Ее глаза наполнились слезами. Вопрос действительно был очень важным.

– Конечно, мне с ним было хорошо. Очень хорошо. Почти как у тебя со Стюартом, – сказала Абби, чтобы успокоить Кати.

Она говорила чистую правду, но разве правду говорить легко и приятно?

Ее гордость растоптана. Кати хочет быть счастливой, и никому нет никакого дела до ее собственных чувств. Может быть, прав был Сэм, говоря, что чувства Кати стоят на первом месте, что она является символом новой жизни, надежды? Возможно. Но жизнь Абби – увы! – за несколько последних часов превратилась в груду обломков.

– Абби!

Она узнала его голос, несмотря на помехи на телефонной линии. Он был такой же чувственный, как и наяву.

– Да, Сэм, я тебя слушаю.

– Давай встретимся и обсудим все, что касается свадьбы. Я просил Кати передать мое…

– Я в курсе, что ты хочешь профинансировать это мероприятие, – мрачно произнесла Абби. – Что касается остального…

– Ты о чем? – прокричал Сэм, стараясь заглушить треск в трубке.

– О твоем намерении остаться здесь жить, – ответила она со злой иронией. – Что это взбрело тебе в голову?

– Ты обиделась, что я не сказал тебе первой? – перебил ее Сэм и, не дожидаясь ее реакции, продолжал: – Да ты же мне рта не давала раскрыть. Кстати…

– Меня не интересуют твои планы, – отрезала Абби и тут же добавила: – И Кати тоже.

Последние слова вырвались почти непроизвольно, Абби ужасно хотелось хоть чем-то досадить Сэму. В ту же секунду она пожалела о своей несдержанности.

– Она наша дочь, – заметил Сэм и добавил: – И я не собираюсь с тобой спорить по этому поводу.

– Ты не собираешься, я прекрасно знаю, что тобой движет, Сэм. Ты хочешь разрушить мою жизнь, отобрать Кати. Никакого другого объяснения твоим поступкам я не вижу. Надо сказать, ты вполне преуспел. Приехал, завалил девочку подарками, завоевал ее доверие, теперь выясняется, что ты намерен остаться здесь жить. Только не морочь мне голову разговорами о том, что это все ради Кати…

– Да, других объяснений ты, конечно, не видишь. – Его поскучневший голос прозвучал как-то убито. – Абби, отвлекись на минутку от своих эмоций. Они мешают тебе увидеть истину.

Абби была озадачена его словами.

– Что ты хочешь сказать?

– Пойми, это мой первый подарок Кати за всю ее жизнь, – смягчился Сэм. – Чего ты боишься? Что я буду портить тебе жизнь? Не бойся. Но пойми, мы с тобою связаны. Связаны навсегда нашей дочерью.

У Абби перехватило дыхание: как легко он рассуждает об их взаимоотношениях.

– Наши чувства не имеют никакого значения, – твердо продолжал он. – Главное, что хочет Кати, – видеть нас обоих на свадьбе. Она нас обоих пригласила. Она хочет…

– Мне известно о желаниях Кати, – отрезала Абби.

– Тогда ты тем более согласишься, что давно пора обсудить не только дела, связанные со свадьбой, но и наши взаимоотношения и то, как они будут развиваться дальше.

Абби как-то сразу сникла: куда ни кинь, а проблему решать надо, и чем быстрее, тем лучше. Сэм был прав, вызывая ее на разговор. Кати никогда не простит, если она сорвет свадьбу.

– Ты свободна сегодня вечером? Я могу тебя встретить после работы, – услышала она голос Сэма, который воспринял ее молчание как знак согласия. – У нас остается мало времени, а нерешенных проблем еще масса.

– Да… да. Хорошо, – обреченно вздохнула Абби. – Только не заезжай за мной. Давай лучше встретимся где-нибудь.

– Хорошо.

Они договорились встретиться в небольшом ресторанчике, славившемся своей кухней. Абби размышляла, почему она не согласилась на его предложение заехать за ней. Конечно же, из-за того, что ей хотелось как можно меньше времени находиться в его обществе.

– Значит, в восемь часов?

– В восемь.

Подойдет ли кремовый костюм с шелковой блузкой для ресторана в будний день? Нет, в ресторане едят и говорят о делах, а не красуются перед ненавистным собеседником.

Абби внимательно изучала свое отражение в зеркале. Нет, для кремового она, пожалуй, уже старовата, слишком ярко и вызывающе. Время и на ней оставило свои следы: вокруг глаз появились мелкие морщинки, свидетельствующие, надо думать, о мудрости и, конечно же, о заботах и тревогах.

