Девушка молчала. «Что стоит за ее молчанием?» – думал Морган, вглядываясь в ее тонко очерченный профиль.

– А как насчет султана Абдулазиза? – наконец вымолвила она. – Как вы думаете, что он предпримет? – Она вздрогнула, вдруг представив себе, как разгневанная королева Виктория лишает Моргана рыцарского звания и заключает его в тюрьму.

– Если Сергей не подаст российскому правительству официальную жалобу, то, мне кажется, султан не станет ничего предпринимать. Для него выгоднее всю эту историю похоронить.

Сэйбл ужасно хотелось спросить его, что он собирается делать, после того как они прибудут в Танжер. Ей невыносима была сама мысль о том, что она вернется в Нортхэд, а он… Она вдруг поняла, как мало знает о человеке, завладевшем ее сердцем. Ей было известно лишь, что он довольно благополучно жил в Девоне, затем почему-то стал солдатом, а потом капитаном корабля, а дальше?.. Куда дальше повлекут его судьба и неукротимый нрав?

– Вы поедете домой, в Девон, по окончании плавания? – робко спросила она, надеясь хоть что-то понять.

В лунном свете профиль капитана казался особенно четким, а усмешка – ядовитой.

– Домой… в Девон? Кроме этого судна, у меня нет другого дома.

– Как – совсем? – недоверчиво спросила она. – Но ведь у каждого человека где-то есть дом!

– У каждого, может быть, и есть, а у меня нет, – тихо сказал он. – У меня нет настоящего дома, Сэйбл, и, уж конечно, нет поместья вроде вашего великолепного Нортхэда. – В глубине его глаз мелькнули насмешливые искорки. – У меня есть маленький домик в Дартмуте, где я люблю пожить, пока мое судно ремонтируется, но когда я ухожу в плавание, то сдаю его, то есть я не совсем уж перекати-поле. Удовлетворяет ли вас такой ответ?

Сэйбл не могла понять, что лежит за этими обыденными словами: горечь, сожаление или безразличие?

– Я именно тот, кого вы видите перед собой, – добавил Морган, давая девушке понять, что он не обладает созданными в ее воображении достоинствами. – Я просто капитан корабля и хозяин своей судьбы, и, знаете ли, – самодовольно добавил он, обводя глазами морскую гладь, – когда-то я считал, что больше мне ничего и не нужно.

Он замолчал, и Сэйбл неотрывно смотрела на него в надежде, что он пояснит, что именно он имеет в виду. И ей даже не приходило в голову, как хороша она в эту минуту, когда лунные блики таинственно отсвечивают в ее глазах и играют на медных волнах ее волос. Изумрудно-зеленые глаза потемнели – в их глубине можно было легко утонуть. Лиловое платье ловко облегало ее гибкий стан, под корсажем выделялись упругие груди, и Морган вздохнул. Когда они выловили ее из воды, это был перепуганный ребенок, мокрый и продрогший. Теперь она женщина – женщина, созданная для любви.

Одна мысль о том, что наступит день, когда руки другого мужчины прикоснутся к ее совершенному телу, приводила его в неистовство. Сэйбл принадлежит ему, ибо именно он превратил ее в женщину. Он учил ее искусству любви, тому, как, не таясь, выразить свою сексуальность и потребовать любви от мужчины, который способен дать ее.

И все-таки у него нет никаких прав на Сэйбл – такова истина. Другой мужчина возьмет ее в жены и засеет ее семенами жизни. Но ведь она так много дала ему! Его все еще преследовало видение той ужасной ночи в серале, когда Сэйбл рисковала ради него жизнью. Ни одна другая женщина не поступила бы так мужественно, но Морган сознавал, что никогда не сможет назвать ее своей, даже сейчас, когда все говорило за то, что она желает его. Ее губы приоткрылись, и в зеленых глазах светился соблазнительный огонь, о котором она скорее всего и не подозревала.

– Уже поздно, Сэйбл, лучше вам сойти вниз, – хрипло посоветовал он, хорошо понимая, что не раз разыгрывал с ней эту сцену. Но страсть всколыхнулась в нем так неудержимо, что он сдался. Она порывисто вздохнула, когда он потянулся к ней, ее темные глаза засияли, когда их губы встретились.

Морган наклонился к ней, предвкушая жар поцелуя. Но судьба распорядилась иначе. Едва он прижал ее к груди, как раздался громкий возглас с юта, заставивший их резко отпрянуть друг от друга:

– Вижу корабль! Паруса слева по носу!

