Я вышел в центр. Как ни странно, но никакого дискомфорта не ощущалось, как будто я и впрямь попал в круг друзей, которые относятся ко мне как минимум позитивно. В комнате повисла тишина. Никто ни о чем не спрашивал.

Неожиданно настроение кардинально изменилось. Только что я ощущал дружбу и доверие со стороны всех присутствующих, как вдруг со всех сторон на меня обрушилась дикая злоба. Я невольно вздрогнул и напрягся, пытаясь понять, что случилось и как вести себя. Правая рука непроизвольно дернулась к поясу, где обычно у меня висел штатный парализатор. Не найдя его на месте, я сложил руки крест накрест на груди и лишь беспокойно водил глазами по лицам собравшейся элиты Таможни. Непроницаемые взгляды сверлили меня недоверием. Мне захотелось во что бы то ни стало удержать контроль над собой. Сделать я все равно ничего не мог.

Но и злоба ушла так же как до этого – доверие. В мозг проникла апатия и ощущение безнадежности. Я уже понял, что это и есть та самая «процедура», о которой говорил чуть ранее Герцог. Но линию поведения при этом выбрать как-то не получалось. Тем более, что депрессия уже вовсю резвилась в моем сознании. Одиннадцать человек меня отвергли, они не видели во мне «своего», им было в высшей степени наплевать, что со мною случится дальше. Жить расхотелось, ведь высший смысл своего существования я давно уже видел лишь в службе на Таможне. А сейчас она меня отвергала – в лице самых могущественных людей организации. Слезы полились из глаз – их я не смог удержать. Жалость к себе сочилась соленой влагой и наполняла глубочайшей печалью мое сердце.

Сквозь меланхоличную черную печаль пробилась мысль, что неплохо было бы удивить этих самодовольных начальников, противопоставить их атаке на мой мозг что-то неожиданное для них. И я просто улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся – такими тщетными и гротескными теперь выглядели их попытки подчинить меня своим эмоциям и желаниям. В голове все увереннее набирала силу уверенность в том, что Артем Александрович Агапов – лучше, честнее, умнее, а самое главное – устойчивее, чем им бы хотелось. «Настройщики? Ха! Я вас не только не боюсь, но и готов сразиться как с каждым в отдельности, так и вместе! Вы не сможете ничего сделать мне! Мой мозг вам не подчиняется, вы не сможете командовать мною, не сможете заставить меня сделать то, чего я сам не хочу! Вы хотели увидеть потерявшего волю пацана? Так вот, хрен вам! Моя воля – это только моя воля. Лишь я способен совершать поступки и управлять собой, своим телом, своими желаниями.»

– Мне кажется, что вы, господа, серьезно облажались! – Заявил я вслух.

В то же мгновение сгустившееся в комнтате ментальное поле, буквально рвавшее меня на части еще секунду назад, исчезло, как будто его и не было никогда. Внутри меня бушевала радость: «Я выдержал! Я сумел выстоять! Я Настройщик!»

– Добро пожаловать в Генеральный штаб Таможни, Артем Александрович. – Это подал голос моложавый среднего роста мужчина лет сорока, одетый в штатское.

На лицах собравшихся расцвели улыбки. Почти одновременно все они окружили меня, хлопая по плечам, пожимая руку и говоря какие-то соответствующие моменту фразы.

Откуда-то справа протиснулся Герцог.

– Ну, Алый, пора тебе менять псевдоним! Ты раскрылся, Настройщик!

– А какие остались варианты? – Пошутил я.

– Давай я сначала тебя представлю присутствующим. – Поскольку все уже выразили свою радость появлением нового члена команды и отошли в стороны, я смог наконец рассмотреть их. – Лорда ты знаешь, меня тоже. В этом месяце у нас главный – Виконт.

Герцог указал на того самого мужчину, который первым поздравил меня.

– Виконт, он же Джон Лернер, возглавляет северо-американское крыло Таможни. Любит русскую водку, но только на словах.

Виконт сделал небольшой шаг вперед и коротко кивнул.

– Следующий – «Король». Не обращай внимания на его манию величия, он по жизни не такой уж и тиран. – Трауб заразительно рассмеялся, представляя улыбающегося толстяка. – Морис де ла Рос. Кстати, именно он убедил сенат Франции предоставить Таможне «Фальконы». Морис руководит Центром прогнозов в Париже.

Третий Настройщик заговорил сам.

– Герцог наверняка отпустит по моему адресу какую-нибудь колкость, поэтому предпочитаю представиться сам. Я Менахем Боркс, заместитель Директора Центра прогнозов. Псевдоним свой не люблю, но если угодно – «Крон-принц».

– Уж не тот ли самый Боркс… – начал было я.

– Да, да. Тот самый. Интрузионная Модель – мое детище, которым беззастенчиво пользуются все кому не лень. – Менахем отодвинулся, уступая место следующему – рыжеволосому крепышу в комбинезоне безопасника. Тот протянул руку для рукопожатия и энергично сжал мою ладонь, коротко встряхнув.

– А я «Барон». Александер фон Бирон. Контактер. Псевдоним не только созвучен фамилии. Мои предки неплохо отрывались в Восточной Пруссии, даже в крестовых походах поучаствовали…

– Скромника «Самурая» мне придется представить самому, – Герцог вновь заговорил, перебив Барона. – Такеши Ревазов, японец азербайджанского происхождения. Начальник индийского бюро Таможни. Кстати, именно его группу подставила «крыса». Но, пока не будем о грустном. Справа от Такеши – «Князь», Михаил Олегович Кажаров. Он руководит сейчас Европейским бюро, но в будущем метит на мое место. Ох и долго ему ждать придется.

Настройщики охотно рассмеялись дружеской подколке Контролера, который тем временем указал на другого мужчину.

– А это легендарная личность, Артем. В Колледже вам рассказывали о Договоре с Купцами, так вот среди нас есть тот, кому мы обязаны этим документом – глава юридической службы, Граф, а попросту – Антон Сергеевич Черепанов. Прошу любить и жаловать.

– Ну и, наконец, наши близнецы – Ким и Сайна Ли. Соответственно – Царь и Царица. Мы их разделили. Ким курирует Австралию и Океанию, а Сайна рулит в Юго-Восточной Азии.

Очень похожие корейцы одновременно вежливо поклонились и улыбнулись глядя друг на друга.

После представления Виконт (Джон Лернер) перехватил инициативу у Герцога.

– Артем, поскольку вы среди нас самый младший, я бы предложил вам псевдоним Инфант, если вы не против.

Я за время церемонии уже перебрал в памяти все известные мне титулы. Из того, что вспомнилось, оставались только «Император», «Цезарь» и «Инфант». Первые два псевдонима были весьма претенциозны. Оставался только «Инфант». Этот ник мне не нравился, но ничего другого на ум не приходило. Если уж традиция требовала титульный псевдоним, то… Жаль, что я опоздал появиться в этом обществе.

– А могу я оставить «Алый» в качестве основного, и «Инфант» – как титул?

– Думаю, что никто не возразит. – Виконт обвел глазами остальных. Некоторые кивали, но все молчали. – Вот и отлично. Будешь «Алым Инфантом», Артем.

Коммуникаторы в подземелье работали, это доказал звонок на телефон Герцога.

– Слушаю, Жук. – Контролер внимательно выслушал очередной доклад, затем, отключившись, обратился ко всем сразу. – Господа, «Поляк» под конвоем едет сюда. Через полчаса доставят. Медсестру до сих пор не нашли. Давайте прервемся до приезда «клиента», сбор здесь же через 30 минут.