Сегодня ей не нужна броская одежда, которая выделяла бы ее из толпы. Да, пожалуй, бежевый костюм идеально подойдет, удачный покрой прекрасно подчеркивает фигуру, юбка чуть приоткрывает колени. Они с Кати спорили, какая юбка ей подойдет больше всего. Кати настаивала на длинной, считая, что матери в ее возрасте несолидно выставлять ноги напоказ. Абби возмущенно возражала, что красивые ноги не грех и показать.

Золотые сережки. Абби подарила их сама себе на Рождество, в год, когда Кати поступила в университет. Капелька духов, купленных в Лондоне. Последний штрих – бронзовые тени и помада, от которой губы выглядят так, словно ждут поцелуев.

Небольшое облачко набежало на ее лицо. Вспомнилось время, когда помада тщательно подбиралась именно в расчете на то, чтобы достичь такого эффекта. И Сэм не мог устоять. Как счастлива она была, как влюблена! А как ей нравилось отвечать на его поцелуи… Помнит ли он? Догадывается ли, что ни на кого она больше так не реагировала?

Интересно, что он почувствовал, когда недавно держал ее в своих объятиях. Абби поразило ее поведение в тот момент. А что подумал он, когда она проявила такую непоследовательность? Ох, какая же она ненормальная. Впрочем, поделом ему! Он… Кати… Никто и не догадывается, какая для нее пытка видеть его и притворяться, что он ей безразличен. Хотя о каком безразличии может идти речь, когда она сама упала в его объятия! А Кати, наверное, считает, что Абби уже недоступны радости плотских утех, что ее поезд давно ушел. Интересно, с каких это пор чувства стали привилегией молодых?!

Какие чувства? – раздраженно спрашивала себя Абби. Неужели она так и будет всю жизнь носиться со своей любовью к этому негодяю?

Дежурным по залу был Джеф, один из ее клиентов. Он приветливо улыбнулся, когда она подошла к бару. Сэм уже был на месте. Он хмуро наблюдал, как она болтает с Джефом, заказывая себе аперитив. Разговор был ничего не значащим, но глаза визави Абби выдавали восхищение собеседницей.

Сэм поставил стакан на столик и подошел к стойке, чтобы привлечь внимание Абби. Она оказалась между двух огней. Не хватало еще, чтобы Сэм начал выяснять отношения. Налицо был факт, что мужчины до сих пор интересуются ею. Неужели после этого Сэм поверит словам Кати о ее равнодушии к мужчинам?

– Ты намерена стоять здесь или пройдем за столик?

Оглянувшись, она увидела, что Сэм занял место напротив столика сестры Стюарта и ее мужа. По их приветственным улыбкам стало понятно, что Сэма представлять не надо. От осознания этого факта Абби стало неловко: он, оказывается, в отличие от нее уже знаком со всей семьей жениха.

Не то чтобы она отказывалась от знакомства, но как-то так сразу сложилось, что ей легче было держаться на расстоянии.

– Ты пользуешься успехом, – незамедлительно отреагировал Сэм, когда они сели за стол.

– У меня обширный круг деловых знакомств, – зачем-то поправила его Абби.

– И процветающий бизнес, – мрачно подытожил Сэм.

– А что, собственно, тебя удивляет? – не удержалась Абби.

– Да нет… ничего… – ответил он после небольшой паузы.

Абби напряглась.

– Но?..

Что он имеет в виду? Был момент, когда она подумала, что не дождется ответа. Он же закрыл меню, бросил его на стол и просто сказал:

– Не удивляет, а восхищает. Я всегда знал, что ты способная. Но чтобы так развернуться! Здесь, конечно, раздолье для бизнеса. Просто, оказывается, любопытно узнать, что твоя некогда любимая женщина превратилась в деловую даму, от которой к тому же глаз не отвести. Правда, вряд ли они способны оценить по достоинству твою отвагу и ум. Не твой успех меня удивляет, Абби, а то, что к тебе никакая грязь не прилипла за все те годы, что ты боролась за независимость. А своей дочери ты отдала все самое лучшее. Я знаю это, вижу, когда наблюдаю за ней. Даже твои чувства ко мне не изменились, я признаю это, хотя мне и мучительно больно. Но мне нет оправдания. А тобой движет великая сила, которая подняла тебя из пепла. Когда Кати сказала, что в твоей жизни не было ни одного мужчины, я не поверил, но когда подумал, то понял, что это вполне возможно. Наверное, никто не смог дать тебе большего…