— А кто годится?

— Вот Юрский сгодился бы, но он, к сожалению, вне подозрений. Зачем ему травить самого себя? Да и Игоря незачем.

— Вы так во всем уверены? — хмыкнул майор.

— Конечно. Я мужиков вижу насквозь. Впрочем… — Майя сняла очки и, расширив дивные глаза, пропела: — Я не знаю… я ведь такая наивная, а вы такой умный! Вы самый умный на свете!

Все трое дружно расхохотались.

На обратном пути Марина смущенно заметила:

— На Майку сегодня что-то нашло. А вообще, она удивительно хороший человек. Мы знакомы тридцать лет, и ни разу не было, чтобы она не поддержала меня в трудную минуту. Да, она способна… гмм… продемонстрировать свою власть над мужчинами, но… гмм… но плохого она при этом не хочет.

— Мужчин презирает, а на женщин плюет, — заявил Алферов, которому доставляло непонятное удовольствие вызывать собеседницу на возражения.

— Это не совсем так. Есть люди, которых она уважает, а пол тут не при чем. Кстати, раз Майка говорит, Снутко и Лешка не убийцы, значит, это правда. И Света тоже не убийца — это Я говорю. Она разбирается в мужчинах, а я в женщинах. Получается, преступление вызвано вовсе не ревностью и Майка ни в чем не виновата.

И Марина глянула на майора с такой радостью, что ему стало жаль снова ее дразнить.

— Ладно, Майя не виновата, а кто тогда виноват? Раз вы разбираетесь в женщинах, предлагайте кандидатуру.

— Не Лена. Не мы с Майкой. Не Оля Карпова, разумеется. Не Света. И, я бы сказала, не Надежда Юрьевна.

— Да? — удивился майор. — Вы ведь ее недолюбливаете.

— Если б я недолюбливала одних преступников, — усмехнулась Марина, — то была бы ангелом. Надежда Юрьевна прекрасно находит выход своим негативным эмоциям, стравливая людей. Я скорее представлю, что она доведет кого-нибудь до убийства, чем что совершит его сама. Хотя, если Юрский чем-то ей угрожал… Их что-нибудь связывало?

— Знакомство через Свету. Юрский отзывается о Павловой хорошо.

— Как и все. Нет, я не уверяю, что она заведомо не убивала. Значит, остаются она и Вольская. У Вольской есть мотив?

— Совершенно неадекватный совершенному преступлению. Мои люди побывали в диагностическом центре Вольской. Юрский был им недоволен, однако никаких серьезных обвинений там предъявить нельзя. Все у них в порядке, как, кстати, и в банке, где работает Павлова. С этой стороны Юрский ничем этим дамам не угрожал.

— Да? Но, может, с какой-то другой стороны? С личной?

— Тогда он бы знал об этом и сообщил нам. Ведь на первом этапе Юрский явно стремился перевести подозрения с жены на кого-нибудь другого. Он согласился с ее виновностью только после убийства Петухова, — объяснил Алферов.

— И все-таки интересно, есть ли у них алиби на время этого убийства. Раз это не Света, то явно кто-то из них! Славик видел, как одна из них подлила Юрскому яд. Наверное, это Надежда Юрьевна. Вольская Славика раздражала, и он не стал бы ее покрывать, а Надежду Юрьевну все считают безобидной. Он потребовал от нее объяснений, а она его отравила, подставив при этом Свету. Напечатала две записки — одной вызвала Свету в нужное место, а другую подкинула Славику в мусорное ведро. Кстати, с чего бы Славику выкидывать записку в ведро? Черновик он просто не стал бы распечатывать. Это ж компьютер, а не пишущая машинка, там сразу все делают набело.

— На записку попала вода, и текст расплылся. Поэтому Петухов его и выкинул.

— Как — расплылся? — опешила Марина. — Он что, напечатан на струйном принтере?

— Ну, — пожал плечами майор, — я в этих тонкостях не разбираюсь. Напечатано качественно, но в одном месте как будто тушь немного размылась. А что?

— А то, — с торжеством произнесла собеседница, — что Славик презирал струйные принтеры! У него было много мотивировок, но одна из них, кстати, что текст может расплыться от воды. У Славика дома лазерный принтер, можете сами проверить. В этом вопросе он бы врать не стал. Все, что связано с программированием, для него свято. Кстати, а есть ли у него в компьютере файл с этой запиской? Наверняка нет. Записку, обвиняющую Свету, писал не он.