Морган поднял голову и вприщур оглядел горизонт. Луна уже поднялась достаточно высоко и светила так, что даже невооруженным глазом можно было разглядеть большие белые паруса.

– Это турецкий корабль? – опасливо спросила Сэйбл, когда Морган осторожно отстранил ее.

– Не думаю. Он идет с другой стороны, и могу даже поклясться, что это – трехмачтовое судно, как и мой клипер.

– Можно вызвать команду – занять свои посты, сэр?

– Передайте вахтенным, чтобы они были наготове, и пошлите за мистером Торенсом.

– Есть, сэр.

Сэйбл нетерпеливо ждала, пока Морган внимательно рассматривал в переданную ему подзорную трубу корабль, который шел встречным курсом – прямо на них.

– Видно, этот капитан ужасно торопится! – заметил Морган, убрав трубу. – Надеюсь, скоро он разглядит, кто у него на пути. Джек, – сказал он подбежавшему первому помощнику, – что скажете?

Джек, прищурившись, задумчиво пробормотал:

– Не могу разглядеть флага и названия, но, кажется, они ничего не предпринимают, чтобы избежать столкновения. Сейчас они уже наверняка заметили нас, но не желают менять курс.

Судя по всему, расстояние между ними сокращалось и скоро должно было составить не более мили. Сэйбл, невзирая на все просьбы Моргана уйти в каюту, следовала за ним. Она стояла рядом с капитаном, когда носовое орудие «Вызова» сделало предупредительный залп – знак того, чтобы встречный корабль сменил курс. Ответный сигнал прозвучал так быстро, что у Моргана и его людей не оставалось сомнений: капитан намеренно вел судно навстречу. Собираясь отдать Джеку приказ сменить галс, Морган замер, услышав отчаянный шепот Сэйбл:

– Господи, не может быть!

– В чем дело, Сэйбл? – встревоженно спросил он.

– Это «Звезда Востока»! – воскликнула она. – Корабль отца!

Морган нахмурился:

– Вы уверены?

– Конечно, еще бы! Я узнаю его силуэт из сотни других!

– Внимание! – раздался крик впередсмотрящего. – Я вижу название судна! Это «Звезда Востока», она идет под британским флагом!

Морган промолчал. А встречный корабль, который уже находился от них не более чем в двух кабельтовых, внезапно дрогнул – его обшивка громко заскрипела. Команда проделала этот маневр мастерски. Когда судно остановилось рядом с «Вызовом», его паруса были так ловко приспущены, что даже опытная команда сэра Моргана позавидовала этим отменным морякам.

Сэйбл увидела на палубе людей, а затем оттуда донеся такой громовой голос, что для его усиления не требовалось даже рупора.

– Капитан Кэри, это Дмитрий Сергеев, капитан «Звезды Востока», клипера графа Монтеррея! Немедленно возвратите леди Сэйбл Сен-Жермен, иначе я вынужден буду прибегнуть к силе!

Испуганный взгляд девушки скрестился с взглядом Моргана, и в лунном свете она увидела, как его губы дрогнули.

– Проклятие! – услышала она его бормотание.

Команда, столпившаяся у борта «Вызова», молча наблюдала за приближением шлюпки со «Звезды Востока». На носу сидел высокий темнобородый человек. В кителе и с кортиком на поясе он походил на русского дворянина, офицера, но больше всего впечатляли его рост и развевающаяся по ветру борода. Заметив Сэйбл, вцепившуюся в поручни и не сводящую с него глаз, он радостно окликнул ее и в приветствии поднял руку.

– Спаси, Господи, ну и ручищи – что твои грабли!

– Да, не хотел бы я попасть ему под горячую руку! – присвистнул кто-то.

Сэйбл, не слыша никого, нетерпеливо ждала Дмитрия у штормтрапа. Она видела, что в его волосах и бороде проблескивала проседь, но черные глаза восхищенно сияли, когда он смотрел на нее.

– Дмитрий! – крикнула Сэйбл.

Кинувшись к нему, она сразу же попала в его медвежьи объятия, отчего буквально задохнулась.

– Какая радость, что мы нашли вас, леди Сэйбл! – выдохнул он. – Как я счастлив, что мы отправились за вами! Не стали ждать, когда вас возвратят, – если, конечно, капитан Кэри собирался это сделать.