты должна была соображать, прежде чем огорошивать его перед гонками потрясающей новостью! А ты специально вызвала его к себе в гостиницу.

Все было не так. Во-первых, я его не вызывала. – И не к нему я приехала в Аделаиду. Нет, это недоразумение нужно прояснить как можно быстрее. – Я сказала Саймону по телефону, что мне не нравится, что он назвал мое имя в интервью. Он даже дал репортеру фотографию, где…

Где ты сидишь у него на коленях, крепко обнимаешь за шею и смеешься? Я ее видел, – резко оборвал ее Витор.

Ах вот как. – Эшли нахмурилась. Он сбил ее с мысли. – Я не вызывала Саймона, – вновь начала она. – Я ему позвонила, потому что знала контактные телефоны Гран-При, а на следующее утро он сам пришел ко мне в гостиницу.

Витор перестал метаться и уставился на нее.

И ты была удивлена?

Да. Я его не ждала.

Эшли собиралась объяснить, что приехала в Аделаиду по делам бизнеса и ничего Саймону не сообщала, что он сам догадался. Но, похоже, момент был упущен.