— Он мог этот файл стереть, мог создать его на работе. Вот на работе, например, и находится струйный принтер.

— На Юрского покушались в субботу, а сегодня понедельник. Славик с субботы не был на работе!

— Да, вы правы, — кивнул Алферов, довольный, что наконец появилось нечто конкретное. — Его принтер мы обязательно проверим и компьютер тоже. И проверим, на каком принтере напечатана другая записка — та, которая заставила Юрскую прийти к дому Петухова. Спасибо! Пашка давно говорит, что надо изучать компьютер всерьез, а мне лень. Применяю то, что требуется, а о разных тонкостях не думаю.

— Так вы же пользователь, с вашей стороны это естественно. Вы не представляете, как я рада! Ведь это все-таки аргумент, да? В мусорное ведро Славику записку подкинули, это точно. Кто ее напечатал? Надо проверить, какой принтер у Надежды Юрьевны и у Вольской. И еще их алиби. Одна из них должна быть виновата, другого варианта нет!

— Вы упорно забываете еще одного человека, — улыбнулся майор.

— Кого?

— Юрского, разумеется. Ваша проницательная подруга подставила ему диагноз: годен.

Марина резко повернулась к собеседнику, глаза ее расширились от потрясения, что ей определенно шло.

— Но… Александр Владимирович… погодите… вы считаете, покушались все-таки на Игоря, и это сделал Юрский? Но они виделись впервые. Зачем?

— А зачем Вольской или Павловой убивать Юрского? Мотива нет точно так же. К тому же непонятно, где они достали болиголов для убийства Петухова, а с Юрским данная проблема отсутствует: в собственном доме отлить куда-нибудь часть яда несложно. И еще. Судя по всему, после пения при свечах первым за стол сел именно Юрский?

— Да. Все остальные пели, а он нет. Вы хотите сказать, он специально сел на чужое место? Подлил яду в свою стопку, а сделал так, что ее выпил Игорь? Слушайте, какая я дура, а? — Это было произнесено без малейшего изменения интонации.

— С чего вдруг подобное самоуничижение? — весело поинтересовался майор.

— А с того, что смотрю на вещи односторонне. В отличие от вас. Я вбила себе в голову, что отравить хотели Юрского, и совершенно не принимаю в расчет другие возможности. Это называется ограниченность мышления.

— Рад слышать, что мыслю неограниченно. Однако у моей идеи есть большие минусы, думаю, из-за них вы ее сразу и отвергли. Первоначально рядом с Юрским сидел не Игорь, а его жена Оля, так?

— Несомненно. Я поняла. Трюк с пересаживанием на чужое место годится только для убийства своего соседа по столу. Получается, Юрский хотел убить Олю? Но, увидев, что она пересела, он должен был отказаться от своего плана, а не травить кого попало. Все так, но, возможно, Юрский сам подговорил Олю и Игоря поменяться местами? Ему это было нужно, чтобы убить Игоря, вот он и подговорил.

— Увы, нет. Мы выяснили, почему они пересели. Карпову предложили очень выгодный контракт за границей, но его не выпускают, поскольку он работает на режимном предприятии. Однако реально ничего секретного в его работе нет, и Оля Карпова надеялась, Юрский поможет ее мужу выехать. Ему это было бы несложно. Она специально села рядом с Юрским и обрисовала ему ситуацию, но он намека не понял — или сделал вид, что не понимает. Зато все понял Карпов. Ему стало неприятно, что жена унижается, и он поменялся с ней местами.

— Да, — прокомментировала Марина, — чувства собственного достоинства Игорю не занимать. Получается, мысль убить Игоря возникла у Юрского стихийно. Это логично. Они встретились впервые, поперек дороги Юрскому Игорь стоять не мог. Но, сев рядом, сказал что-то такое… не знаю, что, но Юрский решил срочно его устранить. Задернул шторы…

— А Юрский говорит, шторы задернула Света.

— Врет! Задернул шторы, не стал с нами петь, а в темноте принес из ванной болиголов, предварительно отлив половину в другую бутылочку.

— Зачем отливать? Он же не знал, что потребуется второе убийство.